Ловушка для Путина

Сообщения с фронтов чеченской войны становятся чем дальше, тем более откровенными даже в российских СМИ. Если еще несколько недель назад российское общество было удивлено реакцией Запада на то, что происходит на Кавказе, и, можно сказать, приходило в раздражение из-за того, что корреспондент радио «Свобода» обошел цензуру и привез из Чечни настоящий, а не подготовленный под диктовку военных цензоров репортаж с этой войны, то теперь приходится признавать, что все только начинается — и не только в Грозном, который уже которую неделю не удается взять, несмотря на бомбардировки и увеличение военного контингента россиян, но и в тылу российских войск, где, оказывается, осталось очень много боевиков, которые тщательно подготовились к диверсиям. Это теперь так объясняют происходящее в Аргуне или Шали. О том, что в большинстве больших и малых городов до Грозного российская армия не воевала, а скорее договаривалась с местными авторитетами, теперь пытаются не вспоминать — а зря! Иначе пришлось бы признать, что война в Чечне только начинается и что Россия очень близка к поражению в этой войне. И к длительному сосуществованию с режимом, намного более радикальным, чем режим Аслана Масхадова — а как вы хотели? Пока что Россия просто не хочет слышать правду о том, что происходит в Чечне. Однако рано или поздно эту правду придется выслушать и увидеть. Уже сейчас в российский телеэфир часто прорываются репортажи корреспондентов, а завтра?

Так чеченская война, которая стала пьедесталом для премьера Владимира Путина, понемногу превращается в ловушку для исполняющего обязанности президента Владимира Путина. Ведь, если ситуация будет развиваться так и на протяжении месяцев перед президентскими выборами, окажется, что россияне проголосуют за Путина не от большой любви к нему, а потому, что никого другого партия власти им просто не предложит.

А если предложит? Ведь чеченскими проблемами Путина можно теперь легко воспользоваться, чтобы превратить его из самостоятельного политика в заложника интересов олигархических кланов. Или, точнее, не допустить даже самой возможности превращения ельцинского наследника в самостоятельного политика.