Между Прагой и Стамбулом

Уходящая неделя была насыщена политическими контактами на высоком уровне между Украиной и НАТО. В эти дни проводился «аудит» показателей, с которыми Киев пересекает линию промежуточного финиша между прошлогодним Пражским саммитом, когда был принят План действий Украина — НАТО и Целевой план-2003, и Стамбульским саммитом следующего года, когда будет объявлено о приеме новых членов в Альянс, и, как надеются в Киеве, о присоединении Украины к Плану действий по членству. Сначала министр обороны Евгений Марчук, затем, вчера, министр иностранных дел Константин Грищенко обсуждали в Брюсселе на заседаниях Комиссии Украина — НАТО и Совета Евроатлантического партнерства состояние отношений, степень выполнения сторонами положений Планов, принятых в Праге, а также перспективы. Пока что из сделанных в Брюсселе заявлений сложно сделать вывод, на что именно настроены представители стран- членов НАТО во время Стамбульского саммита. В частности, Генеральный секретарь НАТО Джордж Робертсон на встрече с Грищенко, как сообщает Интерфакс-Украина, подтвердил, что Киеву нужно продолжать работу, направленную на достижение критериев, необходимых для членства в Альянсе.

Пока что Украину призывают продолжать реформы, отмечая успехи, достигнутые в реформировании сферы обороны и безопасности. Однако нельзя не заметить, что контекст разговора постепенно меняется. Завершается период, когда отношения между Украиной и НАТО характеризовались в основном как своеобразные «смотрины», оформленные термином «особое партнерство». Последующий период отношений мог бы, в принципе, носить название «кандидатство» — однако всегда стоит помнить, что процесс присоединения страны, находящейся в этом статусе, может продолжаться долго.

За прошедший после Праги год можно отметить изменения в общих политических позициях как Украины, так и НАТО. Киев прекратил разделять между собой процессы европейской и евроатлантической интеграции, и наоборот, от высшего руководства страны все чаще можно услышать тезис: евроатлантическая интеграция страны, процесс ее приближения к НАТО должны содействовать ее приближению к Европейскому Союзу. Так же формулировались задачи и стран Центральной и Восточной Европы и Балтии, уже являющихся кандидатами на вступление в ЕС, и большинство из них уже фактически являются членами НАТО (официально это будет подтверждено как раз на Стамбульскому саммите Альянса). Другое дело — в том, что там это стало программой действий, тогда как в Украине остается преимущественно на декларативном уровне (несмотря на действительно серьезные подвижки в оборонной реформе, начало процесса общественного демократического контроля над Вооруженными силами). В декларации больше не верят, примером чему была прошлогодняя ситуация вокруг Пражского саммита НАТО и участия в нем украинской делегации. В тех условиях само по себе принятие Плана действий и Целевого плана-2003 можно было считать огромным успехом, который еще предстояло закреплять. За прошедшее после Праги время создан Национальный центр евроатлантической интеграции, Государственный совет по вопросам европейской и евроатлантической интеграции. Представители Запада несколько раз отметили прогресс в реформировании украинской оборонной сферы.

Этапными моментами можно считать проведение в мае в Вашингтоне международной конференции с участием министров обороны США и стран-членов НАТО, которая четко зафиксировала, что НАТО, по крайней мере, не желает терять темп, набираемый в отношениях между Альянсом и Киевом, частые визиты в Украину представителей руководства НАТО, и в том числе — Генерального секретаря Альянса лорда Робертсона, постоянные встречи и контакты на уровне министерств, экспертов.

С другой стороны, о четкой однозначной позиции всех стран-членов НАТО в отношении Украины говорить рано. Год назад прямо о своей поддержке перспектив вступления Украины в Альянс заявляли только Соединенные Штаты и Польша, теперь можно говорить о поддержке Турции и, возможно, еще нескольких стран. Но этого вряд ли хватит для уверенности в том, что украинское лобби в НАТО уже создано.

Важный фактор, не связанный прямо с проблемами евроатлантической интеграции Украины, — решение об отправке бригады в Ирак, тем не менее, существенно повлиял на развитие отношений между Киевом и НАТО, здесь нельзя не учитывать роль, которую в НАТО играют Соединенные Штаты. Однако в Вашингтоне всегда давали понять, что иракский пример, чрезвычайно важный сам по себе, не означает решения всех проблем. Украина, для получения полной и безоговорочной поддержки, еще должна доказать, что она действительно желает стать нормальной демократической страной, с рыночной экономикой, свободой прессы и гражданским контролем над Вооруженными силами.

Фактически можно говорить, что с подписанием Плана действий и Целевого плана-2003 в Праге дело евроатлантической интеграции перешло из разряда дипломатических проблем во внутриполитические. Именно поэтому от Киева на Западе, и прежде всего в Соединенных Штатах, будут ожидать гарантий того, что выборы-2004 пройдут честно и демократично. Еще один пример касается того, что, в частности, к Болгарии и Румынии, о вступлении в Альянс которых, как ожидается, будет объявлено в Стамбуле, все еще существуют претензии в отношении борьбы с коррупцией.

«Мы не можем быть союзниками и даже очень добрыми друзьями с теми странами, которые топчутся по принципам, которые американцы считают очень важными. Поэтому страна, которая действительно надеется стать членом Евроатлантического сообщества, не может так обращаться с принципами, которые Евроатлантическое сообщество считает очень важными для себя», — говорил в интервью «Дню» посол США в Украине Джон Хербст. Его резкая реакция на то, что, в частности, произошло во время съезда в Донецке «Нашей Украины», также свидетельствует о том, что все внутренние события в Украине будут тщательно отслеживаться, и они повлияют на решение Стамбульского саммита.

Итак, в активе Украины за этот год — прогресс в оборонной реформе, в выполнении Плана действий. В пассиве — явное недовыполнение положений Плана действий и Целевого плана-2003 относительно демократизации и необходимых изменений в законодательстве страны. Кроме того, в пассиве — информационная политика. Об этом свидетельствуют данные опросов общественного мнения: люди не знают, что такое НАТО, зачем туда идти и Украине. Вряд ли можно говорить о полном доверии со стороны Евроатлантического сообщества к украинской власти — ведь мнение о том, что решение сначала о принятии стратегии продвижения страны к НАТО, потом — об отправке бригады в Ирак преследовали тактическую цель (например, выхода страны из изоляции) — довольно распространено в политических и экспертных кругах на Западе.

Таким образом, существует большая возможность, что Стамбульский саммит для Украины может означать «только» поддержку ее реформаторских и интеграционных усилий со стороны НАТО, готовность помогать в проведении оборонного обзора, готовность к расширению сотрудничества в миротворческих операциях (в частности, к тому времени, возможно, уже будет принят документ об использовании украинской транспортной авиации). Но Украине ведь требуется качественный скачок, подключение Украины к ПДЧ и определение ее как возможного члена Альянса, с которым следует начинать углубленный политический диалог и переговоры о вступлении...

И даже при положительном ответе со стороны НАТО о присоединении к ПДЧ, следует помнить о том, что при всей позитивности нынешнего состояния отношений по линии Украина — НАТО, Украина не будет исключением из общего правила. Оно заключается в том, что каждая страна-аспирант, будучи признана таковой, должна пройти через три — четыре годичных цикла Плана действий по членству.