Монархия вернулась в Черногорию

Черногория на законодательном уровне реабилитировала королевскую династию Петровичей-Негошей, предоставив особым решением парламента престолонаследнику Николе Петровичу гражданство республики и тем самым вернув его семье все утраченные гражданские политические права.

Черногория вышла из союза с Сербией в 2006 году, и демонстрацию уважения к королевской династии здесь многие считают логичным следствием становления государственности. Это не первый прилив симпатий к семье бывшего монарха — останки последнего черногорского короля Николы I, его жены Милены и двух детей были перезахоронены на родине в 1989 году.

Черногория просуществовала в качестве независимого государства с монархической формой правления 58 лет. С 1851 года она была княжеством, а с 1910-го по 1918 год — королевством с одной лишь правящей династией Петровичей-Негошей. Королевская семья маленькой Черногории была очень образованной по меркам своего времени. Петровичи поддерживали тесные связи с европейскими монархическими домами, в политическом отношении опирались на Российскую империю. Вскоре после окончания Первой мировой войны Черногория потеряла независимость. Эмигрировавший во Францию в конце войны черногорский король Никола I под нажимом великих держав отрекся от престола, однако, находясь на чужбине, боролся за возвращение своего прежнего положения.

Черногория была объединена с Сербией и в 1918 году включена в Королевство сербов, хорватов и словенцев — под управлением сербской династии Карагеоргевичей. Во главе этого нового ненавидимого королем Николой государства встали его зять и внук — сербский король Петр Карагеоргиевич и его сын, принц-регент Александр. Формально последним королем Черногории в изгнании до 1921 года считался Данило II Петрович. Многие черногорцы и по сей день уверены, что Сербия ответственна за то, что Черногория утратила независимость, корону, свое былое величие, которым так гордятся в исторической столице маленькой республики Цетинье. В центре этого небольшого города расположен скромный дворец-музей короля Николы I.

Потомки черногорского короля живут в Париже. Его правнук, архитектор Никола Петрович, еще лет двадцать назад пытался установить контакты с Черногорией, но тогда его усилия завершились неудачей. Черногорским властям не понравилось «Цетиньское биеннале» — фестиваль современного искусства, который Петрович проводил на своей исторической родине в девяностые годы. Это мероприятие тогдашние черногорские власти сочли провокационным — биеннале был закрыт, несмотря на мнение Петровича. Лишь после провозглашения — или восстановления, как подчеркивают теперь в Подгорице, независимости Черногории пять лет назад власти республики вновь начали интересоваться династией Петровичей-Негошей. Согласно новому толкованию истории парламентом Черногории, династия Петровичей была свергнута с престола в результате насильственного акта и поэтому должна быть реабилитирована. Члены семьи теперь получили в стране официальный статус. Им возвращено гражданство Черногории, они получат обратно часть имущества. Никола Петрович, отныне официально называемый кронпринцем, будет получать жалование, соотносимое с зарплатой президента Черногории. Для него будет построена резиденция в городе Цетинье.

Никола Петрович продолжает работать в Париже архитектором и целеустремленно изучает черногорский язык. Он заявил: «Я себя политиком не считаю, скорее — художником. На жизнь я смотрю философски. Мне 67 лет, но я чувствую себя так, как будто жизнь только начинается. Я должен буду учиться быть принцем». Властями Черногории кронпринцу Николе предложено руководить вновь создаваемым фондом Петровичей, финансирование которого из государственного бюджета составит около 4,5 млн. евро.

С политической точки зрения, важно включение в принятый парламентом Черногории закон положения о том, что династия Петровичей была «незаконно низложена в результате аннексии 1918 года», то есть введения на территорию тогдашнего королевства сербских войск. Эту точку зрения разделяют не все историки, ссылающиеся на декларацию тогдашних органов власти Черногории о добровольном вступлении в состав королевства Петровичей. О том, зачем руководителям Черногории сейчас потребовалось вспоминать о монархическом государственном прошлом, в интервью РС (Радио «Свобода». — Ред.), делится размышлениями международный обозреватель газеты «Коммерсантъ», специалист по ситуации в республиках бывшей Югославии Геннадий СЫСОЕВ:

— Формально этот закон решает права собственности потомков династии Петровичей-Негошей. Но мне кажется, что все-таки это политический процесс. Закон следует рассматривать в контексте борьбы черногорского руководства за усиление, скажем так, идентичности черногорской нации и Черногории как независимого государства.

— Насколько важно для черногорского руководства присутствие престолонаследника на территории страны?

— Никола Петрович-Негош находится, можно сказать, на той же политической линии, что и нынешнее черногорское руководство. Он сыграл заметную роль в кампании перед референдумом 2006 года, активно включившись в пропаганду за восстановление черногорской независимости. Что же касается самого символа — возвращения династии — это действительно важно для нынешнего черногорского руководства. Мне кажется, симптоматичным с этой точки зрения было программное интервью, которое недавно дал нынешний лидер Демократической партии Мило Джуканович, бывший премьер-министр страны. Он говорил именно о тенденции усиления идентичности Черногории как независимого государства.

Черногорское руководство сейчас борется за то, чтобы сделать черногорский язык государственным, а черногорскую нацию — отдельной от сербской. И, судя по всему, единственную опасность для своей независимости Черногория видит в попытке соседей растворить, как они говорят, черногорцев среди других наций, живущих на Балканах. Прежде всего, имеются в виду сербы. Главная претензия, озвученная Мило Джукановичем в адрес Белграда, состоит в том, что тот, признавая Черногорию независимым государством, не торопится признавать черногорский язык и самих черногорцев отдельными, самостоятельными субъектами. В этом нынешнее черногорское руководство усматривает главную опасность, не желая повторения событий 1918 года, когда Черногория была аннексирована Сербией.

— На ваш взгляд, действительно есть сильные различия между сербами и черногорцами?

— Сложный вопрос. Ведь они — два достаточно близких народа, и этот вопрос, скорее, из области философии и политики, чем науки. Хотя два этих народа — сербский и черногорский — безусловно, отличаются. Языки отличаются в меньшей степени. Но гораздо важнее другой вопрос: действительно ли Черногорию признают как независимое государство или нет.