«Мы плыли к одному берегу»

— 1 мая Литва вместе с девятью другими государствами стала членом Европейского Союза. Как вы оцениваете перспективы сотрудничества расширенного ЕС с новыми соседями, в том числе с Украиной?

— Поначалу вступление Литвы в Европейский Союз может иметь некоторые негативные последствия для двусторонних торгово-экономических отношений. Как и другие вступившие в ЕС страны, мы денонсировали двусторонний договор о свободной торговле, что в краткосрочной перспективе приведет к снижению товарооборота между нашими странами. Но в перспективе, по моему убеждению, Киев больше выиграет от расширения ЕС, чем потеряет. Украина энергично работает над вступлением во Всемирную торговую организацию. Недавно мы подписали соответствующий двусторонний протокол. Литва также всецело поддерживает подписание соглашения о свободной торговле между Украиной и ЕС после присоединения вашего государства к ВТО. Украина становится непосредственным соседом Европейского Союза, и при заключении договора о свободной торговле рынок для украинских товаров значительно расширяется.

Хотя Евросоюз и не говорит Украине о конкретных перспективах членства, Киев — это особый случай в европейской политике соседства. Украину, Беларусь, Южный Кавказ не стоит ставить на один уровень, применять к ним одинаковые стандарты. Ваша страна во многих аспектах реформ преуспела больше, чем, скажем, соседние Беларусь или Молдова. Поэтому в готовящийся План действий Украина — ЕС должно быть заложено многое, что в перспективе будет помогать двигаться вперед.

Я понимаю реакцию украинских политиков, с огорчением отмечающих, что ЕС пока не предлагает Украине ничего конкретного. Но с другой стороны, каждая страна, претендующая на членство и в ЕС, и в НАТО, обязана пройти свой путь, очень нелегкую дорогу напряженных экономических, политических, социальных реформ. Надо прилежно выполнить свою «домашнюю работу». Европейский Союз от Советского отличается тем, что никого не затягивает, а наоборот, выставляет свои требования претендентам на членство. Поэтому добиваясь от ЕС развития диалога, одновременно надо больше энергии уделять внутренним реформам.

— По вашему мнению, участие Украины в Едином экономическом пространстве сбивает ее с европейского пути или нет?

— Судя по заявлениям украинских официальных лиц, сотрудничество в ЕЭП не должно являться препятствием для европейской интеграции. Мне сложно давать исчерпывающие оценки. Само по себе объединение еще ни о чем не говорит: есть СНГ, есть ГУУАМ, еще ряд структур, а что реально будет стоять за документами о создании ЕЭП… Экономические аргументы в пользу Единого экономического пространства, конечно, очень заманчивы. Но есть избитая фраза о бесплатном сыре, который чаще всего лежит не в самом безопасном месте. Так что четко разобраться в будущем проекта ЕЭП — задача украинских политиков, интеллектуальных элит.

Я больше и смелее могу говорить о литовском опыте. В свое время позиции наших политиков были очень разными. Звучали аргументы, что в Европе нас никто не ждет, что там мы будем пасынками, а здесь, в восточном пространстве, мы имеем авторитет. Но затем, чтобы не стоять в двух лодках разными ногами (потому что это чаще всего плохо заканчивается), все наиболее значимые политические партии собрались и выработали общие приоритеты во внешней и внутренней политике страны. Внешними приоритетами были определены вступление в НАТО и ЕС и добрососедские отношения со всеми странами региона. После заключения этого соглашения у власти побывали партии разного толка: правые, центристы, левые — но никто этих приоритетов не пересматривал. Все время после восстановления независимости наша страна двигалась в одном направлении, плыла на одной лодке, к одному берегу, пускай и не без трудностей. Думаю, именно этот фактор и помог нам довольно быстро выполнить «домашнюю работу», приблизиться к европейским стандартам, стать кандидатом и наконец полноправным членом Евросоюза.

— Поддержка населением вступления Литвы в НАТО не всегда была высокой, в частности, негативно повлияли на нее бомбардировки Югославии. Как государство вело работу с общественным мнением?

— Безусловно, здесь сыграло роль и упомянутое соглашение политических партий. Ведь партии — это не только их лидеры и члены, но и широкая общественность, которую они представляют. В 2000 году сторонники вступления Литвы в НАТО составляли только 38% населения. В 2001 году их было уже 63%, а к моменту вступления — более 70%. Велась очень большая работа, и не только правительственными структурами, но и неправительственными организациями, которые в Литве очень сильны. Конечно, трудно переоценить поддержку средств массовой информации. Особая роль принадлежала нашему оборонному ведомству, Министерству охраны края. В дни «открытых дверей» все желающие могли осмотреть военные объекты, увидеть, к каким стандартам стремятся наши Вооруженные силы. Офицеры участвовали в курсах повышения квалификации преподавателей вузов, учителей школ, где разъясняли им нашу политику евроатлантической интеграции. А педагоги передавали эти идеи в аудитории, молодежи.

— Какую роль в евроатлантической интеграции Литвы сыграл российский фактор?

— Литва всегда старалась поддерживать с Россией хорошие прагматичные отношения. Российские государственные деятели признают и уважают наше право на выбор гарантий безопасности. Что же касается высказываний отдельных российских политиков по поводу нашего вступления в НАТО — это реакция больше для внутреннего пользования. В этой связи мне запомнилось недавнее высказывание одного видного российского политика из Калининграда. Когда его спросили, как он оценивает вступление Литвы в Альянс, он ответил: «А вы спросите у жителей Калининграда, является ли членом НАТО Польша — их другой, гораздо более крупный сосед. Калининградцы уже давно об этом забыли, пройдет время, забудут и о членстве Литвы». Так что в данном случае проблема не в государственном мышлении, а в очень живучих стереотипах из прошлого.

Литва с Россией договор о границе подписала в 1997 году, пожалуй, первой из бывших союзных республик. Исходя из суверенных прав мы всегда и строили наши отношения. Если вспомнить прошлое, Россия когда-то сама очень сильно толкнула наш бизнес на Запад, во время экономической блокады Литвы, когда блокировала поступление товаров, нефти, газа. Тогда все поняли, что необходима альтернатива в обеспечении нашей экономики. На российские энергетические ресурсы нам сразу установили мировые цены, и мы покупали их, как вся Европа: деньги — товар, товар — деньги. Поначалу это было очень тяжело, но все понимали, что Литва не может претендовать на более дешевый газ, чем Франция, Германия, Бельгия. Мы посчитали, что раз нам установили такие цены, значит, наш сосед, наш партнер ставит нас в ряд со странами Европы. Мы это восприняли как нормальную позицию.

— Насколько трудным был путь к заключенному недавно соглашению литовских политических партий о выделении на оборону не менее 2% ВВП? Насколько это тяжелый груз для литовского бюджета, тем более, что ваша армия создавалась с ноля?

— В этом нам легче, чем Украине, которая унаследовала большую армию, нуждающуюся в реформировании. Первоначально, когда наше членство в НАТО еще не стояло на повестке дня, в литовской оборонной стратегии были немного другие акценты: защита территории и т.д. Важной была роль добровольцев охраны края. Потом, когда государство окрепло, появились хорошо подготовленные, профессиональные военные, появились обустроенные казармы — сегодня некоторые из них напоминают неплохую гостиницу. О выделении же на оборону 2% от ВВП действительно велись острые дискуссии. Самые горячие споры были в 2001 году, когда впервые было принято такое решение. А 17 марта этого года 11 влиятельных парламентских партий Литвы договорились выделять на оборону не менее 2% ВВП и в 2005 — 2008 годах. Обсуждение прошло уже не так болезненно. Ведь все понимают, что безопасность страны является фундаментальной и определяющей ценностью. Мы видим, что НАТО — это наибольшая безопасность за наименьшую цену.

Эти 2%, конечно, солидная нагрузка на бюджет, но ведь средства идут не только на вооружение, содержание военных. За их счет оборонное ведомство, в частности, помогает школам, покупает для них компьютеры и т.д. Это «гуманитарные инвестиции» в поколение, которое через несколько лет придет в армию и еще более повысит ее профессиональный уровень.

— Кроме того, наверное, есть уверенность в том, что членство в НАТО сделает Литву привлекательной для иностранных инвестиций, поможет в развитии инфраструктуры...

— Да, мы почувствовали это после того, как официально подали заявку на вступление в НАТО. Наши будущие партнеры по Альянсу видели, что мы десять лет целеустремленно идем к цели, и к нам пришли солидные инвесторы, банки. Сегодня некоторые наши предприятия, например, выпускающие электронику, получают заказы от натовских структур. Это уже прямая поддержка экономики.

— Каковы сегодня задачи Вильнюсской группы, созданной для координации усилий стремившихся в НАТО государств? Каким может быть ее реальное сотрудничество с Украиной?

— Образование Вильнюсской десятки было солидарным шагом в Альянс. Мы стремились помогать друг другу. Сейчас иногда задают вопрос: а не исчерпал ли себя «Вильнюсский процесс»? Мы твердо говорим: нет. Думаю, что Украина тоже должна найти свое место в этом процессе, как и страны Южного Кавказа, задекларировавшие цели евроатлантической интеграции. Дух солидарности, взаимной поддержки, обмен информацией и консолидированное высказывание своих позиций — это очень важно. Сама миссия «Вильнюсского процесса» — создание единой, свободной Европы еще не завершена. И если в 1997 году, когда на Мадридском саммите НАТО в Альянс были приглашены Польша, Чехия и Венгрия, мы сказали себе: дверь не закрыта — надо, чтобы сегодня вы сказали себе то же самое.