«Національна свідомість» и здравый смысл — синонимы

Читатель Е. Щеголь из Харькова написал сердитое письмо в газету, в котором выражает свое недовольство внешней политикой Украины («Клинтону что, больше всех нужно?!», «День», 29.12.99 г.). Две вещи беспокоят его больше всего: недостаток здравого смысла и избыток «національної свідомості». «Те (то есть, западные. — А.В. ) политики руководствуются здравым смыслом, а у наших вместо здравого смысла — одна «національна свідомість», — убежден Е.Щеголь. А значит, его взгляд на внешнюю политику Украины, в значительной мере обусловленный именно этим убеждением, является довольно-таки мрачным.

Можно было бы опровергнуть эти чрезмерно категоричные утверждения, полагаясь, скажем, на экспертов газеты «День», которые, несмотря на уместную для независимого ежедневника критичность, неоднократно констатировали «безошибочность» внешней политики Украины в данных условиях. Но можно и по-другому: внимательно прочитать письмо Е.Щеголя, в котором просто все перепуталось, и поэтому приводимые факты противоречат выводам.

Не исключаю, что это произошло из-за желания написать не о том, что предлагается (то есть об отношениях Украины— США), а обо всем сразу, то есть и об отношениях с Российской Федерацией, и с НАТО, и об Иване Зайце, и о другом. Перепутаны в письме необходимость в защите рынков и вступление в Североатлантический альянс. Перепутаны «мерседесы» и уважение к гражданам. Поэтому — неверные выводы.

На одном из многочисленных «круглых столов», проходившем несколько месяцев назад в Киеве, внимание привлек молодой аспирант, предположивший, что вся внешняя политика Украины на протяжении последних восьми лет была направлена на убеждение национальных политиков в том, что Украина относится к Европе и к ней должна в конечном итоге институционно пристать, чтобы остаться Украиной. А второй задачей дипломатов было, говорил он, убеждать Европу, что национальные политики таким образом все же мыслят, просто временно не могут или не умеют это реализовать.

В дальнейшей дискуссии упомянутый участник исходил из того, что все, что России удается подмять под себя, она переваривает: так было бы с Латвией и Эстонией, если бы не 1991 год. Так происходит с Беларусью. Так могло бы случиться (и, собственно, еще может произойти) с Украиной. «Бандитская» или «террористическая», или просто средневековая Чечня — пример экстремального переваривания. В Европе же, продолжал участник, меньший может быть и частью целого (Евросоюз), и оставаться самим собой (Дания, Португалия, Финляндия, а в недалеком будущем — Латвия и Эстония).

Выступление молодого участника подтверждает предположение, что Е.Щеголь все перепутал. Какой-либо курс на конфликт с Россией Украина не брала. Но когда ей вместо здравого смысла, то есть взаимовыгодного сотрудничества, равноправного партнерства предлагают «клинч», то она вынуждена реагировать соответственно. Используя предложенную Е.Щеголем боксерскую терминологию, самым эффективным средством против клинча является, очевидно, тактика братьев Кличко: держать соперника на расстоянии, сдерживая его попытки войти в ближний бой прямыми ударами левой в голову. До сих пор такая тактика давала свои плоды. Даже ситуацию с Черноморским флотом помогла решить.

Еще более показателен пример торговли. В ответ на намерение Украины войти в число интегрированных с Европейским Союзом государств ее великий сосед предпринимает контрмеры. Е.Щеголь пишет, что Украина ушла с российских рынков. Факты свидетельствуют об ином. Процитирую знатока — начальника Главного управления Минторговли В.Шевченко ( «Зеркало недели», 31.12.99). Он определяет, что основные причины «бегства» украинских продуктов из России — это, во-первых, последствия августовского 1998 года кризиса (девальвация рубля против гривни), а, во-вторых, «стойкая тенденция во внешней торговле России к сокращению доли стран СНГ». Этого не было поначалу (и товарооборот рос), и это появилось 3—4 года назад. «К сожалению, — пишет В.Шевченко, — с сентября 1996 года Россия в одностороннем порядке принимала меры именно против украинских товаров, игнорируя положения двухстороннего соглашения о свободной торговле». Далее В.Шевченко перечисляет эти меры России, и Е.Щеголь, прочитав указанную статью, сам может убедиться, кто на что взял курс.

Теперь о том, помогают ли США Украине и как именно. Аксиомой является то, что в межгосударственных отношениях все помогают только сами себе. Иногда к желаемому для себя результату можно прийти только путем попутного содействия кому-либо другому. Например, чтобы убедиться, что ядерные заряды из Украины не ударят по США, их можно ликвидировать за собственные деньги да еще и заплатить за конверсию. То же касается и содействия внутренним реформам в другом государстве. Клинтону не то что нужно больше всех — просто когда в конкурентной среде ты перестанешь совершенствоваться, завоевывать новые рынки, идти вперед, то тебя самого будут завоевывать более совершенные. Собственно, Е.Щеголь это и говорит, но почему-то не делает логичный вывод: в Украине реформ мало, а не много, у нас недостаток «національної свідомості», а не избыток, ведь «національна свідомість» и здравый смысл суть синонимы, и это успешно доказывают Клинтон, Клестиль и Квасьневский.

И, наконец, о «флирте с НАТО», и нужно ли его продолжать. Е.Щеголь утверждает, что этот флирт бесперспективен, потому что между неуспешной Украиной и идеальным НАТО — пропасть. На практике идеальные общества не существуют. Даже США, которые с точки зрения Е.Щеголя максимально приближаются к идеалу, иногда прибегают к таким шагам на международной арене, которые противоречат здравому смыслу (вспомните недавние события вокруг Косово). Так что же говорить о других! Возвращаясь к дискуссии на «круглом столе», прибавлю, что упомянутый молодой участник так и говорил: у каждой франции своя корейка, у каждой бельгии свои «кока-колы».

Поэтому утверждать, будто бы между нами и Западом пропасть, — некорректно. Молодой аспирант рассказывал, как он летом ездил на «Ладе» отдыхать в Болгарию, являющуюся кандидатом на вступление в НАТО и ЕС. Он убеждал присутствующих (исходя из національної свідомості), что Украину по развитию экономики и по уровню жизни не отделяет от нее, как и от соседней Румынии, которую он пересек дважды, ни пропасть, ни даже заметное расстояние. Он утверждал, что там иваны зайцы составляют 60% их верховной рады, 70% их бюрократов, 80% их правительства, и все вместе они воплощают в жизнь советы опытных менеджеров и банкиров, в том числе и из МВФ. И поэтому они попадут за 10 лет в оба упомянутых института.

То есть православные славяне (болгары) ругают американцев за Косово, но выполняют их советы по реформированию общества.

Как им это удается? Очевидно, у них здравый смысл неразлучен с «національною свідомістю».

Когда «круглый стол» закончился, я спросил того аспиранта, смог бы он так, как болгары, позволила бы ему «національна свідомість». Он засмеялся: она уже давно кричит из моего кошелька: «позволяю!»

Аспиранту (и не только ему!) хочется верить, что восемь лет горького опыта и настойчивого просветительства все-таки сформировали достаточно влиятельную, достаточно трезвую и достаточно профессиональную группу национальных политиков, которая поверила в украинскую европейскость и начинает ее реализовывать. Дома. Что, понятно, будет отражаться и во внешней политике — наоборот не бывает.

Если за полгода-год надежды молодого аспиранта не оправдаются, то прав не он, а Е.Щеголь. Если оправдаются — тогда здравый смысл объединился с «національною свідомістю» в Украине, даже когда она только что вчера заговорила на родном языке.