Обед в Бейруте как шаг к единству

Еще год назад такое трудно было и представить: король Саудовской Аравии и президент Сирии вместе прибывают в Ливан, чтобы предотвратить дежурный кровавый взрыв. Убийство экс-премьера этой страны Рафика Харири в 2005 г. до сих пор, казалось, испортило отношения на многие годы вперед. Напомним, убийство Харири, которого считали просаудовским политиком и который, к тому же, имел и подданство королевства, поставило эту маленькую прекрасную страну опять перед бездной гражданской войны. Это в политической традиции Ливана — каждый серьезный политик опирается на поддержку какой-либо другой страны — как там говорят, «региональной силы»: тех же Саудовской Аравии, Сирии, Ирана, Египта, ранее — Ливии, пока Каддафи не обратил взгляд на Африку, даже (было и такое) — Израиль. Причем этот политик (а он, по большей части, опирается не просто на «электорат», а на собственную этническую или конфессиональную группу) может часто менять эту силу, выделывая удивительные пируэты. Так, например, лидер друзей Валид Джумблат до убийства Харири симпатизировал Сирии, а после — стал ее обвинителем, а сейчас — опять сторонником (да и сам покойный Харири определенное время пользовался поддержкой Сирии и приветствовал ее военное присутствие). Поэтому вину за убийство Харири сразу возложили на Сирию — тон задавали США и Франция (бывшая метрополия), а с ними — и Саудовская Аравия, которая возмутилась, что сирийское присутствие в Ливане не уберегло популярного политика. Сам Ливан раскололся на тех, кто потребовал выведения сирийских войск (а они там были для выполнения общеарабского соглашения в поддержку мира после гражданской войны) и полного восстановления суверенитета страны (между двумя странами не было формальных дипломатических отношений, а все решения утверждала наивысшая инстанция — Совет президентов двух стран), и тех, кто был против этого, считая, что сирийское присутствие предотвращает новую междоусобную войну, агрессию и оккупацию Израилем, тем более, что часть ливанской территории продолжает быть оккупированной.

Гибель Харири, очевидно, стала просто подарком США: администрация Буша еще за несколько лет до этого включила Сирию в пресловутую «ось зла» с массой обвинений — от поддержки терроризма (хотя сразу после 11 сентября Дамаск поделился с Вашингтоном всей развединформацией о деятельности «Аль-Каиды» в регионе) до создания оружия массового уничтожения. Быстро была проведена и резолюция в Совете Безопасности ООН о создании специального трибунала и международной следственной группы по расследованию убийства Харири. Главный следователь из Германии Детлев Мехлис решительно взялся за дело, скорее — за заявления о причастности высших должностных лиц Сирии и Ливана, включительно с ливанским президентом, «просирийским», как его называли, Эмилем Лахудом. Заявления Мехлиса воспринимали на ура, и почти никто не ставил под сомнение его незаангажированность и не интересовался его послужным списком. А между тем в далеком нынче 1986 г. именно Мехлис объявил о причастности Ливии (так впоследствии и недоказанной в суде) к взрыву на дискотеке в клубе «Ля бель», который любили посещать американские вояки в Западном Берлине. Уже через неделю американская авиация бомбила Ливию, пытаясь убить ее лидера Каддафи, что едва не привело к военному конфликту с СССР, который, выполняя союзнический договор, двинул в Средиземноморье свой флот. Возможно, в ливанской истории очень вокальный Мехлис справился лучше? Нет, дело с обвинением Сирии уже в конце того же 2005 г. совсем сошло на нет. Двое свидетелей — бывшие сотрудники сирийской и ливанской спецслужб, — на свидетельствах которых с именами высокопоставленных должностных лиц и делал заявления Мехлис, были признаны лгунами. А те сразу начали продавать прессе интервью о том, кто и за какие деньги соблазнил их врать. После этого незаметно исчез из следственной группы и сам Мехлис.

Между тем политическую жизнь страны определяла острая борьба между правящей коалицией «14 марта» во главе с сыном погибшего — Саадом Харири («прозападной», как ее называли) и оппозицией, в которую вошли «Хесболла» и христианская партия генерала Мишеля Ауна («ставленники Ирана и Сирии», как их называли). В то же время оба лагеря отмечали, что каждый из них является выразителем собственно ливанских интересов. «После многих лет вмешательства иностранных государств в дела Ливана и игры тех или иных ливанских сил на стороне этих государств ливанцы хотят самостоятельно решать собственную судьбу», — говорил мне Карем Эль-хадж, бывший киевский студент, руководитель службы новостей телеканала «Фьючер», который принадлежит лидеру правящей коалиции Сааду Харири. «Нами руководит не Сирия или Иран, а ливанский народ. Все ливанцы должны думать по-ливански, а не по-американски или по-западному, чтобы решить собственные ливанские дела. Это так же, как вы, украинцы, должны думать по-украински, чтобы осознать, что — в интересах Украины», — говорил депутат парламента от «Хизбаллы» Навар Сахили.

Тогда переговоры о достижении национального согласия, казалось, зашли в тупик из-за настояния (а отсюда и категорический отказ) правящей коалиции, чтобы «Хизбалла» разоружилась. Нападение Израиля в 2006 г. стало новым толчком для ливанцев осмыслить реалии. В то время как премьер страны Фуад Синиора плакал от беспомощности перед телекамерами, умоляя мир уберечь его страну от нового тотального разрушения, «Хизбалла» не только воевала, но и в результате, по всеобщему признанию, нанесла Израилю едва ли не первое поражение с 1973 г. Ее популярность выросла во всех арабских государствах, а дома она в союзе с партией Ауна улучшила свое парламентское представительство и получила два министерских портфеля в правительстве национального единства. Впрочем, это правительство не стало надежным предохранителем конфликтов, свидетельством чего были вооруженные столкновения в Бейруте два года назад.

Смена вашингтонской администрации и новые ориентиры президента Обамы положили конец упомянутой выше диффамации Сирии. Несмотря на временами обвинительную риторику в адрес Дамаска, Вашингтон время от времени благодарит его за развединформацию об экстремистах в Ираке, а прагматичное крыло администрации Обамы говорит, что ключ для решения всей ближневосточной проблемы лежит в Дамаске. Более того, эти прагматики отмечают, что именно Сирия, учитывая ее союзнические отношения с Ираном (две страны имеют соглашение о взаимопомощи в случае нападения на кого-то из них), должна стать посредником в переговорах с Ираном о его ядерной программе.

Свидетельством того, что в администрации Обамы единства нет, зато идет борьба «голубей» и «ястребов», стало сообщение из того же трибунала по Ливану о том, что вскоре в убийстве Харири будут обвинены несколько руководителей «Хизбаллы». Ее лидер шейх Насрулла не только отбросил эти обвинения, но и объявил трибунал «израильским сценарием» (к этому добавился обмен острыми заявлениями между Тель-Авивом и «Хизбаллой» о готовности силой защищать обнаруженные на границе большие залежи газа). В правящей коалиции опять зазвучали резкие заявления в адрес «Хизбаллы», как это всегда было перед очередным вооруженным столкновением.

Теперь очевидным является то, что совместный визит в Бейрут короля Саудовской Аравии и президента Сирии предотвратил новый взрыв. Президент Асад потребовал распустить трибунал, а саудовский король, хотя на словах и выразил неуверенность в такой возможности, тем самым поставил под сомнение восприятие будущих вердиктов этого трибунала. Показательно, что на банкет по случаю визита явились все приглашенные политики со всех лагерей, кроме, конечно, неприглашенных представителей «фалангистов» и «ливанских сил», которые в прошлом тесно сотрудничали с Израилем. Собственно, поддержка Ливана перед израильской угрозой и стала стержнем всех официальных заявлений саммита в Бейруте. На что откликнулся и Тегеран устами своего посла в Бейруте, который одобрил этот шаг к «арабо-мусульманскому единству». Кстати, до того во время переговоров сирийского и саудовского лидеров в Дамаске стороны отвергли американское вмешательство в их собственный диалог. Потому что перед встречей Вашингтон сделал заявление с надеждой, что «Сирия воспримет саудовские предостережения в отношении иранской ядерной программы»...

Можно подытожить, таким образом, что Сирия опять возвращается в Ливан в качестве куратора мирного процесса, и против этого ничего не имеют так называемые умеренные арабские страны. В свою очередь эти страны, наконец, восприняли «Хизбаллу» как своего партнера (как раз после саммита юг Ливана — а это база «Хизбаллы» — посетил и эмир Катара, который поблагодарил бойцов «Хизбаллы» за защиту страны). Поэтому бейрутский саммит стал действительно весомым шагом к общеарабскому единству.

Кстати, перед саммитом сирийский президент подписал целый ряд соглашений в Беларуси. Александр Лукашенко заявил, что Беларусь откроет Сирии беспрепятственный доступ на российский рынок благодаря своему участию в Таможенном союзе и что вскоре состоится саммит в формате лидеров Беларуси, Сирии и Катара, а также Беларуси, Сирии и Венесуэлы для подписания масштабных экономических проектов.

Украина же в регионе пока что отличилась только недавним подписанием с Израилем соглашения об отмене визового режима и вокальными надеждами, что это разительно повысит товарооборот между двумя странами, который сейчас составляет скромные 200 млн. долл. (для сравнения, с Сирией в разы больше). Показательно то, что за несколько дней пребывания в Тель-Авиве украинская делегация не нашла времени посетить собственное представительство в Рамалли и нанести визит палестинскому руководству. Можно не сомневаться, что это заметили во всех арабских столицах. С очередным разочарованием.