Прошлое как оружие для будущего

Президент Росси захотел реабилитировать светлый образ Малюты Скуратова. Правда, сделал он это как-то походя. На встрече Путина с губернатором Тверской области Игорем Руденей последний, из самых лучших побуждений, сообщил: «Если такое распоряжение выйдет, то мы с Министерством культуры и речной вокзал передвинем и, соответственно, восстановим Отроч монастырь». «Вы хотите его передвинуть?» — забеспокоился Путин. «Чуть-чуть, — успокоил президента Руденя. — Он сделан на части того места, где была церковь. Это та церковь, где Малюта Скуратов задушил патриарха Филиппа». «Это только одна из версий», — весомо добавил свои пять копеек Владимир Владимирович. Дальнейшего развития тема убийства патриарха (на самом деле — митрополита) Филиппа в беседе не получила.

Но, думаю, очень скоро появится статья Владимира Мединского или какого-нибудь другого солидного члена Российского военно-исторического общества (или Российского исторического общества — разницы между ними нет), где будет убедительно доказано, что митрополит Филипп был убит кем угодно, скорее всего — марсианами, но только не царским любимцем и предводителем опричников Григорием Лукьяновичем Скуратовым-Бельским, запросто называемым друзьями и самим царем Малютой Скуратовым. Все, тогда можно будет с чистым сердцем объявлять день 1 января 1573 года, когда был взят русскими войсками ливонский замок Вейсенштейн (ныне Пайде в Эстонии), при штурме которого героически погиб Малюта Скуратов, очередным днем воинской славы России.

Правда, помимо личности Малюты, тут есть как будто еще одно препятствие. По свидетельству ливонского хрониста Бальтазара Руссова, Иван Васильевич Грозный справил кровавую тризну по своему любимцу. Царь перебил всех защитников и жителей Вейсенштейна, включая женщин и девушек, и сохранил жизнь лишь «нескольких бедных крестьян». Начальника же гарнизона Пайды Ганса Боя «со многими другими шведами, немцами и не немцами привели к великому князю, который живьём велел привязать их к кольям и зажарить до смерти». Согласимся, что подобные кулинарные изыски как-то не очень вяжутся с воинской славой России, по крайней мере, в том ее понимании, которое господствует в Кремле. Соседи же России цену русской воинской славы хорошо знают, в том числе знают то, что подобное обращение с побежденными для русских военачальников — в порядке вещей. Но тот же Мединский, я думаю, с этой проблемой легко справится, объявив сообщение Руссова злонамеренной русофобской фальсификацией.

Захочет Путин — так Малюту Скуратова и святым Русской Православной Церкви можно сделать. Чем он хуже убиенного им митрополита Филиппа (Колычева), канонизированного РПЦ как святитель! Правда, тут тоже возникают некоторые препятствия. Во-первых, придется доказывать, что Скуратов-Бельский не причастен к гибели не только митрополита Филиппа, но и многих сотен других столь же невинных людей. Думаю, однако, борзописцы из РВИО и РИО и эту проблему решат без труда. Но возникает еще одно, более серьезное препятствие. Дело в том, что в житии святителя Филиппа прямо сказано: «Вошедши в келию святого Филиппа, Малюта Скуратов... сказал: «Владыко святый, дай благословение царю идти на великий Новгород». Но святой отвечал Малюте: «Делай что хочешь, но дара Божия не получают обманом». Тогда бессердечный злодей задушил праведника подушкою». Думаю, впрочем, если потребуется, Путин даст команду патриарху, и житие подправят. И воссияет в Русской земле Святой Малюта!

Второй номер избирательного списка «Единой России», министр иностранных дел Сергей Лавров, на днях тоже отличился на историческом поприще. Выступая в Волгограде в ходе встречи с ветеранским Великой Отечественной войны, он заявил буквально следующее: «Е.Ф.Рогов завещал мне жёстко отбивать нападки на нашу Победу, чтобы ни одного кусочка никто не оторвал, не отгрыз. Смею вас заверить, что эти заветы ветеранов мы будем продолжать воплощать в жизнь всеми нашими силами.

Эти нападки имеют целью не просто переписать историю, а нацелены на то, чтобы нас ослабить. Это уже реальная политика. В.Ф. Шестель упомянул И.В. Сталина, который был Председателем Государственного Комитета Обороны и всеми процессами должен был руководить. Абсолютно согласен с тем, что историю нельзя трогать. Совершаются нападки на И.В. Сталина, как на главного злодея (таким его стараются представить). Сваливать в одну кучу всё, что он делал и до войны, и во время войны, и после войны — это ведь тоже часть той же самой атаки на наше прошлое, на итоги Второй мировой войны. Историю надо беречь. После Второй мировой войны в Париже появилась улица Сталинграда. Она там расположена. И никто не собирается таблички менять. Историю нужно воспринимать во всей её полноте, неоднозначности и сложности. Простых историй даже у нормального человека не бывает. Всегда есть противоречивые восприятия того, что происходит».

Тут стоит заметить, что в Париже улица названа не в честь Сталина, а в честь защитников Сталинграда, что явно не одно и то же. И еще можно обратить внимание министра на то, что и до войны, и во время войны, и после войны Сталин занимался одним и тем же — уничтожал ради укрепления и расширения своей власти невинных людей, то в несколько больших, то в несколько меньших масштабах.

Но искренний имперский сталинизм Лаврова тут же поправили. Собственно, поправить мог только один человек, очевидно, он это сделал, намекнув: мол, нехорошо, получается оправдание репрессий, избиратель не поймет. Уже на следующий день Сергей Викторович на встрече с представителями национально-культурных объединений униженно оправдывался, обвиняя во всем русофобские СМИ: «По сути дела, я сказал следующее: «Те, кто требует воспринимать Сталина как абсолютное зло, без каких-либо нюансов, кто требует рассматривать его и Гитлера единственными виновниками Второй мировой войны, тем самым хотят поставить на одну доску нашу страну и тех, кто ставил целью завоевать Европу, а мы эту Европу спасли — от завоевания, от уничтожения, и спасли многие народы». Вот эта линия используется теми, кто хочет нашу страну сдерживать и кто хочет нас ослабить. Некоторые деятели в нашей оппозиции, оппозиционных СМИ... стали затем говорить, что «Лавров оправдывает преступления сталинизма». Это подло. И никогда такого рода люди не достигнут результата. Потому что наш народ умнее и богаче».

Насчет ума и богатства не знаю, но думаю, что относительно материальных благ подавляющее большинство россиян много беднее Лаврова, не говоря уже о Шойгу и Путине. Что же касается спасения народов Европы, то Красная Армия спасла их от нацизма для того, чтобы поставить их под советский контроль и насадить там коммунистический строй. И, вероятно, в мире вообще никто не требует воспринимать Сталина, равно как и Гитлера, в качестве абсолютного зла, просто потому, что абсолютное зло — это философская категория, и ни один реальный человек, даже самый плохой, ее воплощением служить не может. В общем, зарапортовался министр.

Путин же пошел в своих исторических упражнениях пошел дальше Малюты Скуратова. На встрече со школьниками во Владивостоке он решил побеседовать с ними об истории. И сразу же порадовал школьников историко-демографическими открытиями: «В нашей стране на протяжении прошлого, XX века дважды рассыпалась российская государственность: после революции 1917 года Российская империя прекратила своё существование. Россия потеряла колоссальные территории на западе, на севере, постепенно восстановилась, а потом произошло ещё и крушение Советского Союза. А почему? Надо ведь внимательно это всё проанализировать: что было триггером, что было спусковым крючком к этим драматическим событиям? Если бы они не произошли, у нас была бы другая страна. Некоторые специалисты считают, что у нас население было бы сейчас под 500 миллионов человек. Только вдумайтесь в это! У нас сейчас 146. Если бы этих трагедий не было, было бы около 500 миллионов человек. Разница есть? А это совокупная мощь государства, которая в геометрической прогрессии постоянно увеличивается, создаётся всё более и более мощная основа развития, существования, благополучия. Надо посмотреть, что лежало в основе этих трагических событий, чтобы ни в коем случае не допустить ничего подобного в будущем».

Чувствуется, что Владимир Владимирович грезит одной мечтой: догнать и перегнать Китай, в том числе по численности населения. И ради этого очень хотел бы «восстановиться» в границах СССР, не спрашивая другие народы, хотят ли они присоединиться к России. А заодно Путин не скрыл своего злорадства по поводу краха американцев в Афганистане, когда они пытались «цивилизовать людей, которые живут там, а по сути внедрять свои нормы и стандарты жизни в самом широком смысле этого слова, в том числе и в политической организации общества. Результат? Одни трагедии, одни потери и для тех, кто это делал, для Соединённых Штатов, и тем более для тех людей, которые живут на территории Афганистана. Результат нулевой, если не сказать в минус всё пошло». В общем, не суйтесь к нам со своей демократией, в медвежьих берлогах проживем. А еще Путин пригрозил, что мы «никогда не должны позволить каким-нибудь болтунам говорить: зачем надо было бороться за Ленинград, его можно было бы сдать, тогда жертв было бы меньше?» Сам того не зная, Владимир Владимирович пригрозил покойному генералиссимусу, который осенью 1941 года, когда немцы уничтожили советские войска в котлах под Вязьмой и Брянском и рвались к Москве, рассматривал возможность сдать Ленинград и бросить войска Ленинградского фронта на помощь столице. Но немцы тогда не дали прорвать кольцо блокады, и вопрос об оставлении Ленинграда был снят. А ведь Сталин вроде бы болтуном не был.

Путин считает, что обращаться к прошлому нужно, чтобы предотвратить трагедии в будущем. Но его обращение к прошлому рождает трагедии в настоящем, в том числе агрессии против Украины и сирийского народа. Для Путина обращение к истории — это также способ существования в созданной пропагандой мире, отгородившись от неприятной реальности. Но сейчас у него по части существования в созданной пропагандой реальности появился в мире достойный конкурент. Джо Байден назвал «выдающимся успехом» американскую эвакуацию из Кабула, во время которой американцы не смогли даже вывезти из Афганистана местного переводчика, который 13 лет назад помог спасти Джо Байдена и двух его коллег, оказавшихся на подконтрольной талибам территории. Это то же самое, как если бы Наполеон назвал битву под Ватерлоо своей величайшей победой.