Западня для сверхдержавы

Руководствуясь этими принципами, я не сомневаюсь, что Милошевич нарушал права албанского населения в Косово. Нет у меня сомнений и в том, что ситуация требовала внешнего вмешательства. Мои сомнения относятся к тому, что международное давление может быть оказано более успешным образом.

Мы достигли совершенно противоположных нашим намерениям результатов. Мы усилили этническую чистку, которой хотели воспрепятствовать. Мы помогли консолидироваться силам режима Милошевича, и мы помогли создать нестабильность в близлежащих Черногории, Македонии и Албании, не говоря уже о наших отношениях с Китаем.

Вопрос, который я хочу задать себе: возможно ли это, уместно ли вмешательство во внутренние дела государства во имя неких общих принципов вроде прав человека или открытого общества? Я не хотел бы рассматривать этот вопрос, и, конечно же, мне никак не хотелось бы получить в ответ «нет». Это стало бы концом мечты об открытом обществе. При отсутствии внешнего вмешательства жесткие режимы могли бы совершать бессчетные зверства.

Люди, живущие в демократических странах, не верят в демократию как в универсальный принцип. Они стараются руководствоваться собственными интересами, а не какими-то универсальными принципами. Возможно, они хотят защитить демократию в своей стране, так как считают, что это в их собственных интересах, но очень мало людей в достаточной степени проявляют интерес к демократии как абстрактной идее, за которую надо бороться в других странах, особенно если идея очень далека от реальности. Тем не менее у людей есть заботы, которые выходят за рамки собственных интересов. Эти чувства вызваны картинами жестоких злодеяний. Как же мобилизовать эти чувства для предотвращения жестокости?

Я участвовал в ряде дискуссий по косовской проблеме и меня поразило, насколько нечленораздельны и запутаны люди, хорошо информированные в том, что касается причин нашего участия в конфликте. Они называют гуманитарные причины и права человека практически попеременно.

Военные действия начались уже более года назад, а принципы открытого общества были нарушены еще десять лет назад. Но мировое сообщество даже не подозревало до начала показа бомбежек Югославии ССМ, где находится Косово.

Надо понимать, что мы не сможем избавиться от Милошевича бомбардировками, но если после войны появится большой план реконструкции Юго-Восточной Европы, в котором будут фигурировать Таможенный союз и предполагаемое членство в Европейском Союзе для стран, которые будут к этому готовы, я уверен, что сербы скорее избавятся от Милошевича, чтобы вписываться в необходимые рамки. Что касается США, то мы попали в собственную западню.

Мы были одной из сверхдержав и лидерами свободного мира. Мы теперь единственная сверхдержава и все еще хотим называться лидерами свободного мира. Но в этом-то и проблема, так как мы нарушаем один из основополагающих принципов открытого общества. Никто не обладает монополией на истину, однако мы ведем себя так, как если бы мы ею владели. Мы готовы нарушать суверенность других государств во имя универсальных принципов, но мы выступаем против посягательств на наш собственный суверенитет. Мы готовы сбрасывать бомбы на другие государства, но мы не желаем подвергать риску своих людей. Мы отказываемся подчиняться любому международному управлению. Мы были одним из семи государств, отказавшихся участвовать в Международном трибунале; другими были Китай, Ирак, Израиль, Ливия, Катар и Йемен. Мы даже не платим своих взносов в ООН. Подобное поведение не дает нам права заявлять, что мы являемся лидерами свободного мира. Для возвращения нам этого статуса мы должны радикально изменить наше отношение к международному сотрудничеству. Мы не можем и не должны играть роль полицейского в мире, но миру необходим полицейский. Поэтому мы должны взаимодействовать со странами-единомышленницами и подчиняться правилам, которые мы навязываем другим.