Человек, которому везде хорошо

Валерий Сивач, который помимо работы в театре много лет и сил отдал эстраде, в тот вечер работал на сцене один. Эстрада, концерты — его стихия. Юмореска, анекдот, реприза — едва ли не любимые жанры. Почитатели его таланта помнят великолепные дуэтные номера, которые он создавал вместе с Анной Николаевой. Впрочем, его почитатели не забыли и замечательно сыгранные театральные роли. Дон Карлос, Дон Жуан, и, конечно же, Глумов в комедии «На всякого мудреца довольно простоты». Пожалуй, роль в пьесе Александра Островского стала едва ли не самой яркой, самой запомнившейся работой, своего рода, визитной карточкой актера, его знаком, кодом, или, как сказали бы сегодня пользователи персональных компьютеров, логином, паролем, по которому тебя узнают во всеобщей театральной сети бесчисленных имен, названий и ролей.

Сивач принадлежит к разряду людей, которые не дают порваться связи времен. Он связывает нас с тем временем, когда актерам поклонялись, когда их боготворили. Это, соответственно, накладывало отпечаток на их образ жизни, на стиль поведения, манеры. Актерство становилось не просто профессией, а сутью, образом жизни. Жизнь была продолжением сцены, а посему уважающему своих поклонников кумиру немыслимо было появиться немытым, небритым или небрежно одетым не только в обществе других людей, но даже предстать в таком непотребном виде пред собственными глазами. Благодаря своим изысканным манерам, рафинированности, внешнему лоску, всегда подтянутый, с иголочки одетый Валерий Сивач кроме прочего был обречен играть роли и педантичных, строгих немцев.

В те далекие шестидесятые, когда он репетировал роль Глумова, его популярность была столь велика, что известный советский драматург Леонид Зорин даже упомянул о нем в одной из своих пьес. «А я познакомилась с артистом Сивачем», — хвасталась героиня. «И что?», — спрашивал ее герой зоринской пьесы. «Я ему понравилась», — с гордостью сообщала она. Невзирая на то, что эта эпоха восторженных зрительниц, когда кумирами были не заокеанские супермены, а свои, выходящие по вечерам на сцену театра твоего города актеры, канула в лету, у Валерия Николаевича и сегодня немало поклонниц. И они ему, в свою очередь, по-прежнему нравятся. А иначе он и не смог бы сохранить силы, молодость, энтузиазм, юношескую восторженность перед жизнью. Он не любит не только говорить, но даже вспоминать о своем возрасте. Несколько лет назад актер даже отказался от предложения устроить ему бенефис в честь семидесятилетия. О его настоящем, паспортном возрасте и сегодня знали бы немногие, если бы один из поздравляющих в пылу признаний его заслуг перед отечественным театром не выпалил в зал, что кроме пятидесятилетия сценической деятельности Валерий Николаевич празднует еще и двадцатилетие со дня получения звания народного артиста Украины, и семидесяти четырехлетие со дня появления на свет. Время, как известно, не считается с нашим нежеланием терять приобретенные богатства, и хранить при себе приобретенные годы. Годы эти помимо нашей воли красят жизнь в тона печали. Некогда всецело принадлежащий комедийной стихии актер сегодня играет в жанре трагифарса. Спектакль «Возвращение в Соренто» Альдо Николаи, в котором он исполняет роль Палья, вскоре пройдет на сцене Русской драмы в сотый раз.

Однако на своем бенефисе Валерий Сивач грустить отказался. Он взялся лечить своих поклонников смехом. Из неожиданно ставшей очень далекой эпохи романтиков, он принес уверенность, что театр должен давать человеку надежду, давать добро. Почти полтора часа он врачевал зрителя анекдотами и смешными историями. Печаль была изгнана со сцены байками об одесском кладбище, на котором предвыборный лозунг призывает не лениться, а вставать и идти на выборы и о похоронном бюро, предлагающем бесплатные похороны в случае, если вы всех своих родственников отправите в незнающий суеты мир через их фирму ритуальных услуг. Побродив с актером среди торговых рядов «привоза», где звучали ставшие классикой шуточки и приколы, мы отправились в еврейский квартал, в котором живут пенсионеры, вынужденные работать испытателями (на вопрос, что вы испытываете, они с серьезным видом ответят вам: «нужду»). В котором, приходя к кому-то в гости, в отличие от уходящих без прощания англичан, прощаются и не уходят; в котором живут по заповеди, «чем горше жизнь, тем громче хохочите».

Ну, и, конечно же, Валерий Николаевич говорил о женщинах. Он шутил, каламбурил, признавался им в любви, читал стихи. В благодарность за те галантность и внимание, которые актер проявляет по отношению к ним более полувека, он получил аплодисменты, комплименты, поздравления, пожелания, цветы и даже пресловутые юбилейные конверты. Впрочем, не от всех. На сцену в необычной для себя роли не митингующей, а поздравляющей, вышла и Наталья Витренко, отказавшаяся дарить традиционный в таких случаях конверт по идеологическим соображениям («деньги — прах, одежда тоже…» читала со сцены стихи прогрессивная социалистка). Свою признательность актеру выразили и коллеги, многолетние партнеры по сцене, восхищающиеся его мужеством («прожить в этом театре почти сорок лет непросто!»), неугомонным характером и тем, что везде ему хорошо.