Хосе в присутствии любви и смерти

Вполне логично, что на премьере второй «Кармен» был почти аншлаг. Многочисленная публика жаждала красоты, зрелища, актерских звезд, и Жолдак, тяготеющий именно к такому шоу-театру, предоставил все это с лихвой. Наиболее любопытно воплощен образ Хосе. В первом акте влюбленного солдата играет Георгий Хостикоев, сын Анатолия. Наследование таланта здесь — поразительное. Хостикоев-младший просто излучает обаяние молодости, светится изнутри великолепной нерастраченностью артистического дарования. Его Хосе — настоящий романтический герой, юный, порывистый, способный на любое сумасбродство ради любви. Иными словами, Георгий Анатолиевич — истинное открытие постановки.

Анатолий Хостикоев во втором акте в роли повзрослевшего дона Хосе, более предсказуем, что ли. Но это задается и условиями спектакля: ведь вторая часть строится достаточно неожиданно — из сюжета «Мериме» внезапно прорастает... «Крестный отец». Дон Хосе — могущественный, влиятельный мафиози, в котором практически ничего не осталось от юного, открытого всем ветрам, солдатика. Единственное, что живо в нем — давняя любовь к Кармен. Однако сила и напор темперамента актера подчас входят в противоречие с самим построением образа. Все выравнивается в финальной сцене, когда дон Хосе, психически искалеченный, заикающийся, возвращается к Кармен. Именно это преображение выявляет талант Хостикоева-актера, могущего даже в неблагоприятных для него условиях вести максимально убедительную игру.

Что до той, которая ввергла Хосе в пучину несчастий, то ее роль предопределена. Виктория Спесивцева, супруга Жолдака и прима всех его постановок, умеет быть красивой на сцене. Но в отличие от своих порывистых визави — Хостикоевых, практически не меняется. Ее Кармен статуарна от начала до конца, горе и радость не сказываются на ней. Красивая и психологически неподвижная, она проходит чудной тенью через весь спектакль, практически никак не влияя на происходящее. Истинная драма, величие и надрыв судьбы — у Хосе в исполнении Хостикоевых, и спектакль, в общем-то, о нем, вечном солдате, неудержимом и в любви, и в отмщении. Умение Жолдака точно подбирать актеров здесь в очередной раз подтвердилось, компенсировав его же традиционно вольное обращение с литературным первоисточником.

Именно поэтому удачи спектакля — определенно актерские. Кинематографически яркие дуэты Хосе и Кармен во втором акте, — встреча после долгой разлуки, разговор в машине и двойная смерть в том же воображаемом автомобиле — выигрывают именно в сочетании двух совершенно разных исполнительских темпераментов Хостикоева-старшего и Спесивцевой. И тогда, оказывается, совершенно не нужны ни назойливое «офранцуживание», поданное в беспрерывном исполнении шансонов и суете костюмированной массовки, ни постановочные эффекты (добротная работа сценографа Марии Левитской).

История Хосе и Кармен — это всего лишь история двух одиноких людей, заслуживших счастье, но так и не нашедших его. Жолдак делал представление о Кармен, о любви и смерти. Получилось же — о жизни одного человека, Хосе, о его триумфе и падении. Наверно, это не так уж мало. Театр, как и политика, зачастую — искусство возможного, и об этот предел разбилось немало режиссерских амбиций.