Костер из 800 тысяч елок

«Окончен бал, погасли свечи», столичные мусорники потонули в засохших елках, а Горадминистрация и управление по делам защиты прав потребителей подводят первые итоги празднеств. И вот несколько неутешительных примеров. В девяти проинспектированных предприятиях общественного питания при культурных учреждениях было обнаружено 10 нарушений. В местных буфетах зрителям продавали просроченные напитки и закуски без соответствующих сертификатов и даже без какой- либо информации о продуктах. Еще в большой степени этим грешили передвижные торговые точки — в 213-ти из них сотрудники управления выявили 303 нарушения, среди которых лидируют анонимность продуктов и несоответствие санитарным нормам. На высоте оказались разве что елочные представления и продавцы пиротехники. В первом случае недоразумения возникали лишь потому, что в билете не было указано место, а во втором — все прошло и вовсе без эксцессов. Продавцы на рынках, как утверждают в управлении, оказались гражданами законопослушными, и продавать некачественные петарды и прочий фейерверочный инструментарий никто не решился.

Зато сложнее обстоят дела с использованными елками. С одной стороны, их судьбами в отделе планирования и управления сектором отходов КГГА особенно не обеспокоены. Районные управления работают в нормальном режиме, и главный атрибут Нового года вывозят, как и обычные строительные отходы, на полигон, где благополучно сжигают. Перегрузок же возникать, по их мнению, не должно, поскольку в период праздников стройки были заморожены, а выброшенную до их начала мебель уже давно увезли. С другой стороны, горожане в последние время все больше жалуются на запах гари во дворах. Дворники же объясняют свое самоуправство вполне логично: пока я дождусь машин, еще год пройдет. Хотя и понимают, что, совершая сожжение елок, рискуют немало пострадать в финансовом плане — подобные действия караются штрафом в размере двух необлагаемых налогом минимумов.

Не думают в «профильном» управлении КГГА и о том, чтобы елки использовать рационально. Другого выхода, кроме как испепелить и похоронить новогодних красавиц на полигоне, здесь не видят. Разве что отшучиваются: мол, из них хорошие клюшки получаются для дворовых хоккеистов. И утверждают, что таким образом поступят со всеми 842 936 елками, которые были заготовлены и реализованы Госкомитетом лесного хозяйства по всей Украине. В то же время, директор Киевского экологического центра Владимир Борейко вспоминает, что в 80-е годы в постпраздничный период отечественная промышленность существенно пополнялась сырьем для ДСП и ДВП. Школьники собирали елки, подобно макулатуре и маталлолому, что к тому же выполняло и воспитательную функцию — было своего рода рекламой рационального использования природных ресурсов. Кроме этого, новогодние деревья были дополнительным сырьем для топливного комплекса, а самые сознательные животноводы использовали хвою для витаминной подкормки овцам.

Правда, экологи понимают, что переработка эта слишком трудоемка, и рентабельность от нее по сравнению с затраченными усилиями ничтожна. Тут же вспоминается, как на корню была обрублена идея сортировки всех мусорных отходов, подобно тому, что сейчас практикуют в Германии — там существуют отдельные баки для бумаги, пластика, пищевых отходов и стекла — темного и светлого. К сжиганию мусора там подходят как к архаике, в первую очередь потому, что «благодаря» ему происходит серьезный выброс в атмосферу вредных веществ. А на отходах, как доказал успешный опыт Запада, можно и деньги делать — половина из ненужного может послужить вторично. Из-за чего рентабельность бизнеса составляет 15—20%.