Ни на минуту нельзя оставить страну

С тяжелым сердцем уходил я в отпуск. Что ни говорите, но оставить страну на целых три недели — это вам не халам-балам. «Езжай! — уговаривали коллеги. — Ведь и Президент, и премьер на посту! Ну, что такого страшного может произойти за это время?»

И я поехал...

«Все путем, — успокаивал я сам себя, взбираясь на крутые саянские горы, — Валерий Павлович на хозяйстве».

«Ничего, небось, Леонид Данилович тоже сейчас бдит», — думал я тревожной темной ночью у костра в сибирской тайге, представляя мягкий свет, пробивающийся сквозь шторы в кабинете Президента на ул.Банковой.

И что же оказалось? Пока я, как горный козел, прыгал по горам, профукали нефтепродукты, и цены на бензин взлетели выше этих самых саянских гор. В то время, когда я любовался в познавательных целях красотами озера Байкал, доллар в обменных пунктах подорожал на целых тридцать копеек.

Но больше всего меня поразило известие о скором возвращении в страну господина Рабиновича.

— Как же так, — взволновался я. — Ведь этот человек, по данным СБУ, нанес невосполнимый ущерб украинской экономике и является чуть ли не главным врагом украинского народа!

— Что ты, что ты! — замахали на меня руками коллеги. — Никакой он, в свете последних сведений, не враг.

— А кто? — опешил я.

— Старик, — сказали мне, — Ты за три недели совсем отстал от жизни! Есть мнение, что Вадим Рабинович — теперь самый большой друг украинского народа, а некоторые на самом верху даже считают, что он и есть тот самый украинский народ.

— А как же СБУ? — робко поинтересовался я.

Но тут коллеги зашипели на меня, точь-в-точь как сибирские змеи, а один для чего-то накрыл телефон подушкой.

Решив плюнуть на темную и запутанную историю с господином Рабиновичем (которому я на всякий случай заранее приношу извенения за все эти несуразности, вызванные моим собственным отсутсвием в стране), я моледцевато спросил: «Ну, а как поживает наш всенародно в масштабах Киева избранный мер?»

— Временно он как бы не мер, — подавленно ответили мне.

— Мама моя родная! — ахнул я. — Что же у вас тут твориться?

— А что ж ты все бросил и в отпуск ушел? — обиженно ответили мне. — Вот сиди теперь и расхлебывай!

Вот сижу и расхлебываю. И поделом мне! В такое смутное время ни на минуту нельзя оставлять страну!