Теория молчания

В Молодом театре состоялись гастроли Криворожского театра музыкально-пластических искусств «Академия движения».

Театр родился благодаря творческим усилиям Александра и Антонины Бельских и стал школой танца, пластической эстетики, в которой — собственное видение вечных проблем и отражение их посредством движения. Киевляне в течение трех дней имели возможность увидеть лучшие спектакли театра: «Маленькие трагедии» по А. Пушкину, «Балаганчик», созданный в сотрудничестве с клоун-группой Pantymimas, и завершились гастроли пластическими действами, в основе сюжета которых довольно серьезный материал — «Реквием» по мотивам повести В. Быкова «Альпийская баллада» и «Бессонница» по мотивам поэм «Гайдамаки» и «Катерина» Т. Шевченко.

Пластическая драма «Реквием», автором, сценографом и режиссером-постановщиком которой является Александр Бельский, посвящена 60-летию победы во Второй мировой войне и, затрагивая самые болезненные струны отечественной истории, является своеобразным видением тех сложных и горьких моментов военной действительности, которые изменили жизнь целых поколений. Знаковым моментом является то, что актеры «Реквиема» — совсем молодые люди, как символ памяти, ведь они о войне могли слышать только из рассказов своих родных. А, возможно, эта пластическая исповедь является также укором современникам, которые забыли об ужасах войны и перестали чтить память тех, кто отдал жизнь за свободу Родины. Именно поэтому спектакль посвящен «памяти родителей наших, которые дали нам жизнь и мир».

Пластическая баллада композиционно построена как изменение сценических картин, объединенных одним лейтмотивом — войны, горя, тревоги. И музыкальное решение пластической драмы «Реквием», ее звуковой пласт выражает горечь и скорбь.

Начиная с картин «Похоронки» и «Молитва», в танцевальном действе преобладает черно-белая стилистика, которая не допускает в страшные мгновения трагедии ярких и насыщенных цветов, а звуковым обрамлением являются выстрелы, звуки движения поезда, который повезет на поле битвы тех, кто уже, возможно, никогда не вернется к мирной и «цветной жизни». У солдат (Сергей Бельский, Андрей Ивасих, Роман Мамонтов, Евгений Павлов, Александр Олтянов, Олег Павлов, Константин Сардак) завязаны глаза — так же закрыт отныне для них яркий и счастливый мир.

Конечно, любые проводы на войну не возможны без горьких и самоотверженных молитв (одна из картин пластической драмы и называется «Молитва»), совершаемых в тоске женщинами, привносят в «Реквием» элементы женской судьбы в военной теме: каждая из женщин (Виктория Власова, Елизавета Бондаренко, Яна Юркова, Екатерина Вотякова, Марьяна Лазаренко, Оксана Гололобова) посредством характерных движений ассоциируется с вечным образом Ярославны, призывающей все естественные и сверхъестественные силы, чтобы они помогли ее мужу выжить и победить.

Картины, изображающие бой, атаки, выделяются некоторой пластической резкостью, иногда даже хаотичностью, ведь в этой страшной трагедии народа смешались кровь, пот, пыль дорог и жизнь воинов. После боя — много драматичных и иногда сверхъестественных пауз, а также красный цвет — символ крови, появляющийся на черно-белом полотне спектакля, нарушает покой женщин, потерявших на войне мужей, братьев, сыновей, любимых.

Дополняющими мотивами, конечно, являются любовь и женское одиночество — в пластической канве «Реквиема» женщины в белых одеждах, но в черных платках: некоторые из них потеряли свою любовь на войне; другие — именно в это сложное военное время любовь нашли. Так, лирико-романтическим моментом представления является картина «двое». Молодые люди, несмотря на выстрелы, взрывы и смерть, проявляют друг к другу нежные и трогательные чувства — ведь во все времена, вопреки политическим и социальным перипетиям, в минуты отчаяния и трагедии, любить — это наиболее естественно для человека.

Особенно трагическое впечатление произвели картины, связанные с пребыванием воинов в концлагере и картина «Побег». Даже само появление актеров в полосатой одежде, а также жесткие движения представителей вражеского лагеря, одетых в черную кожаную одежду и с фонарями в руках, заставляли сжиматься сердце у многих зрителей, которые могли вспомнить рассказы своих родных о выжженных на теле заключенных номерах, колючую проволоку, голод и смерть. Именно поэтому побег узников является, наверное, кульминационным моментом этого трогательного действа.

Завершается пластический спектакль картиной «Чтобы помнили», в основе которой — аллегорический образ памяти, почитания тех, кто погиб на войне, поэтому рядом с действующими лицами на сцене появляется большое количество свечей — в память о вечно живых и незабвенных.

Следующая пластическая драма «Бессонница» по мотивам произведений Тараса Шевченко, автором и режиссером-постановщиком которой является также Александр Бельский, возвращает современников к великому слову Шевченко, что особенно сегодня, во время политических и социальных изменений в государстве, звучит очень актуально.

Спектакль состоит из трех пластических картин — «Пролог», «Катерина» и «Ярема», которые, казалось бы, разные по сюжету и системе образов. Однако все эти картины словно нанизанны на общий смысловой стержень — стремление украинского народа к счастью и свободе, а также судьба его героев: тут и трудная жизнь обманутой женщины, которая рожает ребенка, и «бедолаги» — Яремы, готового к вооруженной борьбе, и всего украинского народа, единодушного в своем восстании.

В «Бессоннице» на сцене появляется целый ряд образов, бесспорно имеющих символический смысл, привносят в сценическое пространство свои аллегории: маленький Шевченко пытается воспроизвести на листе бумаги самые волнующие картины украинской жизни, беременные женщины, из подола которых выпадают и «разбегаются» по сцене красные яблоки — символ продолжения человеческой природы, грустные фигуры девушек с кувшином на плече — аллегория горькой и трудной женской доли.

Время и пространство молниеносно изменяются при помощи занавеса — то белого, то серого цвета он, словно волна, поглощает персонажей, перенося их в историческое прошлое. В пластическое действо время от времени, словно поэтическое откровение, врывается песенная композиция «Зоре моя вечірняя» на слова Шевченко, а также музыка О. Кивы, А. Томиленовой, Е. Станковича, Л. Дичко.

Неожиданным моментом восприятия спектаклей «Академии движения» стало то, что, казалось, поклонники драматического искусства, заполнившие зрительный зал Молодого театра, совершенно не ощущали потребности в тексте, сложных монологах или динамичных диалогах. Пластические спектакли казались еще более интимными без текста, который мог бы нарушить искренность и исповедальность пластики и движения. Тут приходит в голову «теория молчания» выдающегося французского символиста Мориса Метерлинка, который считал, что в современном театре не хватает молчания, ведь именно в минуты молчания в душе человека происходит самое сокровенное...