В рамках политической целесообразности

Современный характер взаимоотношений Украины и Европейского Союза побуждает их к переводу от партнерства к ассоциируемому членству. Так, как сообщает пресс-служба МИД Украины, говорил министр иностранных дел Анатолий Зленко на заседании «Украина-Тройка ЕС» в Мадриде. Тройку сейчас составляют Испания, Дания и собственно ЕС. Тема ассоциируемого членства (вернее, договора об ассоциации с Европейским Союзом) возникла в разговоре украинской дипломатии с ЕС не сегодня и не вчера. Правда, по известным причинам в течение прошлого года она не обсуждалась до визита канцлера ФРГ Герхарда Шредера в Киев. Зато теперь, в отличие от предыдущей эпохи, Киев получил моральную поддержку этой идеи от Шредера. Ее же высказывал в ходе своего более чем кратковременного визита в Киев и теперь уже бывший министр иностранных дел Италии Ренато Руджеро. Очевидно, какие-то сдвиги все-таки произошли.

Об официальной поддержке идеи ассоциации со стороны ЕС пока что не сообщается. Но участник переговоров в Мадриде, генеральный секретарь Совета Европейского Союза Хавьер Солана в своем интервью «Дню» в прошлом году уже говорил, что Украина — безусловно, европейское государство, и соответственно, имеет право на участие в интеграционных процессах.

Путь нынешних стран-кандидатов в ЕС начинался именно с подписания с ними соглашений об ассоциации (документ, аналогичный соглашению о партнерстве и сотрудничестве, которым руководствуется ЕС в своих отношениях с Украиной, и которое не определяет каких-либо перспектив для Украины, не подписывала с Евросоюзом ни одна из этих стран). Хотя, Турция, уже будучи даже официально признанной в качестве страны-кандидата на вступление, так реально к ЕС и не приблизилась.

В то же время тот факт, что Румыния и Болгария (дипломаты обычно не желают называть эти страны, а только намекать) стали ассоциируемыми членами ЕС, не имея больших преимуществ с точки зрения как экономического, так и политического развития перед Украиной, вызвал в Киеве ревность, а в Брюсселе — твердый отказ что-нибудь комментировать.

Госсекретарь МИД Украины по вопросам европейской интеграции Александр Чалый говорил «Дню» раньше, что на самом деле, четких критериев ассоциируемого членства в ЕС не существует в природе. И разговор с ЕС следует вести именно об этом. Собственно, никто не спорит с тем, что ассоциация — вещь прежде всего политическая. И мотивы, по которым происходит процесс приближения к ЕС той или иной страны, — также в первую очередь политические, что бы об этом ни говорилось официально. Невосприятие Украины в качестве потенциального члена Евросоюза зависело от очень многих причин. Среди которых — и отсутствие настоящего интереса крупных европейских компаний к настоящему бизнесу, и не очень развитая демократия, и не до конца понятные отношения с Россией. До сих пор, когда речь не шла о каких- то углубленных отношениях с Украиной, именно Россия рассматривалась в качестве главного партнера ЕС в постсоветской части Европы. Украине же всегда не хватало доказательств того, что она не только на словах желает европейской интеграции.

Постепенный поворот ЕС в сторону Украины еще не означает, что дальше все пойдет гладко, даже если Украина сделает феноменальный рывок в экономическом развитии, будет проводить выборы так, чтобы не вызывать никаких сомнений в декларациях ее руководства (наблюдателей из ЕС, кстати, Зленко пригласил), до конца и справедливо расследует дела Гонгадзе и Александрова — что также от Киева требовалось на мадридской встрече, и вообще будет обеспечивать устойчивое развитие гражданского общества. Проблемы будут хотя бы ввиду того, что для кого-то Украина — конкурент, для кого- то — не Европа, для кого-то — часть России. И вряд ли прорыв произойдет за полгода испанского председательства в ЕС (относительно его сомнения в разговорах возникали даже у сдержанных скандинавов). Но прорыв следует готовить. Тем более, что сегодня обстоятельства благоприятствуют — атмосфера после 11-го сентября может только помочь Украине. Возможно, первым шагом действительно станет сотрудничество в сфере обороны и безопасности, о чем речь шла в Мадриде (в частности, украинское участие в создании сил быстрого реагирования).