Андрей НОВАК: «После того, как мы присоединимся к Европе, рейдерским методом уже ничего не захватишь»

Экономист Андрей НОВАК на днях передал в редакцию «Дня» уже четвертое издание своего бестселлера «Як підняти українську економіку». В эту книгу вошло в частности свежее интервью господина Новака «Современная «экономическая среда» Украины противоречит национальному характеру», которое он дал нашему изданию в конце марта.

 Мы воспользовались случаем поговорить с экспертом не только о реакции коллег и оппонентов на опубликованное интервью, но и о текущих политико-экономических вопросах: эвроинтеграция как шанс закрыть взаимозачеты 90-х, реанимация правительственной антирейдерской комиссии, качество украинской макроэкономической статистики...

 — Меморандум о сотрудничестве с Таможенным союзом, по вашему мнению, это — победа или проигрыш Украины?

— Никаких экономических последствий за этим подписанием не наступает. Это — политический шаг, который нужен Кремлю, чтобы не потерять собственно политическое лицо. Москве необходимо продемонстрировать, что Украина не отошла навсегда, а остается в орбите.

Украинская власть вместе с российской, очевидно, мучились: как найти такую формулировку, которая устроила бы всех. И нашли понятие «политического меморандума».

— Интересным был сам процесс, который предшествовал подписанию этого документа. Полная информационная изоляция. Встреча в закрытом режиме Путина с Януковичем. Советники Президента откровенно говорили в эфире телеканалов, что не видели текст меморандума, который готовился к подписанию.

— Москва требовала от официального Киева позиции. В Кремле делят мир на черное и белое: или вы с нами, или против нас. Эта жесткая политическая позиция им рано или поздно начинает вредить. Путин встречался с Януковичем, и так выглядело, что они вместе придумывали такой текст соглашения, чтобы лицо не потеряла ни одна, ни другая сторона. Киеву — продемонстрировать, что мы не отходим от евроинтеграции. А основная задача Кремля — подготовиться информационно к украинской евроинтеграции — придумать, как объяснить своим избирателям, чтобы так выглядело, что Украина никуда не ушла. Ведь это может подорвать позиции Путина.

Мы находимся в опасной политико-экономической ловушке, и, чтобы из нее выйти, нам нужно скорее подписать соглашение об Ассоциации с ЕС. После этого переговоры на тему внешней политики из плоскости Украина-Россия перейдут в Украина — ЕС — Россия. Будет легче общаться, в том числе и по газовым, и по нефтяным вопросам.

— Для нынешней украинской власти курс на ЕС — безальтернативный?

— Да. Они будут двигаться туда, где есть живые деньги. А это — ЕС и МФВ. Российская сторона же взамен на эти деньги просит сдачу объектов. А этого делать не хочется. Наша власть уже воспринимает эти объекты как свои активы, свое имущество.

— Какой диагноз ставите сегодняшнему состоянию украинской экономики, ввиду последних обнародованных Госкомстатом макроэкономических показателей?

— Статистика в Украине — это оригинальное явление. Обнародованные показатели инфляции абсолютно не отвечают действительности. Во-первых, здесь манипуляция с самым методом: прибавили 39 позиций к потребительскому набору, по которому считается показатель. Включили такие позиции как электроника: ноутбуки, флешки, — которая очень быстро теряет сегодня цену в связи с темпами технического прогресса.

Если мы посмотрим реальную потребительскую корзину украинца, то увидим, что минимум две трети составляют продукты питания. И нет никакой дефляции.

А то, что уже фиксируется спад промышленного производства на 5% и общий спад ВВП — то это свидетельствует о том, что настолько очевидны снижения всех показателей, что уже даже манипулируемая статистика не может это скрыть. Экономика, как минимум, стоит. Все производители живут даже не кварталом, а месяцем. Нет мотивации инвестировать. Происходит обеспечение текущего технологического процесса. Украинский бизнесмен в развитие уже не вкладывает, потому что он понимает, что как только он становится прибыльным и привлекательным, сразу на его предприятие может прийти рейдер, который захочет это предприятие забрать под определенную экономико-политическую группу.

— То, что правительство реанимировало антирейдерскую комиссию, по вашему мнению, это — сигнал чего?

— Оперативный ответ на слишком кричащую ситуацию. Любого предпринимателя спросите, и он вам это подтвердит: как только ты умудришься в этих условиях получать прибыль, к тебе придут и отберут.

— Возвращаемся к 90-м?

— Это — дикий период, который мы еще не пережили.

— Методы захвата имущества изменялись?

— Действуют разные схемы. В аграрном секторе поднимаются договоры аренды земли даже 90-х годов. У меня есть знакомый, который с 1992 года обрабатывает несколько гектаров земли. И вот к нему как раз и прицепились за якобы как-то неправильно оформленный договор аренды в 1992 году.

Идет серьезная юридическая подготовка к рейдерским захватам. И в зависимости от характера юридической истории предприятия выбирается по чему нужно бить. Если в истории все юридически безукоризненно, то «бьют» сегодняшним днем: налоговая, таможня...

— Сегодняшняя власть в Украине — это люди, которые пришли из бизнеса, которые остаются в бизнесе, и, очевидно, планируют быть в нем еще долго. Им как никому другому, кажется, должна быть понятна потребность цивилизованных правил игры, правил, по которым можно защитить свое имущество. Почему они не создадут их?

— Те, кто ныне при власти, пользуются моментом завладеть имуществом. После того как мы присоединимся к Европе, рейдерским методом уже ничего не захватишь. Поэтому-то сейчас происходит такой агрессивный захват собственности.

— А момент расплаты?

— Судя по моему общению с их представителями, у них сегодня задача — захватить, а затем через вхождение в ЕС, легализовать.

— Судебное дело Пинчука против Коломойского в Лондоне — это попытка легализации?

— В 90-х много делалось на договоренностях. Это — тот случай, о котором я говорил, что поднимают юридическую предысторию. Тогда не оформили правильно договоренности, и теперь возникают желания перезахватить. Судебный иск Пинчука — это дело с ногами из 90-х, с тех времен, когда договаривались о распределении сфер влияния.

— То есть это — процесс закрытия взаимозачетов 90-х?

— Эти взаимозачеты никогда не будут закрыты. Все, кто получает в Украине власть, будут пытаться использовать их, чтобы наверстать то, что не было сделано в 90-х. Вот мы уже видим какие-то намеки, что и в бизнесе Рената Ахметова не все в порядке. Есть другая группа, которая имеет властные полномочия: суды свои, прокуроры свои, налоговая, таможня...

— Соглашение об Ассоциации с ЕС — это шанс разорвать цикл?

— Да. Но мы не должны переоценивать то, что должно состояться осенью. После подписания этого Соглашения Украине нужно будет еще очень много работать, чтобы войти полностью в европейское правовое поле.

Факт подписи — это сигнал, что Украина становится участником цивилизованной игры. Сигнал, что она вырывается из этой СНГ-овской ситуации, в которой не имеют значения институты прокуратуры, суда, главное — кто ими руководит.

— Очевидно, именно этим можно объяснить такую широкую географию инвестиций из Украины. К примеру, посол Индонезии недавно рассказала в разговоре с «Днем», что один украинский бизнесмен хочет приобрести шоколадную ферму на островах этой страны.

— Для украинского бизнеса сегодня стоит вопрос — где безопасно? Они понимают, что здесь заберут. А вот в Индонезии — нет. Украинские инвестиции есть везде, где есть цивилизованные отношения.

Бизнесмен не строит иллюзий. Его интересует ответ на три вопроса            — безопасность, прибыль и перспективы развития. В Украине же сегодня невозможно написать бизнес-план. Он не имеет никакой ценности.

— Андрей Яремович, то есть вы не верите в реальность в украинских условиях истории: в 15 лет пошел работать курьером в нефтетрейдовую компанию, заработал за несколько лет 200 тысяч долларов. И еще за год-два поднял эту сумму в бизнес с оборотом в 300 миллионов?

— Нет. Это истории для книг.

— А вот 27-летний собственник Одесского нефтеперерабатывающего завода Сергей Курченко говорит, что это возможно.

— Этот человек, о котором вы говорите, и ныне курьер. Он — исполнитель тех, кто имеет власть и распоряжается потоками.

— Кого?

— А кто у нас во власти?

— Есть представители разных структур.

— Но полноту власти имеет одна. Остальные как в 90-х разделяют сферы влияния. Мы, к сожалению, вернулись в цикле развития на середину 90-годов.

— Выход?

— Только политический. Для этого нужна настоящая оппозиция, а не та,    чьи действия напоминают курьера власти. Ну, и должны помочь цивилизованные правила Европы.

— Почему вы называете оппозицию курьером власти?

— Посмотрите все ключевые голосования — никогда не хватает столько, сколько не должно хватить.