Две истории на одну тему,

Считается, что о Власти следует судить не по тому, что она о себе говорит, а по тому, что она скрывает. В этом смысле отношение Власти к своим внебюджетным фондам — самая благодатная и в то же время самая опасная тема для разоблачений.

На прошлой неделе фракция Компартии Верховной Рады блокировала голосование по результатам обсуждения в первом чтении законопроекта «Об источниках финансирования деятельности органов государственной власти». Согласно законопроекту, внесенному Александром Лавриновичем (фракция Народного руха), предусматривается исключительно бюджетное финансирование деятельности органов госвласти и управления. При этом органам власти запрещается иметь внебюджетные фонды.

Около года назад Счетная палата (СП), тогда еще орган Верховной Рады, предприняла героическую попытку инвентаризации всех внебюджетных фондов. Тогда же мы впервые узнали, сколько таких фондов создано и чем они занимаются. Выводы Счетной палаты поражали: размах предпринимательской деятельности 604 фондов, обеспечивающих самофинансирование государственной вертикали власти, составил, по одним оценкам, до четверти, по другим — до половины всех поступлений госбюджета. Теперь, после существенного сокращения размеров госбюджета (имеется в виду его долларовый эквивалент), альтернативное финансирование властей вполне может покрывать бюджет на все 100%.

Впрочем, Счетная палата в своих исследованиях была не одинока. Параллельно с ней интерес к внебюджетным фондам проявляли западные доноры Украины — Международный валютный фонд и Мировой банк, которые справедливо увязывали «фондовую активность» с заинтересованностью властей в дополнительных денежных поборах. Как следствие, практически все меморандумы правительства и МВФ содержали положения либо о включении внебюджетных фондов в бюджет, либо об их приватизации.

ИЗ СВЕТА В ТЕНЬ ПЕРЕЛЕТАЯ

Впору задаться вопросом, насколько результативным оказалось такое пристальное внимание контролеров, — внешних и внутренних, — к теневому бюджетированию властей? Что касается первого контролера (т.е. СП), то здесь итоги (с 1997 по 1999 год) таковы. Во-первых, благодаря СП общественность узнала-таки, что теневым бизнесом в нашей стране занимаются не только отъявленные преступники. (Кстати, как сообщил по секрету некий эксперт-иностранец, оказывается, у нас до сих пор сведения об одной из схем — источнике финансирования производства электроэнергии, а именно с использованием угля из резервного фонда Кабмина, считаются государственной тайной.) Во-вторых, в прошлом году благодаря плановым проверкам Счетной палаты, удалось затормозить «нецелевое» использование внебюджетных фондов Антимонопольного комитета, Министерства иностранных дел. На очереди — проверка Министерства внутренних дел. С самыми же денежными ведомствами, каковыми являются налоговая администрация и таможенная служба, СП конфликтовать пока не хочет. В-третьих, Верховная Рада, очевидно, в ответ на публичные выступления главы СП, приняла кое-какие ограничения на приобретение госведомствами престижных товаров (правда, эти ограничения никакого отношения к внебюджетным фондам не имеют).

Теперь разберемся, насколько действенными были претензии МВФ, преследующие власти еще с 1994 года. Во-первых, по состоянию на начало текущего года некоторые внебюджетные фонды все-таки были трансформированы в бюджетные. Прежде всего, это Чернобыльский фонд. Такие столпы отечественного бизнеса (процветающего на собранные налоги и поборы), как Инновационный фонд, Дорожный фонд, фонды министерств и ведомств, — рок миловал. Во-вторых, обязательство Кабмина приватизировать Лизинговый фонд согласно программе EFF попросту игнорируется. Более того, на будущий год у Президента в отношении этого фонда — планов громадье. Премьеру поручено профинансировать на 520 млн. гривен создание в Украине производства тракторов, зерно-, кормо- и свеклоуборочных комбайнов, другой техники и двигателей из расчета не менее 500 единиц в год. Не менее 250 млн. гривен должны быть выделены в I квартале за счет централизованных в бюджете амортизационных отчислений. Планируется, что в 1999 году будет обеспечена закупка тракторов украинскими агропроизводителями на условиях лизинга в объеме не менее 1000 единиц.

Таким образом, под пристальным надзором кого только можно Власти не только не отказываются от порочной (естественно, с точки зрения не-Власти) практики фондотворчества, но всячески ее стимулируют. В целом со времени первого подсчета количества фондов в 1997 году (604 ед.) на сегодняшний день их уже, по неофициальным данным, 620 единиц. А ведь могло бы быть и 621, если бы 5 декабря на заседании Кабинета Министров вице-премьер Сергей Тигипко не высказался против принятия постановления о создании внебюджетного фонда Национального агентства по управлению государственными корпоративными правами. Правда, Сергей Леонидович не против фонда как такового, а против оказания за счет такого фонда финансовой помощи приватизированным предприятиям, что он считает не свойственным для Агентства. В то же время сам руководитель Агентства по управлению корпоративными правами Олег Таранов основным назначением фонда считает поощрение уполномоченных лиц по управлению государственными пакетами акций. А деньги для этого предполагается «снимать» из регистрационных взносов претендентов на участие в конкурсе по определению уполномоченных лиц, гарантийного обеспечения претендентов, от сумм покрытия рисков управления государственными корпоративными правами.

Нужно заметить, что газета «День» регулярно обращается к теме внебюджетных фондов, понимая, какое растлевающее влияние они оказывают на экономику. При этом мы не можем отделаться от ощущения, что затронутая нами тема оказывается в вакууме: ни Власти, ни общественность по каким-то странным причинам в упор не видят эти проблемы. Правда, если с властью, извлекающей из «фондовых» операций конкретную частную прибыль, все более-менее понятно, то абсолютно непонятно молчаливое безразличие тех, кто не посвящен в таинство дележа, к примеру, парламентской и непарламентской оппозиций. Впрочем, возможно, ответить на этот вопрос нам поможет одна историческая аналогия.

ПЕРЕДОВОЙ ИНДОНЕЗИЙСКИЙ ОПЫТ

Как известно, финансовый кризис в Индонезии привел к разрушению одной из самых динамичных экономик региона. Поначалу на призывы о помощи стране откликнулись Международный валютный фонд и Мировой банк. Однако очень скоро они поняли, что помощь этой стране пока оказывать бессмысленно. И вот почему.

По данным живущего в Австралии индонезийского диссидента Джорджа Адитджондро, новый президент государства Хабиби, с приходом которого связывали политическую стабилизацию и закат эпохи диктатуры Сухарто, по сути, является не оппозиционером, а наследником дела генерала. Этот вывод сделан на том основании, что его политическое господство так же, как и его предшественника, обслуживают одни и те же тайные и мощные экономические структуры. Ключевую роль в этой разветвленной экономической империи клана Сухарто играют около сотни «общественно-полезных» фондов (местное название — yayasan), капиталы которых не учитываются в официальной бюджетной статистике. По мнению Адитджондро, в процессе отстранения от власти в ноябре 1997 года Сухарто передал правительству Хабиби только семь из этих фондов, имущество которых оценивается всего в 500 млн. долларов. Около 80 из упомянутых 100 фондов подотчетны непосредственно Сухарто и его семье (членом которой является и Хабиби), 10 — клану Сухарто и остальные 10 — армии Индонезии. Эксперты утверждают, что именно эти фонды являются подлинной основой «нового экономического порядка», возникшего в годы диктатуры.

На начало прошлого года капиталы Сухарто оценивались в 40 млрд. долларов. Затем в результате кризиса они подешевели ориентировочно на 18 млрд. В последнее время генерал (разумеется, с ведома Хабиби) активно переправляет богатство за рубеж, а также реорганизует свои заграничные владения на случай бегства. Лишь 21 мая (непосредственно перед отставкой) он дал поручение перевезти из сейфов швейцарских банков в Южную Африку свыше 4 тонн платины. Клан самого Хабиби контролирует промышленную сеть по крайней мере из 200 компаний, действующих по всему миру. Особенно тесные личные контакты он поддерживает с концернами ФРГ и США.

РЕЗЮМЕ

Нам бы не хотелось проводить параллели между раздираемой религиозными противоречиями Индонезией и более-менее спокойной Украиной. Но степень схожести механизмов, взрастивших коррупционный режим Сухарто, и тех, которые очень по душе нашим нынешним правителям (и будущим, очевидно, тоже, иначе они бы давно покончили с этим злом), поистине впечатляет. Украина уверенно занимает первые места по степени коррумпированности власти. Эксперты предполагают, что фундаментом для нее являются операции с бюджетными и внебюджетными деньгами. Еще эксперты считают (на этот раз в отношении Индонезии), что покончить с хаосом и угрозой распада государства способна, видимо, только военная диктатура. Что же касается Украины, то здесь неумолимо надвигающемуся хаосу пока еще есть возможность противопоставить демократическую альтернативу честной власти. Пока...