Как из украинского селянина воспитать европейского фермера,

«День» недавно писал о грустной для селян арифметике в сфере закупки молока. Однако есть и другая «сторона медали» — отсталость украинского села в ведении хозяйства, что недопустимо в условиях ВТО...

Как нашим селянам быть с ручным доением, когда требование такое — к молоку от коровы до перерабатывающего предприятия не должна касаться человеческая рука? Более того, оно должно быть охлажденным до соответствующей температуры. Не говоря уже о других параметрах, которым должна отвечать молочная продукция. Кто знает ответы на эти вопросы?

— Ситуация в селах сегодня очень тревожная, — отмечает президент Ассоциации фермеров и частных землевладельцев Украины Иван Томич. Особенно обеспокоены в тех крестьянских семьях, в которых маленький бизнес держался только на продаже молока. И потеря сотен или тысяч гривен в год ощутимо повлияет на материальное положение сельских семей. А требования стандартов ВТО в отношении качества молока очень жесткие. И обойти их не удастся, особенно тем перерабатывающим предприятиям, которые хотят конкурировать на мировом рынке. И на внутреннем становится жестче контроль со стороны потребителей.

Опять наступаем на старые грабли. Разве не известно было лет 5 и даже 10, когда мы прорывались в ВТО, что там действуют такие правила игры, к выполнению которых нужно готовиться заранее? Разве не знали, что 70—80% молочной продукции поступает на молокозаводы из крестьянских дворов, где уровень механизированного доения практически равен нулю? Знали, но ничего не было предложено ни со стороны власти, ни науки, чтобы переходный период не был таким болезненным. Никаких рекомендаций, советов, как действовать в подобной ситуации, нет. Если чиновники Минагрополитики надеются, что этот пробел закроют крупные товарные фермы, то они глубоко ошибаются. Таких ферм сегодня очень мало — можно посчитать на пальцах двух рук. И за год-два их также не удастся создать. Отечественная селекционная база не имеет надлежащих ресурсов. Поэтому я также за создание сельскохозяйственных кооперативов, которые бы взяли на себя эти обязанности. Например, кооператив, который действует в Знаменском районе Кировоградской области, уже закупает для крестьян малые доильные установки, разработал схему зооветеринарного обслуживания, оборудовал приемный пункт с холодильными камерами, обзавелся собственным молоковозом, внедряет современные технологии кормопроизводства. Это уже европейский уровень ведения хозяйства. Ведь в той же Польше, Словении и других балканских странах большинство хозяев также имеют по 3—4 коровы, но это не мешает им на равных конкурировать с фермами других стран ЕС.

Серьезно задумываются над решением этой проблемы на Николаевщине. «Выход я вижу только в реформировании частного сектора, — рассуждает глава областной госадминистрации Алексей Гаркуша. — Требование жизни — это создание в селах мини-ферм. Власть области будет стимулировать создание таких ферм — от 10 до 40 коров. Это стандарты многих ферм на западе. И если это уже станет бизнесом, а не просто подсобным промыслом для производства продукции для собственных потребностей, то крестьяне к этому будут относиться должным образом: будут заботиться и о соответствующей кормовой базе, и о племенном деле. Для того, чтобы это стало массовым явлением, соответствующим службам поручено создать серию короткометражных фильмов, чтобы воочию продемонстрировать выгоды такого ведения хозяйства. Мы поставили цель — через три-четыре года в каждом сельском населенном пункте иметь одну такую ферму».

Вместе с тем, это могло произойти еще семь лет назад и не только на Николаевщине. И первым, кто понял необходимость реорганизации молочного производства в частном секторе, был директор Яготинского молокозавода на Киевщине Александр Сиренко. Именно по его инициативе впервые в Украине была предложена новая модель сотрудничества с производителями молока. Ее суть заключалась в том, что предприятие само начало формировать себе сырьевую базу. В частности, в селе Фарбованом, что в нескольких километрах от Яготина, завод, взяв в банке кредит, начал создавать семейную ферму. Для этого было закуплено в Переяслав-Хмельницком племцентре 50 высокопроизводительных нетелей производительностью 7—8 тысяч литров молока в год. Скот передали одной крестьянской семье, создав для этого все условия: соответствующую кормовую базу, зооветеринарное обслуживание, молокоприемный пункт с холодильными камерами. Составили соответствующий договор о сотрудничестве.

Т.е. все сделали по европейским стандартам, — вспоминает директор предприятия Александр Сиренко. — Семья в начале активно взялась за работу и это нас вдохновило на расширение проекта. В селе для другой семьи мы выделили соответствующую сумму денег для приобретения 7 коров. Но эксперимент, к сожалению, не удался. Неприятно об этом говорить, но ни одна, ни вторая семья не были готовы к такому сотрудничеству. Не буду вдаваться в подробности, но я сделал вывод, что колхозное мышление еще долго будет мешать крестьянам чувствовать себя собственниками, хозяевами, а не временно наемными рабочими. Это должно быть семейной традицией, как в других странах. И в одном, и во втором случаях крестьяне проявили не только безответственность, необязательность, но и просто халатность по отношению к скоту, который достался им практически даром, и в этом одна из причин невыполнения договоренностей с заводом. Вели себя по-детски — поиграли со скотом год-два, увидели, что это нелегкая ежедневная работа, и отказались, переведя хороший скот. Во всяком случае, не на тех мы сделали ставку. Ошиблись в выборе партнеров, хотя сам по себе проект прогрессивный, уверен Александр Сиренко, прибавив в заключение: «Сегодня мы делаем ставку на крупные предприятия».

Хорошо, в Яготине ошиблись с выбором, а как же в других регионах? А никак. Последователей у яготинского эксперимента не нашлось, хотя тогда это была широко разрекламированная Минагрополитики акция.

А вот если бы этот проект получил тогда распространение и хотя бы 3—4 перерабатывающие предприятия заработали, то сегодня подобных семейных ферм мы имели бы тысячи по Украине и не кричали бы криком со всех трибун, что наш крестьянин-товаропроизводитель не готов работать в условиях мировой конкуренции. Что его кто-то давит. Но его никто не готовил к этому. Кто, в частности, в Минагрополитике поинтересовался через год после презентации этого проекта, отреагировали ли в регионах на яготинский эксперимент? Сколько крестьянских мини-ферм создали после тех семинаров? Хотя бы для интереса собрали такую информацию. Хотя все помнят о нем. А вот почему он не пошел — разводят руками в том числе и в ассоциации «Укрмолпром». Наверное, в условиях стихийного, неорганизованного неструктурированного, а точнее, мутного молочного рынка работать удобнее. Легче скрывать различные махинации, удобнее обводить вокруг пальца неосведомленных с различными правовыми актами крестьян. Поэтому и ездят по селам Украины наперегонки друг с другом тысячи молоковозов в поисках сырья подешевле. Сотни километров накручивают за день. Например, тот же Яготинский молокозавод имеет свои молокоприемные пункты в пяти областях. Не лучше дела и в других регионах.

Есть еще один характерный пример многолетней давности. Он, по существу, из того же разряда, что и яготинский, потому что в нем также ярко проявилась колхозная психология не только крестьян, но и аграрных чиновников. Так вот, в середине 90-х годов прошлого века правительство Нидерландов решило оказать помощь Украине в создании на Львовщине экспериментальной молочной фермы на 50 коров и с цехом по производству сыра. Это была бесплатная, так называемая техническая помощь. Своего рода пилотный проект. Зарубежные инвесторы надеялись, что если все пойдет согласно бизнес-плану, то молочное стадо на данной ферме можно будет расширить до 150 коров, построить подобные объекты в других регионах и тому подобное.

Для этого местная власть выделила больше 50 гектаров земли, и работа закипела. В сжатые сроки построили помещение фермы, сыродельный цех, завезли из Нидерландов высокопроизводительных коров, подобрали по конкурсу хозяина (почему-то учителя по профессии, который не имел никаких навыков, но которому хотелось попробовать пофермерствовать в паре с голландцами). На открытие этого также широко разрекламированного объекта прибыли не только высшие должностные лица Украины, в частности, тогдашний Президент Леонид Кучма, но и премьер-министр и посол Нидерландов в Украине и т.д.

Словом, событие было знаковое. Еще бы — первая в Украине современная, европейского образца молочная ферма. Во всяком случае, таким видело будущее отечественной молочной отрасли тогдашнее руководство Украины. Тем более, что бывшие колхозные и совхозные фермы катастрофически сокращались, если не сказать резче — шли под нож.

Мне также пришлось быть свидетелем этого неординарного события. И каково же было мое удивление и разочарование, когда несколько недель назад я спросил об этой ферме, то услышал из уст одного высокопоставленного чиновника в области такое: «Не осталось от нее даже следа». И основная причина опять в том, что плохим хозяином оказался фермер. Не было у него опыта, а главное — желания взвалить на свои плечи заботы. Надеялся, что за него будут думать и делать зарубежные специалисты. А они впоследствии уехали...

Но ведь разве в районе, в области не нашлось настоящего хозяина, чтобы сохранить ферму, в строительство которой было вложено более миллиона долларов? Правда, не собственных, а чужих, спонсорских. Их не жаль. Пришли — ушли, как в песок. Кстати, оказывается, что это был не один нидерландский проект сельскохозяйственного назначения, судьба которых подобна молочной ферме. Не случайно с тех пор нидерландские инвесторы обходят Львовщину, где сегодня дела с развитием животноводства далеко не утешительны...