Риски на зерновом рынке

После ноябрьского решения старого Кабмина о квотировании экспорта зерновых отечественные зернотрейдеры фактически вынуждены приостановить свою деятельность. Не повторится ли знакомая ситуация, когда экспортеры несли значительные убытки, зерно портилось в портах, а сельхозпроизводители ощущали острую нехватку оборотных средств, значительную часть которых обычно авансировали именно зернотрейдеры, заинтересованные не только в нынешнем, но и в следующем урожае? Как сказалось названное решение правительства на деятельности зернового рынка вообще и чего следует ожидать на нем в ближайшее время? Об этом «Дню» рассказал президент Украинской зерновой ассоциации Владимир КЛИМЕНКО.

— Напомню, что в аграрном министерстве действовала отраслевая программа «Зерно 2005— 2010», по которой в 2006 году следовало собрать урожай в 38 миллионов тонн, а в 2007 году — 39 миллионов тонн. В 2006 году собрали на четыре миллиона меньше, а в 2007 — 29 миллионов тонн, что на 10 миллионов меньше запланированного. Т.е. за эти два года недополучили 14 миллионов тонн зерна и, как следствие, правительство было вынуждено прибегнуть к ограничению экспорта, чтобы обеспечить внутреннее потребление в полном объеме. Украинская зерновая ассоциация проанализировала ситуацию и обратилась с письмом к министру, в котором мы поддержали механизм квотирования и лицензирования экспорта. Сегодня по-разному говорят о сделанном выборе.

На самом деле же тогда было несколько вариантов удержать зерно в Украине. Первый — введение полного запрещения на экспорт, что очень ударило бы по карману производителей зерна. Второй — экспортные пошлины. Многие говорят, что именно их и следовало вводить. Но... Чем они плохи? Даже если на каждую тонну вывезенной продукции устанавливать пошлину, никакой гарантии, что экспорт прекратится, не было. Третий — экспортные квоты. Это была вынужденная необходимость, с которой мы столкнулись.

— Какими были потери украинских зернотрейдеров от такого регулирования?

— Впервые механизм ограничения использовали в 2006 году, но тогда сделали это без предупреждения. До нового года компании-экспортеры потеряли почти 100 миллионов долларов. В 2007 году ситуация была несколько иной. Мы видели, что будет недобор урожая. К тому же, умудренные горьким опытом и пользуясь правительственным предупреждением о введении ограничений, мы уже не везли зерно в порты. Поэтому ситуация с порчей зерна в портах отпала, кораблей мы заранее не вызывали. И поэтому зернотрейдеры не влезли в существенные долги. Переходя к вопросу убытков, хочу сказать, что мы с правительством договаривались о следующем: до нового года мы видели, что есть четыре миллиона тонн зерна на экспорт. И правительство должно открыть экспорт трети от этого объема. Соответствующее постановление должны принять, но его все оттягивали, а потом отложили до первого января. Это негатив. Потому что, имея договоры, мы не можем экспортировать, а поэтому несем финансовые убытки.

Во-первых, от расходов на хранение зерна, потому что мы же его приобрели под договоренности на ожидаемый экспорт. Во-вторых, все ресурсы, которые работают в зерновом бизнесе, — это кредитные средства. Мы платили и продолжаем платить проценты по кредитам. А реальный экспорт зерна начнется не раньше 15 февраля. Назвать точную сумму убытков сегодня еще не могу. О ней мы узнаем, как только начнется экспортное движение.

— Можно назвать приблизительные суммы понесенных потерь?

— Давайте посчитаем. Если исходить из того, что нам не дали вывезти 1,2 миллиона тонн, то следует заметить, что на 1 сентября все эти объемы были приобретены. Посчитаем. Хранение зерна стоит приблизительно два доллара, умножаем на шесть месяцев. Получается приблизительно 14,4 миллиона долларов нам пришлось уплатить за шесть месяцев. Пшеница, ячмень были завезены раньше, кукуруза — позже. Если учитывать обработку и прочее, то ориентировочно 15 миллионов — это потери, потому что зерно до сих пор на элеваторах.

Теперь вычислим, сколько стоит финансирование всего этого хозяйства за шесть месяцев. Себестоимость товарного зерна для Украины 315 миллионов долларов. Если условно взять 10% годовых по кредитам, то это 31 миллион долларов за год, а мы полгода кредитовались. Следовательно, имеем 15 миллионов долларов, которые надо отдать банкам. Всего убытков: на хранении — 15 миллионов долларов, банкам — приблизительно 15 миллионов. Т.е. в общем 30 миллионов, которые потеряли трейдеры из-за того, что экспортный процесс не двигался. И это только очевидные потери. Не хочу даже говорить о невыполнении контрактов, пеня за это стоит очень дорого.

— Реально ли заявление министра агропромышленной политики Юрия Мельника о возобновлении экспорта зерна в конце января?

— Схема такая. У нас действует постановление правительства, которое пролонгировали на первое января и, что же должно произойти? Согласно постановлению, в течение трех недель, начиная с 1 января, Минэкономики принимает документы на получение лицензий для распределения экспортных квот. Далее Минэкономики смотрит, сколько представлено заявок. Безусловно, их будет больше, чем на один миллион двести тысяч тонн. И пропорционально этим заявкам министерство будет урезать объем экспорта. С учетом экспортного рейтинга компаний за последние три года будут раскидываться эти 1,2 миллиона. Это и есть европейские нормы: кто постоянно работает на рынке — получает возможность экспортировать. Если компания новая, неизвестная, она попадает в другую группу — группу с 20%. В результате обработки документов кто-то получает больше, кому-то достаются не корабельные партии и, даже, не вагонные. От таких маленьких квот могут отказаться, поэтому их возвращают в общий котел, и опять происходит перераспределение.

Вторая контрольная точка: на тридцать пятый день от 1 января подготовленные и переваренные Министерством экономики документы формируются в список компаний, которые должны получить лицензии, и передаются для утверждения на заседание специальной комиссии. Только после получения зернотрейдерами лицензий начнется заказ кораблей. Реально экспорт зерновых в любом случае начнется не ранее 15 февраля, когда какой-то корабль будет заходить или будет выходить из украинских портов.

— Каков ваш прогноз относительно ценовой ситуации на украинском рынке зерна в 2008 году?

— Общеизвестная истина — цена зависит от спроса и предложения. Что же касается зерна, то все зависит от урожая и мировых тенденций. Какой же будет цена зерна в мире? На этот вопрос отвечают биржи: Чикагская, Лондонская, Будапештская. Только там, где заключаются реальные договоры купли-продажи, формируется настоящая цена. Потому что за каждым покупателем и продавцом стоят аналитические компании, которые исследуют экономические ситуации в различных странах-производителях продукции. Кто будет говорить о реальной цене сейчас, тот будет лукавить. Цена будет зависеть от конъюнктуры мирового рынка, от нашего урожая и от поведения правительства. А может ли кто-то сегодня прогнозировать поведение нашего правительства?

— Скажется ли на цене зерна рост спроса на биотопливо?

— Действительно, рост за последние годы мировых цен на зерно в два—три раза — это следствие действия двух факторов. Первый — увеличение населения земли. Второй — развитие восстановительных источников энергии, в чем важную роль играет производство биотоплива. Чтобы понять, как рост потребностей в биотопливе скажется на нашем и мировом рынках, надо спросить: достаточно ли нужного продукта на рынке? Если будет происходить неудержимый рост биотопливной промышленности, и правительства не будут ограничивать его, то этот процесс станет угрожающим для всей планеты. Цены, по мнению некоторых экспертов, могут вырасти даже на 50%.

— Как вы относитесь к тому, чтобы продавать все выращенное в Украине зерно на специальных зерновых биржах?

— Это будет очередное ноу-хау Украины. В развитых странах не существует аналогов этому. В США через биржи продается 2% зерна. Те, кто говорят, что все зерно надо продавать на бирже, в первую очередь хотят поставить зерновые цены в Украине под свой контроль. Мол, если все будет идти через биржу, то мы будем знать реальную стоимость зерна. Это все байки, потому что главный вопрос — кто будет вкладывать средства в его производство. Люди, которые сегодня работают на селе — достаточно информированы и хорошо знают, сколько стоит зерно в мире.

— А почему до сих пор в Украине не были созданы зерновые биржи?

— Во всех странах биржа — это не что-то организованное при государстве, как у нас это постоянно пытаются сделать. Собственно говоря, у нас областные биржи существуют при областных администрациях. Т.е. формально они как будто и независимы, а реально ими руководят областные администрации приказами. Центральные биржи также при ком-то. А во всех странах мира биржа — это торговая площадка, где создаются комфортные условия для покупателей и продавцов. У нас главная причина отсутствия зерновых бирж — отсутствие товара. Следует разобраться, почему производители зерна не хотят идти на биржу. Сельскохозяйственные биржи должны создаваться крупнейшими производителями зерна, которые заинтересованы дороже всего продавать свой товар. И тогда бы они приходили туда с реальными предложениями. Конечно, и покупатель шел бы туда. А чтобы договор купли-продажи состоялся, следует создать гарантии, в том числе банковские. При бирже должны быть торгово-расчетные центры, так называемые клиринговые учреждения. О чем это говорит? Если на бирже появляется какой-то товар, покупатель должен внести определенную подписку, но он должен быть уверен, что в случае чего его деньги вернутся. У нас сегодня биржа — это фирма с расчетным счетом, где можно положить деньги, а завтра ее директор снимет их и убежит. Чтобы биржи работали, при них следует создавать расчетные дома, вводить систему гарантий всех биржевых договоров и главное — она должна создаваться не дядями из министерства, а заинтересованными в этом людьми.

— Какова судьба той концепции целевой государственной зерновой программы на 2008—2015 годы, которую вы начали разрабатывать осенью прошлого года?

— Мы разработали ее, послали в министерство, вместе с ним ее доработали. Далее аграрное министерство отправило документ в Кабмин. Но в это время поменялось правительство. Поэтому мы сейчас находимся в подвешенном состоянии. Но важно, что сегодня действует указ Президента, который обязывает завершить разработку этой программы. Как это будет выглядеть? Мы опять представим ее в Кабмин и вместе доведем до ума, после чего Кабмин ее примет и, что особенно важно, назначит государственного руководителя этой программы рангом не ниже заместителя министра. На основании данной концепции следует подготовить и внести в парламент проект программы, которая после принятия получит силу закона.

— Каковы основные показатели по зерну на этот год заложены в проект программы?

— В 2008 году, согласно этого проекта, мы должны собрать 40 миллионов тонн, в 2015-м — более 50 миллионов. За семь лет планируется достичь стойкого производства зерна на уровне 50 миллионов тонн, из которых для внутреннего потребления — почти 35 миллионов и 15 миллионов — на экспорт.

— В восточном регионе Украины прогнозируют повышение цен на пшеничную муку. С чем это связано и не распространится ли подорожание далее?

— Для этого могут быть абсолютно разные причины. Насколько мне известно, Восток неплохо обеспечен зерном. Это — чисто областные примочки, связанные с тем, что хотят заработать на купле-продаже зерна. Вот лежит у них зерно, и они договорились, грубо говоря, сами себе продавать его дорого, после этого мука также вырастет в цене. Зерна же достаточно, муки тоже достаточно.

— С какими предложениями обратитесь вы к новой правительственной команде?

— Все наши организации, которые связаны с зерновым рынком, готовят письма на имя Юлии Тимошенко с просьбой принять нас с нашими мыслями и предложениями о том, как следует действовать на зерновом рынке.

— Что ей будет предложено в первую очередь?

— Следует восстановить координационный совет по аграрной реформе при Кабмине, где можно ставить горячие проблемы, предлагать проекты их разрешения. Насколько я знаю — это уже готовится, и Юлия Владимировна лично возглавит этот комитет. Необходимо разблокировать экспорт. Будем поднимать и вопрос о возврате НДС экспортерам. Сегодня я получил информацию по состоянию на первое января 2008 года от 23 компаний, что невозвращенный и просроченный НДС составляет 592,7 миллиона гривен. Сроки погашения в ближайшее время наступят еще приблизительно для полутора миллиардов гривен. Следовательно, будет 1,1 миллиарда. С такими финансовыми пробоинами компании просто не смогут нормально работать. Горячими является и вопрос о системе налогообложения сельского хозяйства. Будем ставить и вопрос о биржах. Украине нужна биржа, которая торгует фьючерсами. Для сельхозпроизводителя и для трейдера важно, какая цена будет через два, три, четыре месяца. Видеть на определенную глубину во времени, какое будет ценообразование — очень важно. Поэтому такая биржа нужна, но сто таких бирж не нужны, будет достаточно одной. Это мы поддерживаем.