«Рьяный лавочник» и украинский меценат

Среди украинских патриотов часто обсуждается вопрос необходимости борьбы с русскоцентричными историческими мифами. Однако эффективной деструкция может быть лишь тогда, когда будет предложена качественная альтернатива. Украиноцентричная историческая память в таких регионах, как южные области Украины, должна основываться в первую очередь на освещении деятельности местных исторических украинских персонажей. На сегодня они не просто малоизвестны широкой общественности, но и не выведены из исторического забвения даже профессиональными историками.

Одним из ярких и неординарных представителей истории Одессы и Украины является коммерсант, бандурист, меценат Константин Трофимович Литвиненко. В этом году исполнилось 135 лет со дня его рождения и 90 — с момента трагической гибели. На многие годы имя этого незаурядного человека было вычеркнуто из анналов истории. Лишь теперь, прежде всего благодаря воспоминаниям его внуков Константина и Натальи, появилась возможность более-менее обстоятельно проанализировать основные направления его деятельности и понять его как личность.

Константин Литвиненко родился в 1875 году в селе Маньково Киевской губернии (ныне Черкасской области) в семье бедных крестьян. Получил только домашнее образование. Однако начал заниматься самообразованием — в частности, изучал дома алгебру с учителем математики. В Одессу он приехал в 1895 году и решил попытать счастья в торговле. В начале ХХ в. он уже работал приказчиком в гастрономе на одной из центральных улиц Одессы — Садовой. Тогда же он женился на девушке из крестьянской семьи, уроженке Курской губернии Марии Константиновне, которая на тот момент работала горничной у доктора медицины. В 1908 году в семье родилась дочь, а в 1911-м — сын. Вскоре после свадьбы глава семьи приобрел магазин у своего хозяина, когда тот купил себе больший. Дела в магазине шли хорошо: население района было преимущественно зажиточное, к тому же неподалеку располагался Новороссийский университет.

Постоянными покупателями Константина Литвиненко были студенты. Они могли прийти в магазин поздно ночью, и он поднимался с кровати и принимал покупателей. Благодаря высококачественному разнообразному товару магазин Литвиненко успешно конкурировал с магазином Дубинина на Дерибасовской. О большой популярности магазина красноречиво свидетельствовало то, что о нем знали все извозчики Одессы. Популярности Литвиненко немало способствовала его доброжелательность к людям, приятельское обращение с работниками. В 1908—1911 гг. Константин Трофимович стал купцом второй гильдии.

В 1917 году на городских улицах начались общественные беспорядки, и торговать стало опасно, поэтому магазин на Садовой был продан, и семья переехала на Большой Фонтан. Между 13-й и 14-й станциями Константин Литвиненко открыл гастрономический магазин, близ дачи Шишкина. Среди постоянных покупателей этого магазина был писатель Александр Куприн. Однако в октябре 1918 года семья вернулась на Садовую: Литвиненко приобрел помещение под магазин в доме № 11. К 1920 году у него работало семеро рабочих.

Его современник вспоминал, что «украинских промышленников, коммерсантов, купцов в Одессе до 1917 года было немало. Но они были малозаметны, поскольку общались на русском языке». Коммерческие успехи, однако, никоим образом не повлияли на национальное сознание Константина Литвиненко. Он был музыкально одаренным человеком, играл на бандуре. Своего сына назвал Тарасом в честь Т. Шевченко. Одной из работниц своего магазина, Надежде Шевченко, подарил «Кобзарь» в кожаном переплете 1914 года издания под редакцией В. Доманицкого, который много лет спустя она передала его внучке.

Вместе с женой Литвиненко вступил в Одесскую организацию «Просвіта», которая функционировала с 1905-го по 1909 год, и финансово поддерживал ее. В 1910 году был одним из лидеров «Украинского клуба». В то же время в семье рассказывали, что во время еврейских погромов в Одессе Константин Литвиненко прятал в своем доме семью еврея-купца. Магазин Литвиненко стал центром украинской общины в Одессе и даже, более того, одним из символов украинской культурной жизни в городе.

Литвиненко был одним из немногих, кто преодолел малорусский языковой комплекс. Один из самых выдающихся одесских украинцев, А. Никовский в своем письме 1910 г. к другому выдающемуся меценату, Е. Чикаленко, так описывал Константина Литвиненко: «Этот рьяный лавочник со всеми покупателями разговаривает по-украински, и его постоянные покупатели (военные, чиновники и др.) с этим мирятся. Вывески имеет украинские. Когда интеллигенция на подольские украинские школы давала по 1 карбованцу, он дал 20. Играет на бандуре — очень плохо, но инструмент уважает. Грамотный не очень, но пурист в речи такой, что даже «Украинскую грамматику» Крымского силится читать. Скупает много товара из губернии, а своих поставщиков обращает в украинство. К нему даже из Ананьева обращаются лавочники по украинским делам, и Кость Литвиненко им профессор. Кобзарь Потапенко (ныне он в Киеве) жил у него, и он ему помогал. Был членом Совета Одесской «Просвіти». По нраву настоящий лавочник, а в украинстве — активный, идейный человек».

Как свидетельствует письмо 1910 г. Литвиненко к Е. Чикаленко, одесский коммерсант искренне проникся делом распространения газеты «Рада» в лучших гостиницах и ресторанах Одессы, не жалел денег, искал подписчиков, превратил свой магазин в центр распространения газеты, но при этом скромно спрашивал: «Можно ли мне свободно везде агитировать за газету «Рада», или я от вас какое-то право на это должен иметь? Боюсь, чтобы мне не утерли, как говорят, за это нос».

В витринах магазина К. Литвиненко красовались вывески «Вот где украинские колбасы», «Вкусные колбасы, ветчины, всевозможные напитки и насыщения», «Наилучшая птица — украинская колбаса». Он принимал активное участие в основании и развитии украинского книжного магазина «Діло», который находился на перекрестке улиц Преображенской и Елисаветинской.

Во время Украинской революции 1917—1920 гг. К. Литвиненко часто выступал с бандурой на разных представлениях. Он был большим приятелем студентов, артистов и солдат. Часто со смехом говорил молодежи: «Вы делайте национальное дело, а я буду помогать вам деньгами!» «И в самом деле, помогал. Щедрой рукой давал на разные национальные цели. Когда мы, актеры или студенты, заходили к нему в магазин, он всегда приглашал нас в отдельную горницу и щедро угощал», — вспоминал В. Мошинский. В его памяти он остался человеком, далеким от аскетизма: «Любил вкусно поесть, о чем свидетельствовала его дородная фигура. Лицо его украшали черные усы, опущенные вниз, по-казацки. Был веселого нрава и весьма подвижным, несмотря на свою дородную фигуру».

Несмотря на принципиальный отказ от активной общественной деятельности, в 1918 году Литвиненко вступил в возобновленную в городе так называемую социалистическую «Просвіту». Хотя фактически по духу, содержанию и задачам она мало отличалась от своей предшественницы, но была уже менее умеренной и осторожной. В последних числах мая — июне 1920 года одесская «Просвіта» была разгромлена карательными отрядами большевиков.

Литвиненко арестовали в ночь на 30 мая 1920 года, а 22 июля — расстреляли. Его жена Мария осталась одна с двумя детьми, без средств к существованию. Она не имела никакой специальности, была домохозяйкой, но, несмотря ни на какие трудности, смогла обеспечить детям среднее профессиональное образование. Тарас хотел учиться и дальше, но в институт его не приняли как сына «врага народа». Он умер в сорок пять лет от невыявленного воспаления легких. М. Литвиненко пережила мужа на тридцать восемь лет. Очень важно то, что семье удалось сохранить мировоззрение и историческую семейную память, что, к сожалению, в современных реалиях встречается нечасто.

19 июля 1991 года Константин Литвиненко был реабилитирован. В нашей истории он останется как личность, которая в начале ХХ в. сделала немалый вклад в украинское национальное движение: Литвиненко оказывал материальную поддержку местным украинцам в их борьбе за человеческие права и говорил на украинском языке, показывая пример украинца нового типа, лишенного комплекса национальной неполноценности. В этом случае принципиально то, что он не принадлежал к кругу интеллигенции, интеллектуалов. Он был тем, кого катастрофически недоставало и недостает Украине, — рядовым, средним украинцем по социальному положению, мировоззрению и образу жизни, то есть представителем среднего класса, но притом оставался украинским патриотом.

На протяжении последних десятилетий украинцев убеждали, что бизнес необходимо отделить от политики ради предотвращения коррупции. Результатом такой конъюнктуры явилось то, что с государством сросся лишь украинофобский, нередко иностранный бизнес, в то время как украинские бизнесмены, в частности меценаты, почти полностью исчезли не только из политики, но и в целом. В самом деле, Украине нужны деловые люди — украинские патриоты, которые активно участвовали бы в политической жизни страны, в первую очередь в перестройке Украинского государства, не пренебрегая при этом интересами развития языка и культуры титульного этноса. И, возможно, многих вдохновит достойный пример Константина Литвиненко.