Время стратегии

Президент Украины Виктор Ющенко подчеркивает необходимость завершения переговоров о газовом соглашении на 2008 год как можно скорее и напоминает, что в соответствии с договоренностями до 1 мая — самое позднее 1 июня должна быть разработана общая концепция на 2009 год. Дело обостряется тем, что существенные замечания к соглашению о развитии отношений в газовой сфере от 12 марта между НАК «Нафтогаз Украины» и российским «Газпромом», принятые на заседании украинского Кабмина 19 марта, не только инициировали новую серию газовых переговоров между двумя странами, но и поставили под вопрос выполнение названного соглашения. О ситуации в украинской газовой энергетике «День» беседовал с известным экспертом Александром НАРБУТОМ.

— Что сегодня известно о ходе переговоров в Москве?

— У меня был телефонный разговор с человеком, близким к нашим переговорщикам. Я спросил: «Со щитом?» Последовала пауза. «Ну хотя бы полщита есть?» Еще одна пауза. Тогда я сказал: «Ну, я надеюсь, не на щите?». Ответ был отрицательный, то есть, наши переговорщики оптимизма не утратили. Однако две серии переговоров так и не принесли результата, и теперь уже можно констатировать, что они практически зашли в тупик.

— А в каком состоянии финансовый план нашего газового холдинга, не поинтересовались?

— Спросил. План пока правительством не утвержден.

— А как его можно утверждать, когда неизвестна до конца цена импортного газа?

— Нет, она известна. Это 179,5 доллара за тысячу кубометров, и другой стороне, я думаю, не удастся торпедировать эту договоренность.

— А если повысится цена на среднеазиатский газ?

— На этот год она установлена. На туркменский — средняя цена 140 долларов (первое полугодие 130, второе — 150), примерно такая же на узбекский и несколько дороже — около 160 долларов цена казахского топлива. В результате общая цена смеси, получаемой RosUkrEnergo, чуть выше140 долларов. Плюс еще 2%, которые RosUkrEnergo платит «Газпромэкспорту» как агенту, аккумулирующему на себя этот газ и обменивающему затем весь этот ресурс, полученный им на границе Казахстана с Россией, на эквивалентный объем на границе России и Украины. Так что, я думаю, здесь никаких принципиальных изменений не будет. Но лишь в том случае, если поставщиком, как и раньше, будет RosUkrEnergo.

— А что, собственно, меняется?

— Возникает совершенно другая экономическая модель. RosUkrEnergo в России не платит налогов или, вернее, платит фиксированный налог по законам швейцарского кантона Цуг, согласованный при регистрации этой компании. Это совершенно другая модель, чем в том случае, если бы этот газ поставлялся полностью через «Газпром экспорт». Есть и еще одно обстоятельство, которое никогда не было предметом гласности и дает основание называть всю эту схему непрозрачной с точки зрения распределения прибыли RosUkrEnergo. Можно предпологать о существовании заинтересованных в ней лиц и не только тех, которые обозначены как формальные владельцы компании-посредника. Речь идет об акциях на предъявителя, которыми, в соответствии с уставом RosUkrEnergo, могут владеть и получать по ним дивиденды анонимные бенифициары (выгодополучатели) непосредственно или через так называемого номинального держателя акций. Это, например, может быть тот же «Центрогаз» с известными уже нам людьми Фирташем и Фурсиным. Но бенифициары до конца неизвестны и мы владеем лишь ограниченной информацией.

Проблема заключается в том, что правительство в какой-то мере продолжает переживать головокружение от того успеха, который был связан с началом эскалации отношений в газовой сфере между Россией и Украиной, снижением поставок газа, а затем решением этой коллизии за столом переговоров. Возможно, правительство в полной мере отнесло последнее на свой счет и убедило себя в том, что оно может добиться всех тех требований, которые были высказаны при обсуждении соглашения о развитии отношений в газовой сфере от 12 марта. Они существенны и, действительно, справедливы. Названное соглашение, безусловно, могло бы быть лучше. Но, с другой стороны, нужно понимать, что в принципе это соглашение о перемирии, о том, что стороны, как говорится, закапывают томагавки войны и пытаются найти формат новых и взаимоприемлемых отношений в рамках поставки газа в Украину. Очень существенным в этом соглашении является пункт 10, в котором указывается, что соглашение вступает в силу после подписания его сторонами и вручения «Газпрому» письменного уведомления «Нафтогаза Украины» о том, что он получил все разрешения и согласования, включая решение Минтопэнерго и постановление Кабмина Украины. Понятно, что это уведомление до сих пор не вручено.

— Тут есть какие-то угрозы для Украины?

— Это создает очень сложную правовую комбинацию. Получается, что весь газ, который пришел в Украину после 1 марта и не растаможивается в пользу «УкрГаз- Энерго», используется «Нафтогазом» как поступающий в его адрес. Но при этом наш газовый холдинг до сих пор не заключил ни коммерческих, ни технологических контрактов, обусловливающих объемы газа и направления, по которым он должен подаваться. Де-юре весь этот газ можно отнести к контрабанде, и тогда все те люди, которые ставят подписи о поставках этого газа, могут быть, строго говоря, привлечены к уголовной ответственности. Больше того, обсуждение на Кабмине, когда были высказаны упомянутые замечания, как ни странно, похоже, ничем не закончилось. Во всяком случае никто не видел соответствующего подписанного постановления правительства, не вывешено оно и на официальном сайте. Никто не слышал, чтобы его засекречивали. Судя по всему, документ этот просто не подписан, а новые директивы для переговорщиков на его основании не сформулированы.

— А в чем была особенность директив, которые привели к успешному решению газового кризиса в марте?

— Увы, этот документ вряд ли войдет в учебники в качестве какого-то образца. Анализируя его, можно прийти к выводу, что высшие должностные лица страны действуют в русле реализации краткосрочных интересов. В этих директивах практически не присутствует стратегический компонент.

— Роль директив действительно столь велика?

— Безусловно. Например, делегация, которая вела на минувшей неделе переговоры в Москве, практически не имела реальных шансов добиться изменения соглашения. Нужна добрая воля «Газпрома», но там, как представляется, уже устали от дрейфа украинской позиции. Ведь и само подписанное 12 марта соглашение давалось с большим трудом. Поэтому в наших интересах, учитывая все те резонные замечания Кабмина, имело бы смысл переадресовать их «Нафтогазу» для последующих переговорных процессов. А сейчас было бы правильно как можно быстрее вручить «Газпрому» письменное уведомление о вступлении в силу указанного соглашения.

— То есть следует поскорее отдать мяч на то поле?

— Нет, на том поле мяч уже не будет. Там все нормально и нет особых инсинуаций, есть понятная стратегия, четкие интересы. И пока не будет выстроена новая схема поставки газа в Украину, которая не ухудшит коммерческие отношения сторон, «Газпром» не согласится убирать посредников — ни «УкрГазЭнерго», ни тем более RosUkrEnergo, с которым еще сложнее. Ведь есть соответствующее законодательное обеспечение, долгосрочные контракты, и не только на экспорт и поставку газа в Европу, но и на хранение газа и транзит его по Украине (их подписывал еще Юрий Бойко, когда возглавлял НАК). В Украину уже пришли соответствующие запросы польской государственной компании, получающей импортный газ от RosUkrEnergo, с просьбой разъяснить, что же будет с поставками... Эта компания, как и любая другая на ее месте, хочет видеть свой баланс газа. Такое же беспокойство проявляла и соответствующая словацкая компания — контрагент RosUkrEnergo. Так что в наших интересах как можно быстрее перевести рамочные договоренности в область контрактных отношений 2008 года и начинать работу над стратегическим соглашением.

Кроме того, часть получаемых нашими переговорщиками директив вызывает просто недоумение. К таким можно, в частности, отнести пункт, предусматривающий создание рабочей группы «Нафтогаза Украины» и «Газпрома» с привлечением RosUkrEnergo и «УкрГаз-энерго». В задачу этой группы входит организация аудита поставок и платежей RosUkrEnergo на украинский рынок и, что особенно удивительно для меня, поставок этой компании на европейский рынок в 2006—2008 годах. Это совершенно нормально в том случае, если касается украинского рынка, но непонятно, причем здесь рынок европейский и какое отношение мы к нему имеем. Получается, эта задача интересует кого-то персонально: ужасно хочется заглянуть за кулисы распределения прибыли.

— А почему бы и не заглянуть, ведь RosUkrEnergo — СП России и Украины...

— Увы, Украины нет в этом СП. Во всяком случае украинское правительство никакого отношения к деятельности RosUkrEnergo не имело и не имеет. Не меньшее удивление вызывает и пункт, требующий перехода на так называемую прямую схему. Подчеркиваю, так называемую, потому что таковой она не является ни в варианте соглашения о развитии отношений в газовой сфере, ни в варианте директив. Так вот директивы предусматривали, что коммерческая схема поставки газа в Украину будет производиться без какого-либо вреда для коммерческих интересов «Нафтогаза Украины», что не вызывает каких-либо вопросов, но также, указывают директивы, и для интересов РАО «Газпром», которые оно имеет в рамках существующей схемы поставок. И все это — директивы нашего Президента нашему правительству. Получается, оно, в первую очередь, должно бороться за то, чтобы «Газпром» ничего не потерял. Это вызывает недоумение. Между тем за РАО нам нечего переживать. У него великолепная стратегия, которую он реализует каждый день. Не является секретом также и активное внимание и влияние высших должностных лиц РФ на «Газпром». Достаточно сказать, что избранный президент России является председателем совета директоров РАО. Не исключено, что эстафета от него может быть передана в надежные руки Владимира Путина. Хорошо бы, чтобы и к «Нафтогазу» было такое внимание в Украине. В частности, пусть бы и он или те компании, которые станут на его место после реструктуризации НАК, также имели бы действующий совет директоров, куда входят зарубежные представители. А во главе его должны бы стоять высшие должностные лица страны, которые будут отстаивать национальные интересы.

Так что нечего нам, как говорится, совать нос в чужие дела. Своих достаточно. Уже апрель. А до 31 марта инвесторы и кредиторы «Нафтогаза» соглашались подождать соответствующих решений правительства или государственных гарантий (о них премьер-министр говорила на встрече с представителями инвесторов), или утверждения бездефицитного бюджета, то есть финплана НАК. После этого можно было бы говорить о наличии финансовых потоков, которые в состоянии обслуживать его задолженности. Таким образом мы снова попали в зону, в которой технический дефолт «Нафтогаза» может стать реальностью. Не все кредиторы способны столько ждать. Ведь у них свои обязательства, своя отчетность. Так что ситуация тревожная и даже критическая.

— А что нужно делать?

— Правительству в этих условиях нужно не на полях, не вне повестки дня и с голоса, а после серьезной подготовки инициировать рассмотрение этого вопроса. Неутверждение финансового плана на прошлой неделе это для меня просто парадоксальный случай. Накануне премьер два часа совещалась по ситуации в НАК со всеми ответственными лицами правительства. А также с главой налоговой. И после этого вдруг оказывается, что этого вопроса нет в повестке дня. Это можно объяснить тем, что правительство не может не видеть необходимости улучшить финансовое положение НАК, а для этого у него нет иного выхода, кроме изменения определенной тарифной логики для украинских потребителей, а точнее, для населения. В нынешних условиях оно не может на это пойти. А еще нужно менять фискальные подходы, потому что НАК перегружен налоговыми обязательствами. Нужно снижать также рентную плату, но не на добычу, а на услуги транзита.

— Вы говорили о стратегии? Действительно ли для нее уже пришло время?

— Успешная работа без нее вообще невозможна. Нам необходимо прийти к пониманию некоторых принципиальных моментов, нужно вообще менять парадигму действий. И, в первую очередь, задуматься над вопросами приватизации. Причем проводить ее следует сбалансировано. Новые владельцы, в том числе, возможно, и газотранспортной системы, должны быть подобраны так, чтобы соблюсти баланс между Западом и Востоком. Тогда разговоры об альтернативных маршрутах, которые мы очень часто слышим, отошли бы на задний план. Позитивным моментом является большой интерес и желание нам помочь со стороны американцев. Достаточно сказать, что недавно был назначен специальный представитель Белого дома по энергетической безопасности Евразии. Он будет активно заниматься диверсификацией нефтяных и газовых маршрутов и вести соответствующие переговоры на рубежах центральноазиатских стран. Но это все сопутствующие факторы. А нам нужно помнить, что дорогу осилит идущий... И вести нас по ней обязано, в первую очередь, правительство. Ему сейчас самое время создать такую группу высокого уровня из экспертов-профессионалов, с высоким креативным потенциалом, которым будет по силам разработать как новый вариант газоэнергетической стратегии, так и проанализировать возможные сценарии ее реализации и выйти на межправительственное соглашение, которое было бы приемлемо и для нас, и для России.