Амир Тимур — воин Ислама

Имя Тимур, означающее «железный», всегда было широко распространено в Средней Азии, но в последнее время оно стало еще более популярным в связи с исторической реабилитацией Амира Тимура — великого полководца, политического и государственного деятеля, обладавшего поистине «железными» волей и характером.

В Узбекистане за годы независимости Тимур стал национальным героем, и в центре Ташкента ему поставили величественный бронзовый памятник. Его имя носят многие скверы, площади и улицы в республике, а три года тому назад, когда здесь широко отмечали 660-летие со дня рождения своего воинственного предка, в честь его соорудили роскошное здание Музея Тимуридов.

Имя Амира Тимура, а также историческое прошлое, связанное с ним, сегодня широко используется в идеологических целях и в последнее время становится олицетворением единства тюркских народов и, видимо, лозунг «Туркестан — наш общий дом!», выбран вовсе не случайно.

А ведь еще не так давно именем Тимура пугали детей. Оно было синонимом жестокости, алчности, тирании, деспотизма. И до сих пор немало суеверных людей искренне считают, что начало Великой Отечественной войны связано с тем, что летом 1941 года в Самарканде был потревожен вечный покой «Султана Мира Тимура Гургана», как гласит надпись на мавзолее. Действительно, останки Амира Тимура извлекли из-под огромной надгробной нефритовой плиты (ее когда-то доставил из Могулистана для родного деда прославленный Улугбек) для того, чтобы реконструировать внешность древнего восточного воителя. Возглавлял эту работу известный скульптор-антрополог Михаил Герасимов. Во многом благодаря его усилиям мы знаем, что Тимур был человеком с монгольскими чертами лица, рыжеватой бородой, хорошо сложенным и относительно высоким. Несмотря на свою худощавость, он был широкоплечим, отличался огромной физической силой и мог по 7 дней проводить в седле. В нем он, возможно, чувствовал себя лучше, чем на земле, потому что хромал на правую ногу. Глаза Тимура, как описывают современники, были подобно свечам, без блеска. Великий завоеватель обладал могучим голосом и не боялся смерти, даже когда был близок к ней.

В Европе же Амира Тимура больше знали под именем Тамерлан, что на персидском языке означает «хромой Тимур». Редкой удачливости полководца способствовали его уникальные способности, неуемная энергия и огромное честолюбие. Он являлся бесспорным лидером кочевых народов и возник на европейском горизонте в неблагоприятный для христианства момент, когда в нем наметился великий раскол, ослабилось влияние католической церкви. Этому способствовали страшная эпидемия чумы и кровавые конфликты между феодальными князьями. Истощенная Византийская империя, у ворот которой стояли оттоманские турки, покорно ожидала своей дальнейшей участи, и последние остатки византийских владений переходили в их руки.

Эти тяжелые обстоятельства, в конце концов, заставили христиан забыть о своих расхождениях и объединиться в крестовый поход против нараставшей угрозы проникновения Ислама. Но в 1396 году у Никополя рыцари потерпели сокрушительное поражение от турок. Западные дворы даже не смогли собрать денег, чтобы выкупить оставшихся в живых сыновей и братьев. Но вдруг для Европы блеснула звезда надежды. Помощь пришла с неожиданной стороны — с востока. К оттоманским владениям во главе бесчисленной армии приближался великий воин Ислама полководец Тимур. И Восток, и Запад заискивали перед кочевым завоевателем, поклонявшимся Аллаху, но нещадно истреблявшему как христиан, так и мусульман. В этом прослеживалась непредсказуемость Амира Тимура или «Властителя счастливых созвездий», как его часто называли современники. Двор Тимура буквально осаждали послы европейских властителей с просьбой защитить их. Летом 1402 года Тимур разгромил турок у Анкары и захватил в плен их султана Баязида, который впоследствии и скончался в неволе. После этого к победителю последовал поток послов и караванов. Истощенный, но благодарный Константинополь послал своему спасителю щедрый караван с данью, выражая полную покорность.

Над Босфором отныне реял имперский флаг Тимура, водруженный благодарными генуэзцами, а посольства Генриха III, короля Кастилии и Леона, привезли подарки. Английский и французский короли, Генрих IV и Карл VI, воспользовавшись перемирием в Столетней войне, прислали свои поздравления и выразили готовность развивать торговые отношения. Из Азии же прибыли послы от монгольского хана и китайского императора. Из Александрии также прибыли послы с большим количеством золотых и серебряных монет, драгоценностями, каирскими саблями, прекрасными лошадьми...

Одним сильным ударом Тимур разгромил оттоманских турок и поставил на колени султана Египта. Последние две великие империи покорились «Властителю счастливых созвездий». Император Михаил Палеолог, вызванный Тимуром, поспешил обратно с запада на свой трон в Константинополь. Таким образом, Византия и христианство были спасены от турок на полстолетия.

Тимур презирал Европу так же, как презирали ее ученые Ислама. Он покинул непонятную ему и неустроенную Европу, этих вырождающихся князей, невежественных и грубых крестьян и повернул назад свои войска, которые менее чем за пять лет бросили к его ногам весь запад Азии — от Самарканда до Эгейского моря, для священной войны против Китая.

Амиру Тимуру к тому времени перевалило за 60, но он был энергичным правителем. Великий Полководец смог создать империю, занимавшую огромные пространства, завоеванные еще Александром Великим в IV ст. до н.э., но, кроме этого, в его владения входили обширные территории севера Индии, Персии, русских степей и Китая. Родился же Тимур в год Мыши — в 1336 году в оазисе, расположенном между Самаркандом и горной грядой Гиндукуша и, начав свою военную карьеру с горсткой вооруженных всадников, он с годами стал воплощать в себе военное, политическое, экономическое и культурное наследие Средней Азии. Следует вспомнить, что в Х и ХI столетиях н.э. выдающиеся мыслители Востока подарили миру блистательные работы по медицине, математике, астрономии, философии, истории, литературе на арабском и персидском языках, во многом предвосхитившие эпоху европейского Возрождения и обеспечивших надежную базу европейской науке.

Хотя «Властитель счастливых созвездий» не получил образования, его нельзя было назвать невежественным. Кроме прекрасного физического развития, он был развит духовно, постоянно окружал себя учеными, хорошо знал историю и географию, любил дискутировать с сановниками своего двора по вопросам государственного устройства, с удовольствием слушал легенды азиатских народов и мог достойно вести беседы с ведущими учеными Ислама на религиозные темы.

Тимур вольно или невольно всегда пытался обосновать свои походы и завоевания. Он, похоже, искренне верил в свое предназначение «Бича божьего» и вершил свой суд от имени Аллаха. Поэтому на покоренных Амиром Тимуром территориях духовные лидеры брались под защиту. Он любил дискуссии с учеными Ислама — философами, руководителями сект, историками, астрономами, математиками. Если они производили хорошее впечатление, то их приглашали к Тимуру на службу при дворе или в Самарканде, или же разрешали оставаться в своей стране. Его правилом было давать протекцию ученым и богословам во время походов. Многие из них, такие как Низам ад-дин Шми, который позднее написал историю побед Тимура, и Ибн Халдун, арабский историк, воспользовались его протекцией.

Тимуру, выросшему в жарком климате Средней Азии, конечно же были знакомы чувства, которые испытывали древние арабы, принявшие Ислам несколько веков тому назад: когда нещадная жара сменяется спасительной прохладой, когда мириады ярких звезд высыпают на небе и освещают землю, а из отдаленных оазисов веют тонкие ароматы растений... Все это завораживает и очаровывает человека и он себя чувствует ничтожным и мелким в сравнении с небесным и земным величием, с безраздельным могуществом Всевышнего и располагает к созерцательности и покорности высшей воле.

О детстве и юности великого завоевателя известно немного, но письменные источники утверждают, что он был очень набожным мальчиком и великолепным наездником. Тимур был воспитан в традициях Ислама и, вероятно, как и каждый истинный мусульманин, мечтал быть похороненным в одном из святых мест. Он не был безгрешным и усердно молил Всемогущего о прощении своих грехов, а почтение к духовным лицам император сохранил на всю жизнь.