Бусово поле, Бусова гора и крепость Самбатас

В «Слове о полку Игореве» упоминается «время бусово»: «И вот красные готские девы воспели на берегу синего моря, — звеня русским золотом, воспевают время бусово». А в Киеве ведь есть Бусова гора, Бусово поле и речушка Бусловка. Наверное, упоминание «красных готских дев» натолкнуло некоторых исследователей на мысль, что под «временем Бусовым» следует понимать время царя антов Боза (или Божа), упомянутого готским историком VI века Иорданом. Энциклопедичский справочик «Киев» развивает эту мысль дальше, утверждая, что в IV веке в Киеве на Бусовом поле стояли укрепления вождя местных племен Буса, которые не смогли одолеть готы. И от его имени происходят все вышеупомянутые названия.

Однако эта версия не выдерживает критики. Иордан сообщает, что король готов Винитарий, «понемногу освобождаясь от власти гуннов и пытаясь проявить свою доблесть, двинул свое войско против антов... он распял их царя Боза с сыновьями и семьюдесятью приматами для устрашения покоренных», которые, надо полагать, подняли восстание против владычества готов, воспользовавшись их поражением от гуннов.

Эта печальная история ничего не дает для объяснения происхождения названия Бусово поле. Во-первых, Иордан упоминает имя Боз (или Бож), а не Бус. Во-вторых, как показал В.Петров, Бож правил антами в Побужье. В-третьих, нелогично «красным готским девам» называть время именем не своего, а чужого вождя, да еще и воспевать его.

Если же заглянуть в этимологический словарь русского языка А. Преображенского, то найдем, что буса, или бус — древнеславянское слово, означающее: корабль, лодка, вид судна. Это слово встречается в старинных былинах. Например, в былине о том, как «Василий Буслаев молиться ездил», говорится, что на Каспийском море казаки «...грабят бусы-галеры, разбивают червлены корабли». Таким образом, фамилия Буслаев означает корабельщик, а буса или бус — вид судна, пригодный для плавания по морю.

Византийский император Константин Багрянородный утверждает, что «русские караваны, направляясь в Константинополь, собирались в районе Киева, где переоснащали ладьи, готовя их к далекому морскому путешествию», и указывает место сбора: «ладьи собираются в Киевской крепости, которая называется Самбатас». Заметим, что «в», а не «возле». Крепость у верфи нужна была потому, что ладьи прибывали с товарами. При переоснащении ладей товары нужно было складировать и охранять. Отсюда следует, что крепость не охватывала какую-то днепровскую заводь, а, скорее, стояла в устье одного из притоков Днепра. Ими могли быть либо река Почайна, либо — Лыбедь. Близ места, где Лыбедь впадала в Днепр, расположены Бусово поле и Бусова гора. Бусова гора — холм между нынешними улицами Тимирязева и Киквидзе, выступающий в долину реки Лыбедь с левого берега, недалеко от ее устья. Бусово поле — прилегающая к Бусовой горе равнина, над которой сейчас находится большая транспортная развязка и под которой находится станция метро «Выдубичи».

«Бусово поле» другими словами можно было бы назвать «лодейным полем». Место с таким названием имеется в Санкт-Петербурге, но нам важно понять смысл этого словосочетания. Издревле и до недавних дней технология постройки кораблей предусматривала раскладку перед сборкой всех частей корабля на специальной просторной площадке, именуемой на техническом языке плазом. Славяне же в древние времена могли называть ее «бусовым полем». Бусовых дел мастера, вероятно, жили поблизости на горе, которую в связи с этим назвали Бусовой. Отсюда следует, что крепость Самбатас располагалась на Бусовом поле и, возможно, на одной из прилегающих гор и что в устье Лыбеди располагалась древняя верфь.

Название местности «Выдубечи», расположенной между Бусовым полем и Днепром, скорее всего также связано с древней верфью. Его происхождение пытаются объяснить тем, что якобы там выплыл сброшенный в Днепр идол — Перун. Однако это не подтверждается летописными источниками (по указанию Владимира идола отталкивали от берега и позволили выплыть только за порогами) и маловероятно по той причине, что раньше в этом месте Днепр поворачивал вправо, и течение должно было отнести Перуна от правого берега, а не вынести на него. Более вероятно, что здесь, поблизости от верфи, вынимали из воды сплавляемый по Днепру лес, предназначенный для строительства судов.

Теперь о смысле названия Самбатас, звучащего не по-славянски. Исследователи пытались вывести его из разных языков. Существует более десяти различных версий. В переводе с германских языков Самботас означает — сбор челнов (sam — сбор, botas — челны). Таким образом, напрашивается вывод, что крепость Самбатас была основана каким- то германским народом. Но каким и когда?

В IX веке в Киев пришли варяги. Их деяния хорошо известны и среди них не числится основание крепости Самбатас. Следовательно, нужно идти дальше, в глубь веков. На рубеже I — II вв. н.э. в Причерноморье приходят готы. На то время славяне имели давние торговые связи с греками и римлянами. Об этом свидетельствует множество находок греческих и римских монет в Среднем Поднепровье. Однако торговля эта велась через посредников, присваивавших львиную долю доходов. Боспорское царство, которое владело Черным морем (Понт Евксинский), с одной стороны выступало как посредник в торговле славян (хлебом, медом, воском, пушниной) с греками и римлянами, а с другой — было злейшим врагом славян, поскольку брало их в плен и поставляло на невольничьи рынки в таких количествах, что в Греции и в Римской империи слово славянин (slavorum) стало синонимом слова раб. Некоторые «исследователи» пытаются объяснить это якобы присущей славянам рабской натуре. Но это клевета, которую опровергает характеристика, данная славянам Маврикием Стратегиконом: «Племена славян и антов... сходны по своим нравам, по своей любви к свободе, их никоим образом нельзя склонить к рабству или подчинению в своей стране».

Положение изменилось с приходом воинственных готов, намеревавшихся обосноваться в Крыму и в Северном Причерноморье. Славяне, желавшие освободиться от Боспорской кабалы, стали естественными союзниками готов. В период со II по IV вв. н.э. славянские племена находились с ними в тесном контакте. В византийских договорах III — IV вв. якобы с готами встречаются и славянские имена. М.Ю.Брайчевский отмечает, что те, кого византийцы называли готами, «представляли довольно сложный конгломерат разных по происхождению племен, среди которых были и скифские, и сарматские, и славянские, и другие восточноевропейские племена, объединенные в довольно сильном межплеменном союзе». Славянские племена боранов и карпов предпринимали с готами совместные морские походы. В середине III века они разгромили могучее Боспорское царство и стали хозяевами Черного моря, которое позже арабы назвали Русским. Добрались готы и бораны и до Малой Азии. Об их вторжении в Малую Азию в 257 г. сообщает Зосим. Он пишет, что, овладев штурмом Питиунтом и Трапезундом и «опустошив всю его область, варвары возвратились на родину с огромным количеством кораблей». А в 264 г. был поход и вглубь Малой Азии. Эти сведения подтверждены находкой в Киеве клада очень редких антиохийских монет, отчеканенных незадолго до этого времени. (М.Брайчевский).

Может возникнуть вопрос: почему причерноморские готы в войне с Боспорским царством и в морских походах в качестве главного союзника имели славянское племя боранов, обитателей далекого от моря киевского «бора великого»? Причин этого несколько. Во-первых, для войны с Боспорским царством нужен был мощный морской флот, для строительства которого в Приазовских и Причерноморских степях не было леса, под Киевом же он рос в изобилии. Во-вторых, этот флот нельзя было строить под носом у врага. Например, Петр I, готовясь к войне с турками, строил свой флот в далеком от моря Воронеже. В-третьих, жители лесных краев, где реки были едва ли не единственными путями сообщения, имели опыт строительства и использования речных судов, но не морских. Германские народы на своем внутреннем Балтийском море освоили строительство морских судов и морскую навигацию. Естественно, что они возглавили это дело и дали свое название крепости, в которой работали. Время основания крепости Самбатас должно было предшествовать началу совместных морских походов боранов и готов, то есть приходится примерно на 250 год. Очевидно, впоследствии, особенно после ухода готов под ударами гуннов в Западную Европу, дело строительства морских судов перешло в руки славян, но ранее данное крепости название осталось. И по традиции владелец крепости получал имя-титул Самботас, независимо от его собственного имени. По-видимому, он ведал не только верфью, но и организацией торговых караванов и, возможно, их охраной в пути, что делало его весьма значительным лицом, того же уровня, что и владелец перевоза — Кий.

Поэтому не удивительно, что, судя по надписи на надгробной плите, найденной под Константинополем, — «Хильбудий сын Самбатаса», Хильбудий, который, по мнению академика Б.Рыбакова, является историческим прототипом Кия, и Самбатас оказались родственниками. Из этого сообщения также следует, что Киев не ограничивался пассивной ролью торгового центра, лежащего на перекреске дорог, а был еще центром морского судостроения и организатором торговых караванов, направлявшихся в отдаленные края. Гипотеза Рыбакова, которая кажется слабо мотивированной в этимологическом отношении, получает подтверждение, если интерпретировать имя Хильбудий как Кийбудий, то есть Кий-строитель.

Что же касается «готских красных дев», упоминающихся в «Слове о Полку Игореве», то, как утверждает С.Пушик, никакого отношения к готам они не имеют. По его мнению, речь в «Слове» идет о «гатских красных девах» — так русины называют русалок (по-видимому, потому, что излюбленным местом русалочьих посиделок являются гати). Однако, почему они, «звеня русским золотом, воспевают время бусово»? Русалки, надо полагать, как и их земные сестры, были неравнодушны к украшениям, особенно золотым. При гибели судов, например, в сражениях с пиратами, золото просыпалось в воду и доставалось русалкам. К тому же привела и авантюра Игоря, «потопившего богатство на дне Каялы — реки половецкой, просыпав русского золота» («Слово о полку Игореве»). Это и напомнило русалкам «время бусово», время торговых корабельных караванов, дружной и изобильной жизни славянских племен, в которую внесло сумятицу гуннское нашествие и которой положило конец нашествие аваров.