Григорий МАЙРАНОВСКИЙ: по следам «доктора-смерти»

Советская пропаганда утверждала, что опыты со смертельными ядами над узниками концлагерей были начаты во время Второй мировой войны врачами-эсесовцами. Это не так.

Известно, что после ареста «лубянскому маршалу» Лаврентию Берии предъявили показания руководителя токсикологической лаборатории НКВД-МГБ Григория Моисеевича Майрановского, в феврале 1953 года приговоренного к 10 годам заключения за незаконное хранение ядов и злоупотребление служебным положением:

«Во время моих опытов по применению ядов, которые я испытывал над осужденными к В[ысшей] М[ере] Н[аказания]..., я столкнулся с тем, что некоторые из ядов могут быть использованы для выявления так называемой «откровенности» у подследственных лиц. Этими веществами оказались хлораль-скополамин и фенамин-бензедрин (кола-с).

При употреблении хлораль-скополамина (КС) я обратил внимание, что, во-первых, дозы его, указанные в фармакопее как смертельные, в действительности не являются таковыми. Это мной было проверено многократно на многих субъектах. Кроме того, я заметил ошеломляющее действие на человека после применения КС, которое держится примерно в среднем около суток. В тот момент, когда начинает проходить полное ошеломление и начинают проявляться проблески сознания в это же время тормозные функции коры головного мозга еще отсутствуют. При проведении в это время метода рефлексологии (толчки, щипки, обливание водой) у испытуемого можно выявить ряд односложных ответов на коротко поставленные вопросы.

При применении «кола-с» у испытуемого появляется сильное возбужденное состояние коры головного мозга, длительная бессонница в течение нескольких суток в зависимости от дозы. Появляется неудержимая потребность высказаться.

Эти данные навели меня на мысль об использовании этих веществ при проведении следствия для получения так называемой «откровенности» у подследственных лиц...

...Для этой цели Федотовым (Петр Васильевич Федотов — генерал-лейтенант госбезопасности. — Б. С.) были выделены пять следователей, фамилии которых я не помню (один из них как будто был Козырев), а также подследственные трех родов: сознавшиеся, не сознавшиеся и частично сознавшиеся. Над ними и проводились мною опыты вместе со следователями. Вкратце меня следователи информировали об обстоятельствах дела и о тех вопросах, которые интересовали следствие...»

Берия утверждал: «Это чудовищное преступление, но я об этом первый раз слышу». И, несомненно, лгал, поскольку непосредственно контролировал лабораторию Майрановского.

24 апреля 1956 года в записке первого заместителя Генерального прокурора СССР П.В. Баранова о невозможности реабилитировать Майрановского утверждалось: «Установлено, что врач Майрановский, принятый в 1937 году на работу в органы НКВД, по предложению Берия и Меркулова организовал и оборудовал в 1938 году специальные помещения особо секретной и токсикологической лаборатории, где и производил по приказанию названных врагов народа бесчеловечные испытания различных смертоносных ядов на осужденных к высшей мере наказания.

В течение ряда лет Майрановским было уничтожено мучительным способом большое количество таких осужденных, личность которых следствию установить не удалось, поскольку Берия и Меркулов, представляя Майрановскому «объекты испытания», скрывали данные об их личности.

Майрановский показал, что ему не было известно, кого именно он уничтожал, применяя яды, и в этом отношении для него было достаточным распоряжение Берия или Меркулова.

Кроме того, Майрановский испытывал на арестованных различные наркотические вещества с целью получения якобы правдивых показаний («проблема откровенности»).

По ходатайству Меркулова Майрановскому без защиты диссертации были присвоены звания профессора и ученая степень доктора медицинских наук.

Следствием не установлено, что Майрановский знал об изменническо-заговорщической деятельности Берия и его шайки, а был лишь исполнителем заданий Берия и Меркулова.

Таким образом, Майрановский не может быть привлечен к уголовной ответственности как соучастник заговорщической деятельности Берия и Меркулова, от отбытия наказания, назначенного ему в 1953 году, он подлежит освобождению в силу акта об амнистии.

Учитывая связи Майрановского с разоблаченными врагами народа Берия и Меркуловым, выполнение им особо доверительных заданий этих лиц и социальную опасность Майрановского как лица, производившего бесчеловечные опыты над живыми людьми, полагал бы действие Указа Президиума Верховного Совета СССР от 17 марта 1953 года об амнистии на осужденного Майрановского Григория Моисеевича не распространять и ограничиться отбытием наказания по вынесенному ему приговору».

Насчет того, что лаборатория по ядам была создана по приказу Берии и Меркулова — явная ложь. Майрановский работал в НКВД в 12 Отделе ГУГБ с лета 1937 года, когда Берия еще возглавлял коммунистов Грузии. А токсикологической лабораторией руководил еще с 1935 года, только тогда она была при Всесоюзном институте экспериментальной медицины (ВИЭМ) и, следовательно, была создана по инициативе тогдашнего наркома НКВД Генриха Ягоды.

Майрановский был освобожден в конце 1961 года и умер своей смертью в Махачкале в 1964 году. Жертвой Майрановского, по всей видимости, стал шведский дипломат Рауль Валленберг, спасший тысячи евреев в Будапеште, но арестованный «Смерш» по приказу Сталина. Согласно документу, копия которого была передана шведской стороне в 1957 году, Валленберг умер от инфаркта в тюрьме на Лубянке 17 июля 1947 года. Аутентичность этого документа вызывает большие сомнения, но другие документы свидетельствуют, что все упоминания о причастных к делу Валленберга прекращаются в октябре 1947 года. Скорее всего, Валленберг был отравлен, но произошло это несколько позднее, чем 17 июля 1947 года.

Среди достоверно установленных жертв лаборатории Майрановского были, как минимум, двое украинцев. Это — бывший нарком просвещения Украины Александр Шумский, которого в 1933 году по обвинению в принадлежности к мифической «Украинской военной организации» приговорили к 10 годам содержания в Соловецком лагере, замененным ссылкой в Красноярск, и епископ Мукачевской греко-католической епархии Теодор Ромжа, причисленный к лику блаженных Римско-католической церковью в 2001 году. Он был противником установления московского православия в Закарпатье. Как вспоминал Павел Судоплатов, высокопоставленный киллер Берии и Абакумова, в октябре 1946 года Абакумов сказал ему, что «направит в Саратов спецгруппу, чтобы ликвидировать Шумского, а моя задача — устроить так, чтобы его сторонники не догадались, что его ликвидировали. Майрановский, в то время начальник токсикологической лаборатории МГБ, был срочно вызван в Саратов, где в больнице лежал Шумский. Яд из его лаборатории сделал свое дело: официально считалось, что Шумский умер от сердечной недостаточности... В Саратов выезжали заместитель министра МГБ Огольцов, которому подчинялся Майрановский, и лично знавший Шумского Каганович». Ромжу первоначально хотели устранить с помощью автомобильной аварии, но он был только ранен, и тогда в дело вступила лаборатория Майрановского. Судоплатов свидетельствовал: «...мне позвонил Абакумов и сказал, что через неделю в Ужгород приезжают Савченко (министр госбезопасности Украины. — Б. С.) и Майрановский, начальник токсикологической лаборатории, с приказом ликвидировать Ромжу. Савченко и Майрановский рассказали мне, что в Киеве на вокзале, в своем железнодорожном вагоне, их принял Хрущев, дал четкие указания и пожелал успеха. Два дня спустя Савченко доложил Хрущеву по телефону, что к выполнению операции все готово, и Хрущев отдал приказание о проведении акции. Майрановский передал ампулу с ядом кураре агенту местных органов безопасности — это была медсестра в больнице, где лежал Ромжа. Она-то и сделала смертельный укол». Как уже писал «День», медицинские документы о смерти Ромжи не подтверждают версии об отравлении ядом кураре. Скорее всего, был использован какой-то менее экзотический яд. На допросе 1 сентября 1953 года Судоплатов упоминал случаи Шумского и Ромжи, но конкретный яд не называл.

13 марта 1953 года во Владимирской тюрьме скоропостижно скончался от острой сердечной недостаточности бывший вице-премьер польского правительства в изгнании Ян Станислав Янковский, у которого через две недели истекал срок заключения. И в тот же день, в той же Владимирской тюрьме и с тем же диагнозом скончался другой высокопоставленный узник — бывший главнокомандующий эстонской армией генерал Йохан Лайдонер. Впрочем, насчет диагнозов это только предположение. Никаких официальных данных о причинах смерти Янковского и Лайдонера до сих пор не обнародовано. Данные об их смерти известны лишь из их тюремных карточек. Мало у кого сегодня остаются сомнения, что обе эти смерти были неслучайны и связаны между собой. По всей видимости, оба они были отравлены, скорее всего, посредством введения яда через укол, а яд сделали в той лаборатории, которую ранее возглавлял Майрановский. Однако представляется крайне маловероятным, что приказ об этом убийстве отдал Берия. С момента его прихода в МВД и до гибели Лайдонера и Янковского прошла всего лишь одна неделя. А ведь операция по их убийству требовала какого-то времени на подготовку. Требовалось отдать приказ о ее проведении, разработать план операции, изготовить необходимый яд, подобрать исполнителей и командировать их во Владимир. Для того, чтобы успеть убить Янковского и Лайдонера 13 марта, Лаврентий Павлович должен был бы отдать приказ об их убийстве буквально в первые же дни своего возвращения в МВД, т. е. 6-7 марта. Но у него были дела поважнее, чем заниматься ликвидацией польского министра и эстонского генерала. Скорее всего, приказ о ликвидации Янковского отдал еще Сталин в январе или феврале 1953-го, когда узнал о том, что у поляка заканчивается срок заключения. Ну, а Лайдонера разрешил убрать за компанию — чтобы два раза машину из Москвы не гонять.

Скорее всего, деятельность лаборатории ядов КГБ продолжалась и после 1953 года, но никаких документов о ее работе в этот период до сих пор не опубликовано. Бывший генерал-майор КГБ Олег Калугин свидетельствовал, что болгарский журналист-диссидент Георгий Марков был отравлен в 1978 году ядом рицин, изготовленным в лаборатории КГБ по просьбе болгарских коллег и лично переданным им болгарам. Марков был отравлен с помощью укола зонтиком. Можно не сомневаться, что жертв преемников Майрановского было гораздо больше, вот только их имена мы узнаем нескоро, если вообще когда-нибудь узнаем.