Кровавая гроза Колиивщины
Вдумчивому наблюдателю, который изучал бы обстановку на Правобережной Украине 60-х годов ХVIII века, было ясно: эта земля напоминает зловещее, почерневшее небо перед страшной грозой. В людях десятилетиями копился гнев, множилась ярость и обида, которые неминуемо должны были привести к трагическому социальному взрыву. Он и произошел весной и летом 1768 года. Современники назвали это мощное народное восстание «Колиивщина».
Правобережье Украины, опустошенное «Руиной», многочисленными набегами турок и крымских татар, необходимо было заселять людьми. Польское правительство обещало новым поселенцам, которые согласились бы обрабатывать эти земли, свободу и привилегии сроком на 30 лет. Но обещания остались на бумаге — крестьян ждало закрепощение, не менее жестокое, чем в соседней России. Польские магнаты (Потоцкие, Любомирские, Вишневецкие и другие) жили в роскоши и издевались над крестьянами в «лучших традициях» средневековья. При этом королевское правительство явно утратило всякое влияние и власть, а магнаты превратились в неограниченных властителей Речи Посполитой.
Помимо того, продолжалось настойчивое окатоличивание православных украинцев. Крупных регулярных казачьих войск, всегда являвшихся защитниками православия, на запад от Днепра не было. Но еще в 20-х годах ХVIII века там появились отряды гайдамаков (тюрское: налетчик или своевольник), мстителей- партизан, громивших усадьбы, убивавших прислужников магнатов и выпускавших на волю крестьян. Еще их называли — «левинцы», «опришки» и «колии» (от слова колоть, отсюда — «Колиивщина»). Гайдамаки зачастую отличались немалой жестокостью, но простой народ видел в них праведных мстителей за свои обиды.
К 60-м годам гайдамацкое движение, казалось, утихло. Тем временем в Речи Посполитой усиливалось влияние императорской России, королевской Пруссии и Австрийской империи. В 1764 году королем Польши был избран ставленник и бывший любовник Екатерины II — Станислав Понятовский, явно не способный проводить сколько-нибудь самостоятельную политику. Фактически под дулами российских штыков польский сейм был вынужден принять закон о правах так называемых «диссидентов» (то есть инаковерующих — православных украинцев и белорусов). Императрица заигрывала с православными, используя их, как средство давления на пришедшее в упадок польское государство.
В поддержку решения сейма была создана пророссийская Радомская конфедерация — военный союз магнатов, ориентирующихся на Петербург. А вот в местечке Баре (сейчас — Винницкая область) 29 февраля 1768 г. взяли в руки оружие шляхтичи — сторонники независимости, призвавшие на помощь французских военных советников во главе с генералом Дюмурье. Гонения на православие перешло уже в открытый террор: священников запрягли в плуги, секли терновыми розгами, забивали в колоды...
Терпению людей пришел конец. Толчком к восстанию послужило решение Екатерины II ввести на Правобережье войска для усмирения барских конфедератов, с нескрываемой ненавистью относившихся к «схизматикам». Массы крестьян, беглых казаков с Запорожья пришли в движение — они видели в российских войсках надежную защиту (как же они заблуждались!). Искрой, из-за которой разразилось мощнейшее восстание в Украине в ХVII веке, стал призыв бывшего казака-запорожца Максима Зализняка, который укрывался в православном Мотронивском монастыре (юг Киевщины). Среди крестьян распространялись слухи о «Золотой грамоте» Екатерины II, обещавшей им, и вообще всем православным волю.
Максим Зализняк был родом из крестьян местечка Медведка и уже в зрелом возрасте стал запорожцем. С весны 1767 года он скрывался в Мотронивском и Жаботинском монастырях под видом послушника и активно готовил восстание. Зализняк — человек смелый и находчивый, презрительно относившийся к деньгам (охотно вознаграждал ими неимущих и своих сподвижников) по праву стал душой восстания. Православное духовенство, среди которых выделялся талантливый и энергичный борец против насаждения католицизма Мелхиседек Значко-Боровский, также поддержало восставших.
В конце апреля 1768 года из Мотронивского монастыря вышло до 70 вооруженных людей, составивших ядро будущего восстания. Гроза разразилась. Мятеж постепенно охватывает села и местечки Киевщины, Брацлавщины, Уманщины. До повстанцев дошли слухи о готовности барских конфедератов вступить в союз с крымскими татарами. Это еще более усилило ярость восставших. Гайдамаки не щадили своих недругов. За считанные недели сотни богатых землевладельцев были повешены, сожжены и заколоты. Не жалели ни женщин, ни детей. Убивали евреев — управителей панских имений, ростовщиков и менял, зачастую не из-за национальной неприязни и, конечно, без достаточных оснований — ненависть была вызвана накопившейся за века злобой к богатым.
У восставших был заранее разработанный план: охватить земли Киевщины и Черкасщины и сжать в кольцо все богатые города. Это им удалось сделать удивительно быстро. Зализняк стремительно прошел со своими людьми через Жаботин, Смелу, Черкассы, Корсунь, Канев, Богуслав, Лысянку, наводя всюду ужас на поляков. Через две недели после начала восстания его отряды насчитывали 12 тысяч, а когда повстанцы осадили Умань (июнь 1768 года), их число доходило до 40 тысяч.
Почему главной целью повстанцев была избрана Умань? Это был наиболее богатый город края, принадлежавший семье магнатов Потоцких, важный торговый пункт, откуда велась оживленная торговля с Молдавией и Турцией. Умань была прекрасно укреплена, город был усыпан земляными валами, защитники выставили 32 пушки, они имели в своем распоряжении несколько сот жовниров (солдат). Но главной их силой был отряд казачьей милиции, так называемых «надворных казаков». Именно на них и была возложена основная ответственность за оборону Умани. Сам Потоцкий успел вовремя бежать из города, командовал защитниками губернатор Младанович, а под его началом казаки- сотники Уласенко, Иван Гонта и полковники Магнушевский и Обух.
Зализняк, проведя несколько дней в Чигирине, древней казачьей столице (откуда он разослал по Украине свои «универсалы», призывая народ присоединиться к нему и обещая «истинную волю»), расположился затем лагерем в Соколовке, неподалеку от Умани. Трудно сказать, какой оборот приняли бы дальнейшие события, если бы на помощь Зализняку не пришел Иван Гонта со своими казаками. Это был довольно благополучный, обласканный своими хозяевами Потоцкими предводитель панской казачьей милиции. Воевода Салезий Потоцкий сделал его сотником, дал ему в вечную собственность два богатых села: Россошки (родное село Гонты) и Орадовку. Гонта не раз ходил с Потоцкими в походы и, казалось бы, став одним из самых доверенных людей этой семьи, просто не мог иметь никаких поводов для недовольства. Очевидно, он, как и Зализняк, тоже мечтал изгнать поляков. К тому же нельзя сбрасывать со счетов и честолюбие Гонты. Он тайно послал своих гонцов к Зализняку и договорились с ним о содействии при взятии Умани. Это и решило судьбу города. 18 июня 1768 года объединенные силы гайдамаков подошли к городу и на следующий день Умань была взята. Победители устроили жестокий погром, шляхту и всех, кого подозревали в сочувствии к ней, убивали. Погибло не менее двух тысяч человек, в том числе женщины, дети, старики. До какой же лютой злобы надо было довести восставших, которые, казалось, забыли само слово «милосердие»... Но ведь не меньшие зверства прежде творила и противоположная сторона.
Мятежники созвали в Умани раду, на которой провозгласили Зализняка гетманом Украины, а Гонту — уманским полковником. Но восставших и их предводителей ждал внезапный и трагический конец. Их судьбу решила императрица России Екатерина II. Мятежные гайдамаки стали все более раздражать Екатерину. Слухи о том, что она издала какую-то «Золотую грамоту», вовсе не доставляли ей радости. Сказывалась и сословная солидарность. В конце концов императрица дала понять своим двум генералам, Гурьеву и Кречетникову, что восстанию пора положить конец.
И Зализняк, и Гонта были уверены, что от российского войска, которое располагалось недалеко от них, ждать неприятностей не придется. Когда 6 июля 1768 года генерал Гурьев пригласил вожаков восстания к себе на дружеский банкет, они не почувствовали никакой опасности. Но к пирующим явился отряд донских казаков. Гурьев приказал арестовать Зализняка, Гонту и других предводителей. Восстание было обезглавлено. Гонта как польский подданный был выдан шляхетским властям. Его предали мучительной казни: сняли со спины одиннадцать полос кожи. Гонта держался с поразительным мужеством. Затем его четвертовали. Зализняк по приказу Екатерины был жестоко бит батогами и сослан в Сибирь, где, видимо, и закончил свои дни.
События Колиивщины доносят до нас страшный урок истории: кровь взывает к новой крови, жестокость может породить только ответную жестокость. И, независимо от того, справедливо ли пролита кровь или нет — жестокости нет оправдания.
