Магдебургское право в Остроге: европейские традиции в украинском контексте

Магдебургское право представляло собой систему норм государственного, уголовного, гражданского, процессуального права, которыми, начиная с конца ХII ст., пользовались горожане немецкого города Магдебург. Его главными источниками были сборники «Саксонское зеркало» и «Вайхбильд» (созданные в ХIII — в нач. ХIV вв.). Следует отметить, что магдебургское право было только одним из вариантов городского права (только в Германии их было шесть), действовавшего в городах средневековой Европы.

Путь обретения магдебургского права украинскими городами несколько отличался от того, как завоевывались коммунальные свободы в странах Западной Европы. Там городские вольности мещане получали в основном в результате ожесточенной борьбы против светских и духовных сеньоров — владельцев городов (так называемые «коммунальные революции»). В городах украинских земель, входивших в состав Галицко-Волынской державы, а после ее падения в середине ХIV ст. — Польского королевства, Великого княжества Литовского, Речи Посполитой — его получали в результате усилий государственной власти и владельцев городов, которые обретали юридическое воплощение в так называемых магдебургских грамотах и других актах. Этот факт стал основанием для суждений некоторых историков, в том числе и М. Грушевского, о чужеродности магдебургского права для украинского мещанства, для выводов о его механической рецепции. Однако в современной историографии все больше сторонников приобретает мнение о соответствии магдебургского права социальным и экономическим потребностям тогдашних украинских городов.

Первотолчком для его предоставления была немецкая колонизация восточноевропейских стран ХII ст., которая коснулась и Украины (и которая, кстати, была нормальным и обычным для того времени экономическим процессом, а не попыткой закабаления немцами своих славянских соседей). Речь идет о том, что городские привилегии сначала предоставлялись именно переселенцам с этнических немецких территорий, а потом распространялись на весь люд городов. Из украинских городов первыми магдебургское право получили Владимир-Волынский (перед 1324 г.), Львов (1356 г.), Каменец (1374 г.). Оно предоставлялось как так называемым государственным городам (то есть таким, которые были государственными административными центрами и не находились в частной собственности) — Львову, Киеву, Луцку, Ковелю, Кременцу, Виннице и др., так и частным городам, принадлежавшим отдельным представителям социальной верхушки того времени — шляхты и магнатов — Староконстантинову, Ровно, Славуте и др.

Особенностью магдебургского права в городах Украины было то, что здесь в своей ежедневной деятельности горожане руководствовались в основном не первоисточниками этого права, а его частными компиляциями — произведениями юристов Речи Посполитой Б. Гройцкого, П. Щербича, П. Кушевича, М. Яскера. Кроме того, на украинские магдебургии большее или меньшее (в зависимости от города) влияние имели обычаи самоуправления и судопроизводства украинского сообщества, многие из которых, по всей вероятности, укоренились еще в княжеские времена (обычайное право). Если к вышеупомянутому добавить еще и то, что фактическое действие норм магдебургского права определялось не только буквой закона, но не меньше и политикой государства или владельцев в отношении городов, становится понятным парадокс, на который еще в ХIХ ст. обратил внимание В. Антонович — в Украине не было ни одного магдебургского города, который бы по своему укладу был идентичен своему немецкому образцу или любому другому украинскому городу.

При всем разнообразии конкретного воплощения магдебургского права были и те универсальные институты, которые оно приносило. В первую очередь, оно давало разрешение на большее (как правило, в государственных городах) или меньшее (в частных) самоуправление и право на собственный суд, которые выбирались мещанами. Такое самоуправление осуществлял специальный орган власти — магистрат, возглавлявшийся чаще всего «войтом» (хотя по магдебургскому праву войт должен был руководить только городским судом), реже одним или поочередно несколькими «бурмистрами» и состоял из двух учреждений — «рады» (имела административную власть) и «лавы» (была судебной институцией, осуществляла в основном суд по уголовным делам, гражданские иски рассматривались обычно советом). Хотя магдебургское право требовало избрания войта мещанами, однако в большинстве городов он назначался либо государственной властью, либо владельцем. Опять же в отличие от немецкого образца в украинских городах редким было четкое размежевание функций рады и лавы, которые смешивались и формировали единую коллегию — магистрат.

Кроме расширения властных полномочий, магдебургское право предусматривало земельные наделы городам, их жители получали льготы для занятий торговлей и ремеслами, освобождались от различных повинностей. В магдебургских грамотах указывалось также и право мещан вносить изменения в пространственную организацию поселений.

Интересно, и одновременно показательно, что несмотря на незаурядное значение Острога в общественно-политической и культурной жизни Украины на рубеже средневековья и Нового времени, формирование магдебургии в этом городе долгое время истолковывалось ошибочно. Исследователи, писавшие об этом волынском центре, либо не знали точной даты предоставления ему магдебургии, либо ошибочно приписывали получение этого статуса Острогом в 1528 г., вместо, на самом деле, городка Острожца (теперь село Млыновского района на Ровенщине). О предоставлении Острожцу такой грамоты свидетельствует документ, хранящийся в ЦГИА Украины в Киеве и опубликованный еще в 1869 г. в 1-м томе пятой части серийного издания «Архив Юго-Западной России». В действительности же магдебургская грамота Острога датирована 7 июня 1585 г. Она была дана городу польским королем Стефаном Баторием (1576—1586) по инициативе и ходатайству владельца города, тогдашнего крупнейшего украинского магната В. К. К. Острожского. Копияэтой грамоты кириллицей хранится в фонде №389 Российского государственного архива древних актов (РГАДА) в Москве, польскоязычный вариант документа хранится в архиве Малопольской провинции ордена иезуитов в Кракове. Нашел и впервые опубликовал в 1982 г. магдебургскую грамоту Острога выдающийся современный знаток источников по истории Украины профессор Национального университета «Острожская академия» Николай Ковальский.

По этому документу острожские мещане получали магдебургское право, как говорилось в нем, «по примеру других привилегированных городов» государства. Определялось, что это право им предоставлялось в «соответствии со всеми его частями и артикулами».

Был установлен состав «правительства городского» — «войт, бурмистры, райцы (члены городского совета. — Авт. ) и другие урядники городские». Они наделялись «всей мощью и полнотой власти» в городе; говорилось также о том, что «во всех делах судебных […] им положено судить, выступать и виновных по артикулами того права наказывать».

Гипотетически застройка магдебургского Острога проводилась на основе европейских урбанистических достижений эпохи Ренессанса. В литературе существуют сведения о том, что при строительстве городов на территории польско-литовского государства пользовались популярными учебниками-трактатами Витрувия, Л.-Б. Альберти, А. Дюрера, А. Фрейтага. Собственно в пользу мнения, что Острог не стоял в стороне от европейских архитектурных веяний, свидетельствует строительство еще в первой четверти ХVI ст. Башни Новой в острожском замке — одном из самых ярких образцов ренессансной оборонной архитектуры в Украине.

Во второй половине XVI — в начале XVII ст. Острог был настоящим ренессансным городом, с центробежной системой планирования улиц, прямоугольными кварталами, четкой пространственной локализацией земельных участков. На картографии Острога XVIII — нач. XIX в., в основном сохранившей особенности системы планирования XVI— XVII вв., как и в других городах Волыни и Галичины того времени, можно наблюдать геометрически правильное построение сети улиц, присущее городам эпохи Возрождения. Формирование центробежной планировочной структуры Острога практически завершилось во второй пол. XVI в. Центром города была рыночная площадь, из которой лучами выходили улицы, ориентированные в основном на городские ворота, в соответствии с направлениями главных дорог. На север протянулась улица Зарванская, которая заканчивалась Зарванскими (Татарскими) вратами, через которые проходила дорога на Звягель. В западном направлении вела Луцкая улица к одноименным вратам, через которые проходила дорога на Луцк и Дубно. От нее в обе стороны отходила улица «Красная кгора». В поперечном ей направлении тянулась «Пречница». На юг от рынка к реке шла улица «Низкая», на которой размещался монастырь Св. Троицы. В восточном направлении с площади выходили две улицы, заселенные евреями: «Старожидовская», на которой стояла синагога, и «Новожидовская», которая заканчивалась «Жидовскими» или «Зарицкими» вратами. Радиально-кольцевая система планирования сочеталась с прямоугольными кварталами, наиболее четко выраженными в юго-восточной части «старого города», в еврейских участках.

Магдебургской грамотой Стефана Батория предоставлялись значительные хозяйственные привилегии. Острожским мещанам подтверждались их права на проведение торгов (по королевской привилегии 1527 г. они проходили дважды в неделю: в пятницу и в воскресенье) и ярмарок (они в городе проходили трижды в году: на день св. Ануфрия, на Покрову и на св. Николая). В документе говорилось и об организации цехового ремесла. Во второй половине XVI — первой половине XVII в. Острог был одним из крупнейших центров художественных ремесел: гончарства, кузнечества, ювелирного и других. О значительном ремесленном развитии Острога свидетельствуют документальные источники, основательно проработанные в научных трудах П. М. Жолтовского, А. Зайца, В. Александровича. Согласно реестру поборов 1576 г. в Остроге работало 129 ремесленников 24 специальностей. В акте 1603 г. о разделе владений князей Острожских есть сведения о 190 ремесленниках 50 специальностей. В присяге, которую принес луцкому суду острожский бурмистр Ониско Романович в 1635 г., речь идет о 551 ремесленнике 36 специальностей. Расцвет ремесла и торговли порождал многочисленную прослойку бюргерства. Если в 1583 г. в Остроге насчитывалось 283 дома, то в 1589 г. их количество увеличивается в полтора раза. Развитию города содействовала грамота Стефана Батория от 20 ноября 1576 г., которая подтверждала давнюю королевскую привилегию на торговлю и пошлины, аналогичную той, которую на территории «литовской» Украины имели, кроме Острога, только Киев и Луцк. По данным А. Зайца, в 1624 г. в Остроге уже было 16 ремесленных цехов, хотя, как и в других городах с развитым ремеслом, здесь работали и нецеховые ремесленники — так называемые партачи.

Острог занимал весомое место в контексте синтезирования отечественных традиций с достижениями западноевропейской культуры. Академия была создана по образцу высших католических и протестантских школ Западной Европы, в частности, гимназии в силезском городе Бжег, основанной в 1567 г. князем Ежи II Пястом, которого лично знал К.-В. Острожский. Если ранее взаимодействие и взаимопроникновение «восточных» и «западных», «греческих» и «латинских» факторов происходило стихийно, то основание Острожского коллегиума, как славяно-греко- латинского заведения, засвидетельствовало переход к новому состоянию культурного синтеза — осознанному стремлению объединить славяно-греческое наследие с достижениями латинскими, то есть с культурными достижениями Центральной и Западной Европы. Началась новая линия культурного развития, неразрывно связанная с использованием достижений ренесансно- реформационной культуры.

Во второй половине XVI — в начале XVII в. Острог был одним из крупнейших центров занятия живописью и иконописью в Украине. Об этом красноречиво свидетельствует налоговый реестр 1576 г., согласно которому в городе работало 6 художников: Харитон, Лазко Гаврилович, Дашко, Духнич, Богдан и Федор. Иконописный центр Острога, разветвленная деятельность которого охватывала широкую территорию, не имел себе равных на Волыни и занимал особое место среди художественных центров украинских земель, уступая только Львову. До сегодня сохранилось несколько икон, созданных острожскими художниками эпохи академии: «Юрий Змиеборец», «Рождество Богородицы» и чудотворная родовая икона князей Острожских — «Богородица Одигитрия», которая сейчас хранится в монастыре Св. Троицы в с. Межиричи. Очевидно, при князе К.-В. Острожском в Остроге появились иконы, привезенные из Западной Европы преподавателями Острожской академии. Вероятно, Евстахий Нафанаил с Крита, Мосхолупос, Дионисий Ралли (Палеолог), приехавший из Рима, а особенно Кирилл Лукарис и Никифор Кантакузен, прибывшие в Украину из Падуи как протосинкелы (представители) Александрийского и Константинопольского патриархов, могли привезти с собой итальянские иконы, написанные в стиле Возрождения. В частности, в краеведческом музее Острога хранится икона «Благовещение» венецианский школы XV в., которая, по легенде, была привезена в Острог Никифором Кантакузеном, бывшим проповедником собора Святого Марка в Венеции.

Учитывая частный характер города, грамотой вводились и определенные ограничения прав острожских горожан в пользу князей Острожских. В частности, указывался долг уплаты доходов от торговли — «пошлины торговой».

Последствия предоставления Острогу, как и другим городам Украины, магдебургии были весьма значительными. О позитивных экономических сдвигах и архитектурно-планировочных изменениях уже говорилось. Менее очевидными, но от этого не менее важными были последствия цивилизационного характера. Имеется в виду формирование городского сословия, с более высоким, чем у крестьян, правовым положением, более мобильного в экономическом и политическом смысле, развитие представлений о «горизонтальной», а не «вертикальной» — свойственной средневековью, структуре социума, привычек самоорганизации и уважения к закону, в общем — утверждение демократических традиций и правовой культуры в украинском обществе. Интересно, что в Остроге, по крайней мере в конце ХVI — середине ХVII в., функционировало городское правительство, избиравшееся ежегодно. Это свидетельствует о том, что для города не была свойственна олигархизация власти (то есть закрепление ее на долгие годы в руках нескольких наиболее влиятельных семей) — типичное явление для городов западной части Украины уже в ХVI в.

Таким образом, магдебургское право, бесспорно, дало новый импульс развитию Острога, содействовало кристаллизации его уникальности как ведущего центра интеллектуальной и экономической жизни Украины раннего Нового времени. Оно же, в более общем измерении, было прогрессивным фактором украинской истории, одним из важнейших факторов интеграции украинства в европейскую цивилизацию. Что же касается тезиса некоторых историков о вытеснении под влиянием немецкого городского уклада из жизни городов украинцев, то история магдебургий Центральной и Левобережной Украины (Винница, Киев, Чернигов, Нежин и др.) убеждает, что здесь главные позиции в хозяйстве и управлении принадлежали украинцам. Поэтому маргинализация украинцев в некоторых западноукраинских городах (Львов, Дрогобыч и др.) была вызвана не столько самим правом, сколько причинами социально-экономического характера.

К сожалению, демократическое развитие городских центров Украины было прервано вхождением украинских земель в последней трети ХVIII в. в состав двух империй — Российской и Австрийской, бюрократический и централистский строй которых не допускал сохранения широкого городского самоуправления. В западноукраинских городах оно было ликвидировано в конце ХVIII в., в городах подроссийской Украины — фактически также в конце ХVIII в., окончательно — в 1831 г. Дольше всего магдебургским правом пользовались мещане Киева, здесь оно было ликвидировано царским указом от 4 января 1835 г.

В Украине определен четкий курс на европейскую интеграцию. Как справедливо отмечают политики и экономисты, для нашего государства это путь долгий и сложный. Однако, как справедливо отметила на встрече со студентами нашего университета Лариса Ившина, главный редактор газеты «День», этот путь можно значительно сократить, если использовать концепцию «магдебургского права» в контексте современных реалий. «А почему бы и нет?!» — так закончила свое выступление пани Лариса. «И действительно, почему бы и нет», соглашаемся мы, ведь сегодня до европейского уровня подтянулся только один город в Украине — Киев. Малые города если не деградируют, то в основном латают дыры на том, что уже сделано. Поднять инициативу и заинтересовать жителей малых городов в их желании войти в европейское сообщество, а значит, активизировать территориальные общины и местное самоуправление — вот те приоритеты, которые должны стимулироваться государством. В зависимости от вклада территориальной общины должен быть сделан немалый вклад государством, то есть речь идет о предоставлении своеобразных привилегий государством, а это не только привлечение бюджетных средств, но и, в первую очередь, направление государственных и иностранных инвестиций в развитие инфраструктуры тем городам, жители которых под руководством местного самоуправления выполнили требования, перечень которых мог бы рекомендоваться, по нашему мнению, Кабмином. Заинтересованность в получении таких привилегий прежде всего повлияла бы на правосознание жителей городов, которые бы стремились выбрать такого голову, который был бы способен организовать общину на исполнение соответствующих требований по развитию городской микро- и макроструктуры, а значит, в будущем получить определенные льготы. Со временем такие города могли бы получить грамоту, в которой указывалось бы о соответствии в целом европейским стандартам.

Возможен другой вариант получения привилегий и грамот непосредственно от Евросоюза. Однако и в первом, и во втором случаях необходима инициатива нашего правительства. Мы согласны, что вопрос нами поднят дискуссионный, но, согласитесь, не полемический, ведь история магдебургского права в Украине лишний раз доказывает необходимость и безальтернативность нашей ориентации на европейские ценности и дает примеры их продуктивного синтеза с национальными политико-правовыми традициями. Именно в таком формате и следует строить наши нынешние отношения с европейским сообществом.

А эксперимент предлагаем Кабмину начать с города, откуда начался ренессанс украинской нации в XV — XVII вв. — с Острога.

Помните риторический вопрос-ответ г-жи Л. Ившиной — «А почему бы и нет?»