О двух концепциях геноцида в Украине

В конце ноября в Киеве состоялся Международный форум по случаю 85-летия Голодомора 1932—1933 гг. В его рамках был проведен научный симпозиум и мемориальные заседания Верховной Рады (в пленарном зале парламента) и Международного форума при участии Президента Украины и глав иностранных государств (в «Мистецькому Арсеналі»). Участники Форума подчеркивали о необходимости убедить международные организации и мировую общественность в том, что самая большая в истории украинского народа трагедия была преступлением, что подпадает под определение Конвенции ООН «О предупреждении преступления геноцида и наказания за него» от 9 декабря  1948 года.

В настоящее время почти 80 % украинских граждан признают Голодомор геноцидом, а Закон Украины о Голодоморе как о геноциде Верховная Рада приняла еще в 2006 году. Однако с таким определением до сих пор солидаризировалось ограниченное количество стран. Тревожит и то, что с ним не соглашается пятая часть сограждан. Правящие круги Российской Федерации признали факт голода начала 1930-х гг., но считают, что в Украине он не отличался от голода в других регионах.

Как можно доказать, что Голодомор подпадает под определение Конвенции ООН? Существует две концепции Голодомора как геноцида — Рафаэля Лемкина и Роберта Конквеста. Концепция Конквеста изложена в книге «Жатва скорби. Советская коллективизация и террор голодом» (1986 г.). Конквест рассматривал конкретное событие: изъятие всех запасов хлеба в украинском селе, то есть террор голодом. Автор Конвенции ООН Р.Лемкин изложил свое виденье в речи, произнесенной на митинге в Нью-Йорке в сентябре  1953 года. Лемкин связывал конкретное событие, которым был Большой голод, с длительным процессом: систематическим истреблениям украинской интеллигенции — мозга нации, священнослужителей — души нации, и хлеборобов — хранителей национального духа. «Голод был нужен советской власти — говорил он, — следовательно, она создала его «на заказ», налагая чрезвычайно высокую зерновую квоту как государственный налог».

Признавая заслуги Р.Конквеста, что сделал бессмысленным наложенное еще Сталиным блокирование информации о голоде начала 1930-х гг., в Украине не принимают сформулированную им причину Голодомора            — террор голодом. Дело дошло до того, что подзаголовки его книги сфальсифицированы в обоих украинских изданиях, осуществленных уже во времена независимости. Киевское издательство «Либідь» в 1993 году и луцкое издательство «Терен» в 2007 году перевели его так: «Советская коллективизация и Голодомор». Но определение Р.Лемкина считается, отвечающим Конвенции ООН. Первая сессия научной конференции, которая открывала Международный форум, не случайно имела название «Голодомор-геноцид: осмысление Р.Лемкиным и международно-правовая квалификация».

Неприятие террора голодом как причины Голодомора объясняется просто: Конвенция ООН рассматривает геноцид в рамках четырех человеческих групп: национальной, этнической, расовой и религиозной. Имеющаяся в определении Лемкина социальная группа была исключена в 1948 году усилиями советских дипломатов. Террор голодом направлялся против крестьян, то есть социальной группы. Под правовым углом зрения смерть миллионов крестьян должна была квалифицироваться как социоцид, который не подпадал под действие Конвенции ООН.

Понимая это, Р.Конквест писал: «Выглядит вероятным (так в оригинале, а в украинском переводе, осуществленном луцким издательством «Терен», отмечено: «нет никакого сомнения» — оцените разницу!), что против Советского Союза нужно выдвинуть обвинение в геноциде за действия против Украины. По крайней мере, такой была точка зрения профессора Р.Лемкина, автора проекта Конвенции. Но не так важно формальное соответствие тех событий определению того, что такое геноцид. Факт остается фактом: относительно украинской нации совершено неслыханное преступление. И то ли это было в подвалах, где казнили невиновных, или в лагерях принудительного труда, или в селах, где умирали от голода, — это было сознательное истребление миллионов индивидуумов, из которых состояла эта нация».

Видим, что Конквест и Лемкин одинаково желали объединить террор против украинцев как нации и уничтожение украинских крестьян в одно целое, чтобы доказать соответствие Голодомора Конвенции ООН в ее урезанном виде, то есть без социальной группы. Конквест, однако, не имея доступа к советским архивам, не смог найти для этого убедительных аргументов. Отсюда его осторожность в формулировке геноцида: «выглядит вероятным». Эту неуверенность подметил выдающийся английский специалист по истории советской России Алек Ноув. В одном из первых отзывов на книгу он выразил такое мнение: «сталинский удар, скорее, направлялся против крестьян, среди которых было много украинцев, чем против украинцев, среди которых было много крестьян». Формула Ноува выводила Голодомор за рамки Конвенции ООН. Но, используя исследование Голодомора за последние 30 лет, можно убедительно доказать, что сталинский удар, скорее, направлялся против украинцев, среди которых было много крестьян, а не против крестьян, среди которых было много украинцев.

Прежде всего, нужно развести во времени голодания, вызванные террористическими хлебозаготовками из урожаев 1931 и 1932 гг. Оба были последствиями террора голодом, направленного против украинского крестьянства. Однако голод первой половины 1932 года, вызванный хлебозаготовками из урожая 1931 года, не может квалифицироваться как геноцид, хотя он сопровождался многими десятками тысяч жертв. Непосредственным намерением правительства тогда было максимально возможное изъятие хлеба, а не причинение смерти крестьянам. Чтобы не сорвать посевную кампанию 1932 года, Сталин распорядился разгрузить готовые к отплытию корабли с экспортным зерном и закупить в трех странах небольшие партии хлеба. Консервные заводы получили приказ передать голодающим украинским крестьянам часть своей продукции. Не запрещал генсек и поездок крестьян за хлебом в Беларусь и Россию. Тогда снялось с места почти 3 млн. крестьян.

По-другому сложилась ситуация с голодом, вызванным изъятием хлеба урожая 1932 года, который был существенно меньшим, чем в предыдущем году. В последние месяцы 1932-го и в первые месяцы 1933 гг. состоялось замаскированное под зимние хлебозаготовки изъятие у крестьян всего продовольствия длительного хранения, а не только зерна. Таким ужасным способом крестьян карали за огромные потери урожая во время его выращивания. Зная, что государство все равно заберет урожай, крестьяне небрежно отнеслись к труду на колхозном поле и сосредоточили трудовые усилия на приусадебном хозяйстве, которое спасало от голода.

Все продовольствие длительного хранения, полученное из приусадебного хозяйства, в ноябре — декабре 1932 года было изъято в крестьянских жилищах, поставленных на «черную доску» за невыполнение хлебозаготовительного плана. В январе 1933 года изъятие всех продуктов уже осуществлялось на всей огромной территории двух советских регионов с преобладающим украинским населением — в Украине и на Кубани. Посреди зимы крестьян оставили без каких-либо средств существования.

Технология сталинского удара по крестьянам вполне убедительно свидетельствует о намерении уничтожения людей, а не о заготовке зерна для снабжения городов и на экспорт. Удар состоял из трех главных звеньев: конфискации всего съестного, блокирование крестьян в их жилищах, чтобы они не могли спасаться от голодной смерти в других регионах, и информационной блокады. Четвертым звеном стал отпуск зерна «на продовольственные потребности рабочих совхозов, машинно-тракторных станций и мастерских, а также партийного и беспартийного актива колхозников, которые нуждаются в помощи». В отличие от конфискации продовольствия, осуществляемой в сплошной тишине, помощь предоставлялась под фанфары. Постановления о продовольственной, фуражной и семенной помощи Украине и Кубани Сталин начал подписывать с 8 февраля 1933 года. Предоставлялась она через совхозы и колхозы только тем, кто сохранил физическую способность принимать участие в посевной кампании.

На Международном форуме оказалось, что два признанных специалиста в области правовой науки — Владимир Василенко и Евгений Захаров имеют общее мнение относительно опасности представлять Голодомор «украинским Холокостом». Попытка использовать почти синонимические понятия Холокоста и геноцида для обоснования геноцидной природы Голодомора всегда была контрпродуктивной и даже аморальной. Украинский Холокост действительно существовал, но это была гибель 1,5 млн. евреев на территории Украины, оккупированной национал-социалистами.

В конце нужно сказать о давнем расхождении между мной и проф. В.Василенко относительно определения людей, пострадавших от сталинских репрессий. Василенко определяет их как украинцев, а я — как граждан Украины. Это расхождение проявилось и на Международном форуме. От такого определения зависит, какую человеческую группу из имеющейся в Конвенции ООН мы избираем — этническую или национальную. Выбор определения формирует и систему аргументов, с которыми нужно обращаться к международной общественности, убеждая ее в геноцидной природе Голодомора.

1933-й год пагубно подействовал даже на поколения, рожденные позже. Украинцы стали зависимыми от государства, которое называло себя рабоче-крестьянским по конституции, но было в действительности деспотическим. Страх перед государством во многих сохраняется и до сих пор, порождая покорность, безынициативность, неумение распорядиться своим суверенным правом избирать представителей в органы власти. Поэтому мы должны отдать должное поколению украинцев, которое больше всего пострадало во время строительства ленинско-сталинского коммуносоциализма.