Первая мировая как пролог ко Второй

Благодаря большевистской пропаганде Первая мировая война оказалась в тени второй страшной мировой трагедии. Говорят, что ХХ век начался не по календарю в 1901 году, а с началом Первой мировой войны в августе 1914. Именно с ее первыми залпами закончился период в европейской истории между 1890 и 1914 гг. получивший название Belle Epoque — Прекрасная эпоха. Тогда казалось, что мир воцарился на просторах континента и достижения науки и техники сулили розовое будущее.

Во Франции, Бельгии и Великобритании именно эту войну называют Великой, так как в ней эти страны потеряли цвет своих нации. От военных действий, голода, болезней, разрухи по всему миру погибло около 21 млн человек. Сейчас, когда мы знаем потери во Второй мировой войне, эти цифры не ужасают, но от этого не становятся менее значительными.

Главным результатом Первой мировой войны явилась глобальное переустройство мира. Эта огромная конвульсия существовавшего мирового порядка привела в действие силы, которые поставили мир на грань второй еще большей катастрофы и ввергли его в нее.

НАЧАЛО И КОНЕЦ МИРОВОЙ ПЛЯСКИ СМЕРТИ

Это коммунисты вслед за своими теоретиками считают, что история движется прямолинейно от одного строя к другому. На самом деле, никакой предопределенности в ней нет, пути развития и событий часто отражают субъективные представления людей, в том числе политиков и военных.

Никто в июне 1914 года после убийства наследника престола Австро-Венгрии Франца-Фердинанда не думал, что этот инцидент вызовет политический и военный обвал. В главных европейских столицах и не думали воевать. Тем не менее, выстрелы прозвучали и армии двинулись в поход.

Начальник германского Генерального штаба Альфред фон Шлиффен в 1905 году разработал план так называемого Blitzkrieg — молниеносной войны. По нему на разгром Франции отводилось 39 дней, а потом предусматривался поворот немецких войск против России.

При этом в Париже и Санкт-Петербурге мыслили пусть не такими числами, но подобными категориями. Все считали, что воевать придется серьезно, но не очень долго. В крайнем случае, к новому 1915 году будут в Берлине или Париже. Откуда куда смотрели.

Однако, уже битва на Марне в сентябре 1914 года поставила крест на таких планах. На Западном фронте войска зарылись в землю и опоясались заграждениями из колючей проволоки. Для прорыва их англичане изобрели бронированные машины. С целью сохранения секретности они их назвали tank — емкость, цистерна.

После подписания большевиками Брестского мира, германское командование сконцентрировало на Западном фронте 192 дивизии против 178 англо-французских. Время решало все. Ожидалось прибытие более 1 миллиона американских солдат, что кардинально меняло соотношение сил.

После выхода России из войны по Брестскому миру в марте 1918 года германские войска начали наступление на Западном фронте, которое с некоторыми перерывами продолжалось до конца июля, но целей не достигло. Более того, стало очевидно, что германская военная машина находится на пределе своих возможностей и уже неспособна наступать.

В начале августа союзники начали наступление, которое продолжалось без остановки. Болгария 28 сентября начала переговоры о мире. Франция 14 октября официально признала Чехословацкий национальный совет во главе с Томашем Масариком, а 28 октября независимость Чехословакии была провозглашена в Праге. Началось разрушение Австро-Венгрии — главного союзника Германии. Вена 26 октября начала мирные  переговоры.

Седьмого ноября начались переговоры, а 11 ноября было подписано перемирие. Командующий американскими войсками в Европе генерал Джон Першинг с огорчением заметил: «Я боюсь того, что Германия так и не узнает, что ее сокрушили. Если бы нам дали еще одну неделю, мы бы научили их». Немецкий генерал фон Айнем, командир третьей германской армии, обратился к своим войскам: «Непобежденные, вы окончили войну на территории противника». Так возникли условия для рождения легенды о предателях, подписавших перемирие и об ударе в спину Германии.

Заметим, что выдвигая в январе 1943 года требование о безоговорочной капитуляции гитлеровской Германии, президент США Франклин Рузвельт вспоминал это высказывание Першинга и не желал повторять ошибки прошлого.

В ВОДОВОРОТЕ НАЦИОНАЛИЗМА И ШОВИНИЗМА

Война окончилась, но ее политические и географические последствия только начинались. Рушились империи, возникали новые государства: Польша, Чехословакия, Литва, Латвия, Эстония, Финляндия, Чехословакия, Венгрия, Австрия, Королевство словенцев, хорватов и сербов.

Победители проводили границы по собственному усмотрению. Не только в Европе, но и, в частности, на Ближнем и Среднем Востоке. Результаты в Ираке и Сирии ощущаются до сих пор.

Люди, прежде всего жившие в больших государствах, вдруг потеряли целый мир. Молодые страны ощущали взрыв национального самосознания, которое часто трансформировалось в претензии к соседям.

Провозглашенная 11 ноября 1918 года независимая Польша начала мечтать о границах od morza do morza — от моря до моря. Возникли территориальные проблемы с Чехословакией, что тяжело отразилось для Варшавы в ходе советско-польской войны в 1920 году.

От потерпевшей поражение Венгрии часть территории присоединили к Чехословакии, теперь это часть Словакии. Трансильвания населённая венграми,  отошла к Румынии.

Еще больше проблем возникло на Балканах — и так практически повсеместно.

Еще вчера представители титульной нации — немцы и австрийцы — в новых государствах превратились в национальные меньшинства. В Чехословакии в Судетах, в Банате, нынешнем автономном крае Воеводина в Сербии.

Не складывались отношения с немцами в государствах Балтии. Не случайно члены Балтийского фрайкора (нем. Freikorps — свободный корпус, добровольческий корпус), которые сражались за создание немецкого государства на территории Балтии, вернувшись в Германию, стали активистами нацистской партии.

Побежденная Австрия вдруг превратилась в заурядное европейское государство. Это больно било по восприятию людей, которые еще недавно жили в великой стране. Не случайно аншлюс 1938 года был встречен с энтузиазмом подавляющим большинством австрийцев. Они снова себя почувствовали гражданами великой империи. О последствиях никто не думал. История в очередной раз ничему не научила. Ни их, ни немцев.

Что же говорить о Германии, где вчерашние солдаты не могли поверить в то, что их армия и страна проиграли войну. Ведь они стояли в 70 км от Парижа и солдаты противника так и не шагали по улицам немецких городов.

В Чехословакии была демократия, но для этого были исторические причины и условия. Пражский парламент ненамного был моложе английского. В других же новых государствах ни население, ни элита не знали, что с ней делать. Свобода предполагает ответственность, а этот груз не всякому по плечу. В разрушенной Европе было тяжело жить, и недавнее довоенное прошлое вызывало сильную ностальгию. Всего было вдоволь, власть твердая, цены низкие, коррупция на бытовом уровне сильно не ощущалась.

Демократическая Веймарская республика, конституция — все это представлялось навязанными победителями немецкому народу. Многие испытывали страх перед новым, перед утратой привычного.

Немцы не справились со свободой, которую они получили после распада империи. Они растерялись, всю вину за неумение наладить жизнь они перекладывали на внешних и внутренних врагов. Так было проще и понятнее.

Окончание Первой мировой войны означало, во-первых, завершение существования Европы как центра колониального мира.

Во-вторых, создание коммунистических режимов в России и Монголии.

В-третьих, выдвижение США на лидирующие позиции в экономике, финансах и глобальной политике.

В-четвертых, изменение довоенного международного правового порядка — создание новой международной правовой системы. Генеральная Ассамблея Лиги Наций выполняла роль международного парламента и имела право выносить решения по всем международным политическим вопросам, включая меры, направленные на сохранение мира.

В ПЛЕНУ МИФОВ

Через несколько лет после войны началось создание мифов. В Германии главным был бой при Лангемарке. Вроде бы 20 ноября 1914 года плохо обученная молодежь, состоявшая из старшеклассников и студентов, с пением национального гимна «Deutschland, Deutschland ьber alles -Германия, Германия превыше всего» устремилась на вражеские линии к западу от Лангемарка в Бельгии и, смяв врага, взяла в плен чуть ли не две тысячи французских солдат.

На самом деле атака полностью провалилась, и немецкие солдаты понесли огромные потери. Большая часть их была убита, уцелели буквально единицы. Однако эту неудачную атаку пропаганда превратила в  проявление героизма немецкой молодежи.

Культ войны, фронтовой жизни глубоко внедрился в общественное сознание. Немцы видели в новой войне единственный выход из кризиса и возвращение к былому величию нации. Поэтому развязали Вторую мировую, в результате которой Германия едва не перестала существовать как государство.

Нечто подобное мы видим в сегодняшней России. Ностальгия по потере империи, культ силы и войны снова господствует в пропаганде. Создаются мифы, что Россия практически выиграла Первую мировую войну, но предательский удар большевиков, масонов и других врагов не позволил ей войти в ряды победителей. Отсюда острое желание собирания земель и восстановления империи.

Одно только отличие. Германия была крупной индустриальной державой — и то надорвалась в борьбе со всем миром. Что же говорить о России, чей ВВП всего 1,5% от мирового.

Имперские мифы кружат голову, но никогда до добра не доводят.