Правда дает силу

Кажется, немногие уже отрицают, что чувство национального достоинства, без которого немыслима как личная, так и всеобщая свобода, подвергается испытаниям прежде всего в тяжелые для народа периоды. Легко проявлять все достоинство в «спокойные», «тихие» времена без страшных потрясений и угроз — и непросто (это мягко говоря) быть гордым и самодостаточным в годы бурных столкновений, сотрясений и поединков. Эту истину можно проиллюстрировать на конкретном примере из совсем недавней польской истории.

...Конец 1980 года. В стране быстро и неумолимо набирает силу оппозиция коммунистическому режиму, ядром которой был профсоюз «Солидарность» — этот уникальный политический союз рабочего класса Польши и демократически настроенной интеллигенции (плюс, конечно, костел, представители которого сыграли исключительно важную роль!). Отметим, кстати, что в подавляющем большинстве республик бывшего СССР, кроме стран Балтии, составляющие этого политического союза, который интенсивно работал на развал «единого и нерушимого», были совсем другими: прагматичная часть партийного, комсомольского и государственного аппарата + новейший предпринимательский класс (в значительной мере выросший из полукриминальных «цеховиков») + часть демократической интеллигенции, которая с самого начала играла не по собственному сценарию, + отдельные «гибкие» представители силовых структур. Как видим, читатель, разница между тогдашней восточноевропейской, в частности польской, и постсоветской расстановкой сил более чем существенна. А впрочем, мы немного отвлеклись — речь у нас пойдет о Польше в декабре 1980 года.

Конечно, «кремлевские старцы» — члены Политбюро не могли безразлично смотреть на то, как, по их определению, «разрушаются принципы социалистического строя в братской Польше. Генсек Леонид Брежнев, Михаил Суслов, Андрей Громыко, Дмитрий Устинов, Юрий Андропов на заседаниях Политбюро постоянно возмущались: до каких пор будут наглеть польские «антисоциалистические силы», инспирированные с Запада, почему правящая Польская объединенная рабочая партия не дает отпор этим отступлениям»?! Совершенно серьезно рассматривалась возможность военной интервенции в Афганистане и кровавой войны там! По личному указанию министра обороны СССР маршала Устинова в конце 1980 года у границ Польши были устроены грандиозные военные учения соединений государств-членов Варшавского договора с одной очевидной целью: запугать! Было очевидно, что над польской государственностью нависла совершенно реальная угроза.

Как же повели себя в этой ситуации поляки? Вот главный, ключевой вопрос? Испугались, пытались пойти на компромисс с агрессивным восточным соседом, «умиротворить» его? Почитаем репортаж корреспондента французской газеты «Монд» Бернара Гетта об одном поистине интересном событии — об открытии в Гданьске 16 декабря 1980 года памятника жертвам коммунистического режима. Здесь, во-первых, показательными и важными являются красноречивые детали, на которые обратит внимание вдумчивый читатель, а во-вторых, этот рассказ наглядно объясняет, почему современная политическая и духовная история Польши и Украины столь существенно отличается, почему мы — в «серой зоне», то есть, в сущности, в «Русском мире», а поляки — в Европейском Союзе.

Поэтому ознакомимся подробнее с материалом Бертрана Гетта. Вот что он писал: «Памятник жертвам режима — это три гигантских стальных креста, украшенные якорями, что символизируют жертв рабочих восстаний 1956, 1970 и 1976 гг. Якоря воплощали собой море, которое кормит рабочих побережья, они напоминали также и о немецкой оккупации, когда якорь был символом Движения Сопротивления. На памятнике — четыре надписи: список жертв режима, благословление папы Иоанна Павла Второго, библейский псалом и строфа из стихотворения Нобелевского лауреата 1980 года, величайшего польского поэта Чеслава Милоша: «Ты тот, кто причинил боль простому человеку, ты тот, кто смеется над его болью — ты не будешь чувствовать себя в безопасности!».

«На открытие памятника 16 декабря 1980 года — продолжает дальше Бернар Гетта — собралось в Гданьске 500 тысяч людей. Были приглашены и руководители правящей коммунистической ПОРП, и они просто не могли не приехать на эту торжественную церемонию. Кажется, вся Польша собралась здесь, в Гданьске, благодаря «Солидарности». Уже двадцать раз после августа (1980 года. — И.С.) в стране происходили невероятные вещи. И все же остаются невероятными эти три гигантских стальных креста, которые кажутся непобедимыми, идущими высоко в небо, чтобы подтвердить свою силу, эти слова, это вычеканенные золотом на стене Гданьской верфи: «Они отдали свои жизни, чтобы ты мог жить достойно». Можно ли сегодня (напомним: это — конец 1980 года. — И.С.) представить себе памятник жертвам 1956 г. в Будапеште, жертвам Стены в Восточном Берлине, жертвам Сталина в СССР, жертвам процесса Сланского в Праге? Здесь история говорит правду, спокойно и без ненависти. Говорит просто, потому что народ лишен истории, церкви и профсоюза. Собравшиеся встречают абсолютным молчанием члена Политбюро ЦК ПОРП и председателя Государственного совета Польши Яблонского (кстати, тогда — номинального главу государства. — И.С.), а также секретаря воеводского комитета партии, секретаря ЦК, министра культуры и вице-премьера. Зато сотни тысяч людей бурно аплодируют Леху Валенсе, епископам и командующему военно-морским флотом Польши.

Ровно в 17 часов раздаются сирены судоверфи. Холодно, идет дождь со снегом. Штандарты шахтеров, хоругви с изображением Божьей Матери и национальные флаги реют на ветру, вздрагивают, словно отдавая салют. Люди, собравшиеся перед памятником и на прилегающих улицах, разрезаны будто бы на ровные квадраты желтыми касками судостроителей, которые выполняют функции охранников службы порядка. Оркестр и хор исполняют грустную, печальную композицию, специально созданную композитором Кшиштофом Пендерецким. Потом — перекличка мертвых. Актер Даниель Ольбрихский, которого освещали в темноте прожектором, читает одно за другим имена погибших. После каждого имени десятки, сотни тысяч людей отвечают: «Он с нами!».

Родственники жертв, среди которых женщина, вздрагивающая от плача, разрезают огромную веревку, которая держит символические паруса, прикрывающие памятник. Лех Валенса зажигает Вечный Огонь, который будет гореть между двумя крестами. 17 часов 25 минут. Церемония завершилась».

На этом завершается и репортаж Бернара Гетта. Конечно, кремлевские геронтократы не желали смириться с падением так называемого «реального социализма» в Польше, хотя наиболее информированные и влиятельные люди, например, Юрий Андропов, просто вынуждены были принимать во внимание настоящую, а не мифическую расстановку сил в ПНР. Один из наиболее ответственных сотрудников тогдашней советской разведки, Н. Леонов, докладывал в конце 1980-го главе КГБ о ситуации в Польше. Леонов вспоминал: «Я честно и откровенно изложил наше понимание обстановки в Польше. Припоминаю, что завершил я свое короткое выступление словами: «Партия и правительство в Польше теряют контроль над обстановкой. При сохранении нынешних тенденций развития внутриполитической ситуации взрыв является неминуемым, причем он может случиться в ближайшем будущем, возможно, уже через несколько месяцев». За столом воцарилось молчание — вспоминает Н. Леонов. — Андропов отстраненно посмотрел в окно и спросил:

— Как вы думаете, на чем держится сегодня власть в Польше?

— Практически на трех опорах: партийных функционерах, Министерстве внутренних дел и армии. Социальная база разрушена до последней черты.

Задав еще несколько вопросов, Андропов подвел итог разговора неожиданным образом:

— Будем считать, что сегодня у нас не было ни победителей, ни побежденных. Нужно думать над тем, как стабилизировать (эта уж «стабильность» в понимании КГБ! — И.С.) обстановку в Польше на длительный период, однако исходить из того, что лимит наших интервенций за рубежом на сегодня исчерпан».

«Четче высказаться было невозможно — резюмирует Н. Леонов. — Для участников того разговора было ясно, что так называемая «доктрина Брежнева», предусматривавшая использование вооруженных сил СССР для поддержки социалистического строя в европейских странах Варшавского пакта, уже умерла. У Советского Союза уже не было сил для таких операций».

* * *

Но те 500 тысяч польских граждан, которые собрались в холодном декабре 1980-го в Гданьске, чувствовали (и вполне справедливо) реальную угрозу со стороны советской сверхдержавы. Угрозу свободе и независимости. Они не отделяли одно от другого — поэтому и были единой нацией. Поэтому и выстояли под безумным давлением со стороны Москвы.

И еще они знали, что за свободу надо платить. Любую цену, вплоть до наивысшей. Потому что нет ничего дороже свободы, чести и достоинства. Знает ли это дезориентированная, маргинализированная часть современного украинского общества? Та, в списке приоритетов которой, согласно некоторым социологическим опросам, дешевые харчи и дармовая гречка занимают первое место, а политическая, экономическая и духовная свобода — где-то приблизительно 20-е...