Сельский революционер

Исторические упоминания о заселении поселка Тетлега на Слобожанщине, сейчас Чугуевский район Харьковщины, известны где-то с середины ХVII века. В метрической книге Иоано-Богословской церкви осталась запись о рождении 19 октября 1886 года Григория Федоровича Толмачева. Рос мальчик в небогатой семье, было у него три брата и две сестры. Закончил начальную школу, а потом, как и большинство крестьян, пахал, косил, молотил. А еще была у него страсть к книгам. Григорий перечитал все, что мог найти в библиотеках и у знакомых, но желание получить знания побуждало искать большее. Весной 1903 года он тайно оставляет дом и отправляется на Дальний Восток с целью — найти работу, заработать денег и все же учиться в средней школе. С родительскими 12 рублями он путешествовал под скамейкой железнодорожного вагона за полцены до уральской Уфы, где «зайца» высадили. Тут случайно встретил земляка, тот дал ему немного денег и предложил обучение в учительской семинарии на заводе в Благовещенске.

Известия о народных волнениях 1905 года обратили сознание Г. Толмачева к революционному движению. Хоть и учился он отлично, но за вредное влияние на семинаристов руководство исключило Григория из учебного заведения. На это семинария ответила забастовкой. Восстановили. Весной следующего года закончил семинарию, получил — по тем временам — звание народного учителя. Летом вступил в местную партию социалистов-революционеров, был агитатором, членом боевой дружины. Жил во многих уральских поселениях, растерял часть друзей, многие из них попали в тюрьмы. Ожидая неминуемого ареста, в начале 1908 года Григорий отправился в Петербург.

Путешествуя в столицу, узнал, что тяжелоатлет Иван Поддубный поразил мир борцов, ежегодно завоевывая победы. Может поэтому и выбрал себе псевдоним выдающегося украинца. Под новым именем влился в организацию эсеров столицы. В следующем году Г. Толмачев поступил в Петербургский психоневрологический институт. В течение семестра был вольным слушателем и членом студенческой организации. С лета полностью «отдался революционному вдохновению» — был членом местного комитета партии эсеров. При его участии вышла нелегальная газета, в первом номере которой он опубликовал свою статью (защищал левое течение), но той газеты так и не увидел, потому что его арестовали. Юному арестанту было тогда 22 года. Его держали в одиночной камере больше года. Суд состоялся 19 ноября 1909 года. Из 17 обвиненных 11 были приговорены к ссылке в Сибирь с лишением прав. Через каторжный Александровский централ Толмачева отправили в Иркутск. Григорий отбывал ссылку в городе Киренске на севере Сибири. За несколько месяцев изучил большую часть курса немецкого и французского языков. Устроился на поденную работу к местным крестьянам. Весной 1911 года был зачислен грузчиком на пристань в Киренске, а зимой работал плотником в пароходных мастерских.

Толмачев-Поддубный организовал в городе группу рабочих и интеллигентов, одновременно учредил украинскую библиотеку. Пожертвованиями насобирал до сотни книг. В феврале 1912 года устроил Шевченковский праздник, на котором читал стихи Кобзаря.

Весной 1912 года расстрелом нескольких сотен участников мирного шествия завершилась забастовка на Бодайбо (известный Ленский расстрел). С группой симпатиков Г. Толмачев организовал в Киренске забастовку, а позже взорвалась пристань. На этом основании полиция арестовала 12 человек и охранка настойчиво искала организатора. Г. Толмачеву удалось бежать. С первым пароходом в мае баржа увезла из ссылки украинского беглеца. Разными дорогами шел он на запад, но добрался только до Новониколаевска (Новосибирск). Жил там почти год нелегально. Даже начал публиковаться в газете «Обская жизнь» под псевдонимом Преображенский. Полиция снова начала слежку и ему ничего не оставалось, как продолжить путь на восток. В Харбине узнал о том, как перейти границу и оказался в Японской Манчжурии. Из-за угрозы ареста поспешил уехать в Австралию. В новой стране надеялся на возвращение в Европу, кратко называя ее «Галичиной». Но началась Первая мировая война, задержавшая беженца более чем на 4 года в солнечной стране. Работал он на медных приисках, на строительстве железных дорог, на лесопильне, столяром, рубил сахарный тростник, корчевал пни и тому подобное. Заработанные деньги отсылал сестрам на школьное обучение в Украину. Участвовал в работе социалистической партии, скорее эпизодически, потому что в городах жил мало.

В Австралии ближе познакомился с Томом Сергеевым — более известным под именем Артем. Заработал деньги на дорогу и на выплату долгов, и даже была некоторая сумма на всякий случай. Как-то, идя с медного прииска, размышлял о внезапных изменениях в своей судьбе: «.. я сам кую свою дальнейшую судьбу... удивительна судьба человека». Но судьба распорядилась иначе...

Наступил 1917 год, произошла февральская революция. Временное правительство Керенского, по словам нашего путешественника, дало билет на обратную дорогу. Вместе с группой политэмигрантов Г. Толмачев через Японию и Сибирь вернулся на матушку-Украину, из которой пришлось уехать десять лет тому назад. Приехал он в Киев в начале июля 1917 года, как раз в то время, когда город переживал попытку Украинского полка им. гетмана П. Полуботка перехватить власть.

После февраля Киев знавал много форумов, но общество больше всего волновала проблема территориальной автономии Украины. Стремительный подъем национального сознания народов бывшей империи увлек и Г. Толмачева. Он участвовал в Рабочем съезде, проходившем в июле и активно работал в его комиссиях ради скорейшей реализации программы образования собственного государства.

Позже уехал на Донбасс, чтобы навестить семью, жившую в Макеевке. Вскоре, по просьбе местных руководителей Бахмута (г. Артемовск на Донетчине) работал инструктором по подготовке Украинского учредительного собрания. Как политическому активисту ему было известно, что решение о созыве этого собрания было принято еще в августе, но в решающее время октябрьского излома власть растерялась, определенной позиции не проявила.

Г. Толмачев вернулся в Киев. Наблюдал: за год двух русских революций ход исторических событий перевернулся — в начале 1918 года они стремительно накапливались, разрушая элементарное представление о логической последовательности или взаимной обусловленности. Хозяйственная разруха, вакханалии погромов и грабежей между тем поддерживались аморфностью власти, межпартийными спорами и отсутствием организованной политической силы, способной вывести общество из государственного распада. В Киевской «Просвіті» на то время действовало больше ста различных просветительских обществ. Легальными возможностями этих организаций пользовались различные революционные функционеры. К ним присоединился и наш народный учитель.

Несколько слов относительно партийного выбора Г. Толмачева. События 1917 года действительно активизировали усилия политических партий, но, как ему казалось, большевики остановили нормальный ход развития революции в стране. Он руководствовался собственным скептицизмом, поэтому никакая украинская партия его не удовлетворяла. К большевикам не шел, признавая их более русской организацией, хотя их лозунги считал наиболее целесообразными. Между тем в рядах украинских социалистов-революционеров он нашел много подобных элементов радикализма. По мнению Г. Толмачева, большевики хотели использовать эсеров, игнорируя при этом «интересы местной революции». На этом основании он осмелился вступить в Украинскою партию социалистов-революционеров (УПСР). В Донбасс ему удалось организовать несколько эсеровских организаций. Одна из них послала Григория Федоровича на III съезд УПСР (состоялся в конце ноября 1917 года) и его избрали в состав ЦК. Г. Толмачев участвовал в подготовке и принятии решений съезда относительно построения суверенной украинской власти, но предложенная схема была нарушена вторжением московских войск.

В дни октябрьского переворота УПСР насчитывала (историками признано) до 75 тысяч членов. Именно украинские эсеры сравнительно быстро набирали политическую силу. Их успех объясняется в первую очередь тем обстоятельством, что главные силы партии были брошены на крестьянскую среду. УПСР удалось быстро подчинить своему влиянию Крестьянский союз, который был в стране наиболее массовой, самой авторитетной и классово профессиональной организацией. Еще на II съезде УПСР утвердила курс на социализацию земли. Таким образом, по мнению Г. Толмачева и других партийцев, крестьянство естественно становилось той силой, для которой абсолютно совпадали ожидаемые революционные стремления украинцев — национального освобождения и социальной справедливости. М. Грушевский, который длительное время председательствовал в УПСР, утверждал, что украинская революция шла иным путем, чем на Западе, в первую очередь потому, что опиралась на интересы трудового крестьянства. По его словам, у украинского крестьянства преобладала индивидуалистическая психология.

Современные историки отождествляют платформы многих соцпартий, но рассмотрим только две из них: УСДРП и УПСР. На съезде последней протокольно обсуждался вопрос о слиянии в одну социалистическую партию. Следя за фортуной Г. Толмачева-Поддубного, попробуем создать партийный срез противоречивых политических времен, где отразились господствующие тенденции Украинской революции 1917—1920 годов, когда проявили себя взаимосвязанные факторы классовых, политических, национальных, военных сил, приведшие к общественным потрясениям. Время требовало очевидных шагов продвижения или к реформам или к радикализму, но ЦР колебалась.

В начале 1918 года рупором левых украинских эсеров была газета «Боротьба». Г. Толмачев дружил с ее руководителями В. Блакитным и Г. Михайличенко. Газета опубликовала ряд его журналистских размышлений. В архивах сохранилось мало документов, характеризующих практическую деятельность УПСР, поэтому в общем плане выделить роль Г. Толмачева в деятельности этой партии трудно. И вот почему. В газетной информации о заседании ЦК УПСР, которое состоялось 15 апреля 1918 года сообщалось, что Г. Толмачев был секретарем партии, в других публикациях, что ему поручалось рассматривать организационные, согласовывать финансовые вопросы и тому подобное. ЦК УПСР принял решение относительно проведения очередного Всеукраинского съезда партии в мае 1918 года. Секретарю ЦК Г. Поддубному поручено подготовить соответствующие доклады относительно «Справоздання ЦК» вместе с А. Приходько и относительно «Проблем власти, социалистического движения и тактики партии» в содокладе с Г. Михайличенко и М. Шаповалом.

Апрель 1918 года стал переломным в создании государства Украина. В 12 часов 28 апреля ЦР созвала Комиссию по подготовке конституции УНР. Кроме съезда УПСР (запланированного на 8 мая), на 10 мая также готовился Всеукраинский крестьянский съезд. Политическое напряжение в стране возрастало...

Указанное делает прогнозы секретаря ЦК УПСР Г. Поддубного, опубликованные в еженедельнике «Боротьба» за 21 апреля под заголовком «Організація партії», программными — в них отмечались тезисы партийного строительства. Подчеркнем только, что эти тезисы направлялись в начале ХХ века, даже I съезд КП(б)У состоялся позже. То есть секретарь эсеровского ЦК совсем не владел тем опытом, который получили нынешние партийцы, на практике повторяющие партстроительство памятной компартии Украины.

Вчитайтесь в рассуждения Г. Поддубного (по оригиналу): «...п.с.-р. (партия социалистов- революционеров. — Авт. ) в цю хвилину не є справжньою політичною організацією. Хоча влада належить їй, але апарат для підтримки тієї влади є так погано зорганізований, що коли б якась слабша, кількістю й співчуттям класова група схотіла б його захопити чи змінити, то партія, не дивлячись на величезну перевагу в кількості, лише при надзвичайному напруженні могла б зробити опір, ...політична партія повинна бути тим механізмом, який від найменшого колесика до найголовнішого центру мусить бути одноцільним, ...є зараз Ц.К. — збір людей, які про те чи се говорять. Зрозуміло, що коли б хто запитав, що зробив Ц.К. за останні три місяці, то крім резолюцій нічого не можна привести, ...першим кроком мусить бути організація партії з центру, ...необхідно також направляти окремих членів Ц.К. на місця робити доповіді, ...посилити контроль над політиками, ...повинна бути утворена ревізійна комісія, ...тоді можна буде слідкувати за дісципліною, за дотриманням усіх постанов, зробитись, одне слово, живою силою, а не аморфним тілом, нездатним до акції, армією, а не купками людей есерівського напрямку...» и тому подобное. Партсекретарь ЦК призывал не торопиться, потому что считал, что «...маса трудящого селянства і робітництва опиниться в тому ж самому стані, що було колись під час Хмельниччини. Повстали всі, стали вільні і без пана, але заснули й прокинулись з паном і царем. Коли загаємо час, то при виборах ... ми будем заслабі щось зробити, маси кинуть і підуть кудись інде, як це не раз траплялося. Наші вороги мають вже силу, організацію й гроші. А скоро вони здобудуть людей — боротьба буде заважка, гасла Землі й Волі опиняться в смертельній небезпеці».

Г. Поддубный именно таким образом усматривал причинно- следственные связи судьбоносных перемен, которые не могли не произойти: 28 апреля центральную власть в Украине получил гетман П. Скоропадский. Но почувствовали ли ведущие партии революции УСДРП и УПСР ответственность за появление в стране гетманского государства, австро-немецких оккупантов, как силы, которая, хоть и иным образом (чем большевики), но снова остановила естественное развитие украинского революционного движения? Из-за этого чрезвычайно сложным оказался дальнейший процесс поиска платформы для УПСР. Одновременно эти изменения повернули и колесо фортуны к секретарю ее ЦК Г. Толмачеву. IV съезд партии под Киевом проходил нелегально из-за многочисленных арестов по указанию Гетманата. Произошел раскол: левые и правые разделились пополам, поэтому к согласованному решению не пришли. Если коротко выделить направления раскола УПСР, то правые были «за независимое Украинское государство», а левые — поддерживали требования общероссийской партии эсеров, то есть презирали национальный аспект «вообще».

Как видим, предложенная Г. Толмачевым идея партстроительства УПСР была не ко времени. Но его размышления определенным образом разделял и гетман Г. Скоропадский. Он утверждал, что среди украинцев, которых он знал по собственному опыту, по большей части не было способных «для высших государственных должностей». На его взгляд, основанный на сильной власти и исполнительской дисциплине авторитарный режим давал больше шансов на продолжение государственно-созидательного процесса, чем бессильные структуры соцпартий, имевших подверженных бесконечным дискуссиям людей.

Партийный излом оставлял Г. Толмачева в составе УПСР, но он уже не был членом ее ЦК. Между тем признавал, что перелом идеологически изменил его мировоззрение.

После прихода к власти Директории УНР В. Винниченко предложил Г. Толмачеву учредить новую газету. Определив это поручение важнейшим, он даже и название еженедельника придумал — «Трудова республіка». Вместе с П. Христюком (член ЦК «Крестьянского союза», известным, как бывший государственный секретарь ЦР) и Д. Исаевичем (член ЦК УПСР, известным, как бывший член ЦР) за два дня организовал газету, стал ее редактором. В первом номере еженедельника опубликована его статья «На переломі». По свидетельству редактора, курс газеты отдан был на совесть П. Христюка, а тот настаивал на новых задачах УПСР. Поскольку партия была расколотой, то стороны находились в ожесточенной борьбе. На этом основании группа, которую поддерживал член Директории Ф. Швец, подала «протест», после чего П. Христюка вместе с Г. Толмачевым уволили с редакционных должностей.

В начале 1919 года УПСР предложила Г. Толмачеву уехать в Париж. В. Винниченко хотел иметь рядом надежного политического знатока и предложил коллеге в зарубежье должность секретаря или советника. Г. Толмачев согласился. Отправился в заграничный поиск, преследуя цель получать информацию относительно состояния мировых дел и сообщать правительству. Доехал до Швейцарии. Был там до весны 1920 года, а потом через Берлин и Прагу вернулся в Вену. Познакомился с П. Дятловым, с которым (в 1919 году) совместно создал издательство «Коммунистическая библиотека».

Колебания Директории УНР, по словами Г. Толмачева, «отразило» желание брать ответственность «за что-то» на себя. Его личная судьба стала очередным примером части партийцев, принадлежавших к различным партиям в начале украинской революции, а потом постепенно оказывавшихся в левом политическом лагере, прикладывая много усилий к упрочению именно советской формы государственности.

Отметим еще и следующее. Ради консолидации двух партий — УПСР и УСДРП, в конце июня 1919 года в Париже был подписан протокол М. Грушевским и Д. Исаевичем (от руководства УПСР) и П. Дидушком и Б. Матюшенко (со стороны УСДРП). Весь следующий (1920) год был посвящен подготовительной работе. В конце года группа В. Винниченко отделилась от УСДРП и создала отдельную группу, называвшуюся «Заграничной группой Украинской коммунистической партии (УКП)». Учредили собственную газету «Нова Доба». В группу, кроме В. Винниченко, входили также Г. Толмачев, В. Мазуренко, В. Левинский, Г. Паламар, П. Дят лов и т. д. В феврале 1920 года был заключен договор между этой группой УКП и заграничной группой УПСР о формировании блока с целью образования независимой украинской советской республики в этнографических пределах и при условии создания власти в лице советов рабочих и крестьянских депутатов. Летом того же года В. Винниченко уехал в Советскую Украину. Он ждал включения его в состав политбюро ЦК КП(б)У, но его попытку не поддержали. Понятно, что впоследствии Винниченко вернулся за границу, начал очередные антибольшевистские выступления и вместе с группой «Нової Доби» перешел в Компартию Австрии. В период заграничной командировки Г. Толмачев фактически стал поддерживать компартийную идею с августа 1920 года. Как секретарь украинской секции Компартии Австрии присутствовал на ее съездах.

Украинско-американское издательство «Космос» пригласило Г. Толмачева для участия в издательской работе в Берлин. В Вене он редактировал центральный орган Компартии Западной Украины «Наша Правда». Как представитель этой газеты участвовал в пятом конгрессе Коминтерна. Материалы Русского архива свидетельствуют, что в конце 1921 года в Праге было создано временное иностранное бюро помощи Компартии Западной Украины, а с 1923 года бюро работало в Вене и все время в его состав входил также Г. Толмачев. Буковинцы также помнили его поддержку, потому что в 1924—1926 гг. он был членом комитета Компартии Буковины за границей. Историко-литературный труд Г. Толмачева «Буковина, її минуле і сучасне» (1928 год) является ценным источником для изучения буковинской истории.

Перспективы советской Украины в 20-х годах прошлого века казались обнадеживающими. Десятки тысяч галичан пересекли пограничный Збруч. Г. Толмачев положительно ответил на личное приглашение украинского наркома образования Ю. Коцюбинского и весной 1926 года отправился на территорию СССР, с радостью ехал в любимую Украину. В связи с членством в австрийской Компартии его без проблем перевели членом КП(б)У в ноябре того же года.

Политические силы бывшей украинской революции представляли собой полную угрозу для большевиков. Стороны использовали весь возможный арсенал средств для достижения конечной цели — борьба шла за политическую власть в стране. Советское государство склонялось к тоталитарным формам правления, поэтому любые формы противодействия своему господству, в том числе и неудовлетворенность существующим режимом, рассматривало как преступные. Была создана соответствующая система государственных органов (в различные времена—ВУЧК-ГПУ-НКВД-КГБ). Людей, следовавших когда-то некоммунистическим взглядам естественно признавали социально опасными по происхождению, профессии, суждениям, разговорам и тому подобное. После пленума ЦК КП(б)У по на циональным вопросам (1922 год), решительно шел процесс огосударствления общественных институций просветительства. Компартия считала просветительство «психологическим явлением», отражавшем особое состояние души так называемого сознательного украинца, который, по стереотипам, любил пение, родной театр, родную литературу матери-Украины и не признавал ничего в мире, что не являлось сугубо украинским и национальным.

На территории Украины Г. Толмачев работал в Харькове в структурах Наркомобразования: заместителем начальника главного управления литературы, заведующим отделом ликвидации безграмотности, потом директором издательства политкаторжан, заместителем директора издательства «Лiтература й мистецтво». Составляющей операций большевистской власти против украинской оппозиции была и чистка партийных рядов. В конце 1929 года Г. Толмачева исключили из партии «как балласт», но впоследствии восстановили. В октябре 1934 года, во времена очередной чистки, снова исключили из партии, теперь уже «за укрывательство прошлого и отсутствие борьбы с национализмом». Его апелляция осталась нерассмотренной.

Большевики предлагали другим партиям бывшей социалистической ориентации (до 1920 года) осуществлять общую политику. Но сочетание реальной оппозиционности с неудовлетворенностью на национальной основе уже давало основания московскому центру разворачивать репрессии на украинских территории.

Поддерживала Г. Толмачева семья, которая состояла в то время из жены, Эрны Толмачевой, дочери Ксении 13 лет и двух сыновей — Светозара и Роланда 10 и 5 лет. Вскоре семья получила статус политкаторжан.

Арестовали Г. Толмачева 15 января 1935 года по обвинению в принадлежности к «Украинской военной организации». Он не ожидал, что его партийное прошлое очень скоро напомнит о себе. Обвинение строилось лишь на свидетельствах тех людей, которые проходили по другим делам. Формально существовали свидетельства о причастности Г. Толмачева к антисоветской организации. Правда, свидетелей даже не допросили: они отбывали наказания, а многие были расстреляны. Не смотря на правовую беспочвенность обвинений, следователи (Блиока, Лисицкий, Якушов, Каминский) признали упомянутую причину уважительной. Арестованный по материалу дела свою вину не признал.

Репрессии в построенном Сталиным государстве происходили согласно известному тезису об обострении классовой борьбы. Влияние социалистов-революционеров давно стало достоянием истории. Но с подачи ГПУ бывшие активные эсеры привлекались к делам против «антисоветской контрреволюции» (читай украинской). Компартия заканчивала судебные процессы с участием эсеров в карательной плоскости: право преследовать оппозицию полностью передавалось подконтрольным госполиторганам.

Постановлением особого совещания при НКВД СССР от 14 сентября 1935 года Г. Толмачев был осужден на 5 лет к исправительно-трудовым лагерям. Наказание отбывал на 65 параллели северной широты. На берегу Белого моря его и многих других инакомыслящих ждал Соловецкий монастырь. Жил в ужасных лагерных условиях (детали о них стали известными лишь сейчас). Но он, по-видимому, успел преклонить голову перед могилой Петра Калнышевского, последнего кошевого атамана славной Запорожской Сечи.

Нашлись дополнительные обвинения. Вместе с известными историками М. Яворским, С. Грушевским, писателями Л. Курбасом, М. Кулишем, М. Зеровым, М. Ирчаном, бывшими политиками М. Полозом, С. Викулом, братьями Остапом, Антоном и Богданом Крушельницкими, упомянутыми в этой статье П. Дятловым и П. Дидушком — Г. Толмачева обвинили в принадлежности ко «Всеукраинскому центральному блоку» (и, что удивительно — в «самой лучшей» тюрьме советского государства. — Авт. ). Решением личной тройки Управления НКВД СССР Ленинградской области за 9 октября 1937 года (всего в постановлении указан 251 человек) Г. Толмачев, а вместе с ним еще 134 «украинских буржуазных националиста» приговорены к высшей мере наказания — расстрелу. Начальник УНКВД Л. Заковский, его заместитель В. Гарин, областной прокурор Б. Позерн, секретарь тройки Егоров подписались под упомянутым постановлением № 83 не колеблясь. Для них это был «обычный государственный заказ».

Трагический приговор Г. Толмачеву приведен в исполнение 28 октября 1937 года.

Поскольку при дополнительной проверке инкриминированные обвинения не подтвердились, постановлением Харьковского областного суда 27 ноября 1970 года Г. Толмачев-Поддубный реабилитирован в судебном порядке.

Кроме того, о чем читатель узнал из публикации, Львовская научная библиотека им. В. Стефаника сообщает об изъятой когда-то книге мемуарных австралийских воспоминаний Г. Поддубного «Мідяні заграви». А всего перу журналиста Г. Толмачева-Поддубного принадлежит почти 50 книг и других публикаций. Хотя они и были посвящены идеям советской страны, но борцов за волю эта страна не поддерживала. Тернистым и трагическим был путь украинского журналиста к свободе!