Строитель памятника

Среди массива информации о последнем кошевом Запорожской Сечи Петре Ивановиче Калнышевском никогда не упоминается человек, благодаря стараниям которого стала известна его могила, который начал исследование жизни и деятельности атамана. После разрушения Сечи в 1775 году российскими войсками царское правительство по «протекции» Г. Потемкина запрятало кошевого атамана в каменный мешок Соловецкого монастыря. Безжалостный вердикт, как смертельный удар меча: «содержать под строжайшим присмотром», не выпуская из монастыря, и с запретом переписываться и общаться с посторонними людьми.

Это был бесчеловечный приговор. Ведь одно упоминание о Соловецкой тюрьме вселяло только тоску, печаль и горькую скорбь. В земляные ямы и каменные казематы большой государственной темницы никогда не проникало солнце. О ней никто ничего не знал и не ведал, из нее никто не возвращался живым, за исключением тех, кто там хозяйничал, нестерпимо пытая врагов царизма и крупнейших «грешников» церкви. Для заключенных в этой живой могиле никогда не было амнистии. Кто попадал туда, оставался там навеки. Закованные в кандалы, в холоде, голоде и нестерпимой сырости заключенные сходили с ума, умирали в муках на глазах своих надзирателей-инквизиторов. Об условиях их существования никто не мог узнать.

Такая доля выпала и П. Калнышевскому. Закрытого в казематы Соловецкого монастыря, на целых сто лет его вычеркнули из жизни, из истории, из памяти.

Кто же первым сделал шаг к увековечению его памяти, кто проявил милосердие и уважение к его уже бренным останкам? Искать долго имя этого человека не приходится. Это архимандрит Александр, в миру Андроник Иванович Павлович. На могиле кошевого атамана он установил гранитную плиту с надписью:

«Господь наш Иисус Христос положил душу свою на кресте за всех нас, не хочет смерти грешника. Здесь погребено тело в Бозе почившего кошевого бывшей некогда Запорожской грозной Сечи казаков атамана Петра Калнишевского, сосланного в сию обитель по высочайшому повелению в 1776 году на смирение. Он в 1801 году, по высочайшему повелению, снова был освобожден, но уже сам не пожелал оставить обитель, в коей обрел душевное спокойствие смиренного христианина, искренно познавшего свои вины. Скончался 1803 года октября 23 дня, в суботу, 112 лет от роду, смертию благочестивою доброю.

Блаженни мертвии умирающии о Господе! Аминь. А.А. 1856»

Этот текст многократно «переселялся» на страницы периодических и научных изданий, но никто не комментировал содержания эпитафии и не называл ее автора. Только украинский историк и этнограф Петр Савич Ефименко, будучи в ссылке в Архангельской губернии, в статье «Калнышевский, последний кошевой Запорожской Сечи. 1691—1803» в ноябрьской книге журнала «Русская старина» дал объяснение криптониму «АА» — «архимандрит Александр» — строитель памятника». Именно он проявил инициативу, чтобы изготовить плиту с надписью и обозначить могилу славного кошевого атамана более чем через пятьдесят лет после его смерти.

Будущий архимандрит родился 16 мая 1798 в с. Кобринова Плотина, теперь Тальновского района на Черкасщине. Он был сыном униатского священника благородного происхождения Ивана Павловича и Агафьи Ивановны Синяк. Девятнадцатилетним окончил Киево-Могилянскую академию. В 1817 Павловича рукоположили в диаконы и направили в г. Бородянка, но впоследствии оставили его при митрополичьем доме, где он обучал хористов латыни. В 1820 году, будучи уже священником, женился на девушке из киевской мещанской семьи. У супругов было четверо детей: трое сыновей и дочь. Длительный период служил священником военного ведомства, где познакомился с жизнью и бытом солдат и офицеров, их готовностью не только маршировать, но и овладевать военным делом и умением владеть оружием. Это ему пригодится, когда попадет в Архангельск. А пока молодой человек проводит службу Божию в различных военных полках и небольших городках Украины, его чтут и уважают прихожане. Бывали случаи, когда перемещали на службу в другие приходы, но прихожане настойчиво требовали вернуть им уважаемого священника. И епархиальное начальство вынуждено было идти на уступки. Именно так произошло в г. Рыжановка Киевской губернии, когда после непродолжительного времени священника Александра вернули в Покровский храм. В то время, в 1831 году, в семье произошла трагедия: внезапно умерла жена Александра Максимовна, оставив на попечение отца четверых детей, а в 1853 году ушла из жизни дочь Анастасия. Это уже произошло в далеком Архангельске, где с 1847 года отец Александр служил протоиереем Соломбальського Морского Преображенского собора. Здесь он принял монашеский постриг, после чего был рукоположен в архимандриты Соловецкого Спасского монастыря, а затем стал его наместником. Холодный и малолюдный край, суровый климат очень влияли на его душевное состояние и здоровье. О своей жизни на Севере отец Александр писал знакомому: «В Архангельское скучно жить. Удовольствий нет тех, что в благодатном климате южном. Имею утешение в храме Божьем, великолепном соборе, и в переписке...»

Находясь вдали от родной земли, он не забывал своих родственников, писал им письма и поздравления с христианскими праздниками, с нетерпением ждал каждой весточки из Украины, где остались на попечении родственников его дети. А еще передал 2000 руб. серебром благотворительных взносов Киевской Всехсвятской церкви. Ректор Киево-Могилянской академии митрополит Киевский и Галицкий Филарет Амфитеатров выражал искреннюю благодарность архимандриту Александру за щедрые пожертвования «в храмы селений ему родственных».

В 1854 году Россия разорвала отношения с Англией, приближалась война. В предчувствии опасности синод обязал архимандрита Александра до начала навигации на Белом море отправить на материк в безопасное место все драгоценности, а самому оставаться безвыездно и принять все меры, в случае нападения противника, чтобы защитить монастырь и арестантов, среди которых был и член Кирилло-Мефодиевского братства Юрий Андрузский. Настоятель монастыря оперативно справился с ответственным поручением, вместе с братией упаковал ценности и отправил на материк все, что могло попасть в руки противника. К ценным предметам принадлежали парчовые и бархатные ризы, тарели, сахарницы, серебряные кубки, подсвечники, ящик серебра, 1356 рукописных и 83 старопечатные книги. Удаленный от материковой территории и закованный льдом Белого моря, Соловецкий монастырь жил своей будничной жизнью, не зная того, что в Архангельской губернии уже объявлено военное положение. Прибывший гонец доставил тревожное сообщение, и настоятель понял, какая опасность угрожает ему и всем поселянам Соловецкого острова. Брошенный на произвол судьбы, монастырь самостоятельно перестраивал свою жизнь на военный лад. И здесь главная ответственность легла на плечи архимандрита Александра, который исполнял обязанности военного коменданта Соловецкого кремля и начальника гарнизона. Личной храбростью он вдохновлял всех жителей острова стать в ряды его защитников.

Когда эскадра английских кораблей подошла к острову и начала обстреливать его из пушек, защитники монастыря не отступили, а попытки врага высадить десант отбили дружным пулеметным и ружейным огнем. Роль верховного командующего вооруженных сил острова с честью выполнял архимандрит Александр. Когда перестрелка между нападающими и защитниками утихла, он перед всем населением острова поздравил пушкарей с победой и пообещал представить к правительственным наградам. Слово свое сдержал. После бомбардировки Соловецкого монастыря 6-7 июля 1854 архимандрит в своем донесении упоминал и наиболее храбрых арестантов. «Все они с самоотвержением действовали против неприятеля в лесу в охотниках», — докладывал Александр в синод. В докладе отмечал и бывшего студента Киевского университета Юрия Андрузского и ходатайствовал смягчить наказание ему и другим храбрым, которые в награду за свои подвиги заслужили «освобождение из монастыря». После этого Ю. Андрузского перевели на жительство в Архангельск под надзор полиции.

В 1857 главный герой обороны Соловецкого монастыря хиротонован на епископа Архангельского и Холмогорского. В 1860 его перевели в Полтавскую епархию, где он по-настоящему ощутил тепло родного края и невыразимую радость от встреч с родными и близкими ему людьми. В 70-летнем возрасте епископ совершает шестимесячную поездку в Иерусалим и на Афон. Причем финансировал его путешествие по собственной инициативе его императорское величество, выделив ему 1000 руб. на пропитание. Последние годы епископ Александр жил в Киевском Софийском митрополичьем доме, получая назначенную ему пенсию. Умер в 1874 году. Похоронен в церкви Зачатия св. Анны Киево-Печерской лавры.

Таким был и остался в истории и памяти современников архимандрит Александр — первый, кто упорядочил могилу последнего кошевого Запорожской Сечи. Теперь каждый украинец, побывав на Соловках, считает святым долгом поклониться могиле славного атамана П. И. Калнышевского.