Украинское мышление и дух капитализма

Интеграция в европейские политические, экономические и культурно-информационные структуры является главной, стратегической задачей внешней политики Украины на ближайшие годы. С этим согласны почти все политические силы, даже определенная часть левых, хотя бы на декларативном уровне. Таким образом, достигнут (по крайней мере внешне) определенный консенсус в указанном, принципиально важном вопросе, без чего невозможно дальнейшее продвижение нашего государства по пути реальных реформ.

Однако политическое согласие — это необходимое, но отнюдь не достаточное условие приближения нашего общества к стандартам демократической и социально-рыночной Европы. Не менее важно ясно представлять себе сами эти стандарты, их конкретную суть, их взаимосвязь с ходом исторического развития европейских народов. В противном случае наш широко декларируемый «европейский выбор» останется не более чем дежурным набором красивых фраз или комплексом благородных, но никого и ни к чему не обязывающих эмоций. Иначе говоря, очень важно точно определить для себя сущность «европейскости», чтобы не заниматься самообманом и не выдавать за «реформистское» и «прогрессивное» то, что отнюдь не является таковым. Здесь, во избежание опасной политической спекуляции, необходимы прозрачные, объективные критерии. И поэтому нам просто необходимо достаточно глубоко знать труды выдающихся представителей западных гуманитарных наук — это тот «первоисточник», тот «оригинал», обладание которым только и позволит решить поставленную выше задачу. В списке же крупнейших европейских ученых, занимавшихся в ХХ веке исследованиями закономерностей развития западного общества, одно из почетнейших мест по праву принадлежит Максу Веберу (1864—1920).

Сын эрфуртского юриста, «убежденный немецкий либерал и патриот», как он сам говорил о себе (мы видим, что и то, и другое вполне совместимо!), Вебер был личностью необыкновенно образованной; он применял свои таланты во множестве разнообразнейших областей знания: был выдающимся социологом, незаурядным философом, блестящим знатоком древнего, средневекового и современного права, знаменитым исследователем истории мировых религий (не только христианства, но и ислама, буддизма, интересовался прошлым Индии), одновременно изучал историю хозяйства Европы, писал труды по логике и методологии науки, даже по истории музыки... Короче говоря, наследие знаменитого немецкого ученого почти во всех сферах социогуманитарных наук поистине необозримо.

Несколько любопытных фактов из жизни Вебера. Мальчик, который с раннего детства общался исключительно со взрослыми людьми, начал заниматься наукой очень рано (благо, в семье сложились благоприятные условия для этого: и материальная обеспеченность родителей, и великолепная библиотека отца). В 12 лет будущая знаменитость преподнесла родным в качестве рождественского подарка... 2 огромных реферата по истории Древнего Рима. Всю свою жизнь великий ученый работал исключительно много, не щадя себя, по 16-18 часов в сутки (да иначе и не мог, по собственному признанию); в результате в 1897 году Вебер перенес острое воспаление мозга и был вынужден временно, на 3 года, оставить науку. До 29 лет Макс жил с родителями, затем женился на Марианне Ланге, родом, как и он, из семьи богатых юристов, прожив с ней долго и счастливо до самой своей внезапной смерти от скоротечной пневмонии в июне 1920 года. Был профессором Гейдельбергского и Мюнхенского университетов, консультантом комиссии по разработке Конституции Германии («Веймарская конституция» 1919 г.). В отношениях с людьми был очень мягок и деликатен, но никогда не отступал от принципов, признаваемых нерушимыми...

Роль Вебера в истории науки — это роль человека, пролившего новый свет на несколько великих загадок, по-новому осмыслившего известные, казалось бы, факты истории.

ЗАГАДКА СТАНОВЛЕНИЯ КАПИТАЛИЗМА

Мировую славу Максу Веберу принес труд «Протестантская этика и дух капитализма» (1904-1905 гг.), опубликованный в журнале «Архив социальной науки и социальной политики». Именно эта работа цитируется чаще всего на Западе в эпоху так называемого «веберовского ренессанса», наступившего примерно в середине 70-х годов ХХ ст., да и у нас она, пожалуй, наиболее известна. Напомним поэтому основные ее положения, обратив при этом особое внимание на их актуализацию.

Первое. Вебер достаточно убедительно показывает, что становление рыночного капиталистического хозяйства Нового Времени в Западной Европе было бы невозможно без наличия соответствующей христианской (точнее, протестантской — ученый ведет, в первую очередь, речь о странах именно протестантской культуры) этики. Вообще, экономический прогресс капитализма, по Веберу, — это проблема не столько хозяйственно-финансовая, а в значительной мере этическая. Здесь мы наблюдаем коренное расхождение подхода М.Вебера и точки зрения на эту проблему К.Маркса, который делал упор на классовой борьбе за рынки, колонии и на первоначальном накоплении капитала, в немалой мере пиратском (вспомним Ф.Дрейка). Вебер тоже не отрицал важность отмеченных факторов, но на первый план выдвигал другое: протестантизм возвел экономический успех в ранг религиозного призвания , иначе говоря, когда человек вообще (а предприниматель в особенности) делает свое дело честно, ревностно, экономно и хорошо — это угодно Богу . Вот почему явное большинство наиболее успешных предпринимателей XVII — начала ХХ вв. — это выходцы из североевропейских протестантских стран (Голландия, Северная Германия — лютеране и кальвинисты, Скандинавия, верующие англиканской и пресвитерианской церкви в Великобритании, первые поселенцы в США — пуритане...). Дух капитализма, как его понимал Вебер — это целостность труда и отношения человека к труду . Какое ключевое слово встречается здесь дважды — понятно. А когда мы сейчас в Украине делаем ставку в нашей конкретной практике на что-то иное, кроме труда, мы реально возрождаем чуть ли не докапиталистические методы политики и хозяйствования, разве не так?

Второе. Ключевое для Вебера понятие личной трудовой этики он применял как к себе самому (вот его признание из письма невесте: «Я ощущаю постоянную потребность гнуться под тяжестью наваленной на себя работы, и эта потребность подавляет все остальные»), так и к представителям любых профессий. К примеру, от политики наш мыслитель требовал, чтобы эта сфера деятельности соответствовала принципам профессиональной этики ученого. «Несколько утопично» в наших условиях, как представляется... При этом Вебер теснейшим образом увязывал понятие трудовой этики с рационализацией общественной и хозяйственной жизни , понимаемой им как истинная суть европейского капитализма и как всемирно-исторический процесс. Вот его слова: «Современный капитализм отличается от других систем хозяйства рациональной организацией производства, свободного наемного труда, рациональной техникой, бухгалтерией и калькуляцией, и рациональной хозяйственной этикой» . Вдумаемся: мы можем миллион раз на день кричать о своем «европейском выборе», но если реалии нашей политической и хозяйственной жизни, мягко говоря, весьма далеки от европейских критериев рациональности (возьмем такие факты, как применение административного ресурса на выборах и после них, убийства предпринимателей, массовую невыплату зарплат, запутанную до последнего предела налоговую систему и т.д.), то стоит ли удивляться, что отношение к нам европейцев именно таково, как оно есть?

Третье. Помимо христианской (протестантской) хозяйственной этики, Вебер выделял еще и традиционную хозяйственную этику. Это, по сути, такой образ жизни, при котором человек предпочитает меньше работать, а не больше зарабатывать , в труде ищет максимальной выгоды для себя, но прилагает минимум усилий. Что-то до боли знакомое... А ведь, по Веберу, «необходимо хорошо выполнять свои профессиональные обязанности не только потому, что так нужно, но и потому, что так хочется. В этом заключается признак добродетели, источник личного удовлетворения, долг (постоянно повторяемое Вебером слово! — И.С. ) и основание специфического отношения индивида к своей профессии, независимо от характера труда».

ЗАГАДКА СОЦИУМА

Как не раз указывал Вебер, изучая человеческую деятельность, нельзя исходить из тех же общих принципов, из которых исходит астроном, изучая движение небесных тел. Ибо нельзя абстрагироваться от того, что человек есть существо сознательное. В этом и состоит главная трудность социологии как науки. И все же наука об обществе, историческое и культурологическое знание должно быть так же свободно от оценочных суждений, как и наука естественная. Кроме того, глубоким убеждением Вебера было: любое обобщение всегда сомнительно, истина конкретна!

Основным понятием, с помощью которого ученый объяснял закономерности развития общества, и, одновременно, все загадки поведения индивида, было социальное действие . По Веберу, социальным является не всякое действие индивида, а лишь такое, которое по своему смыслу ориентировано на действия или интересы других людей (так, если на улице люди одновременно раскрывают зонтики с целью защиты от дождя, то это — не социальное действие, ибо «действие одного человека не ориентировано при этом на действие другого, а вызвано только потребностью предохраниться от дождя»).

Социальное действие, по мнению Вебера, поддается классификации. Автор пишет, что оно может быть определено: «1. целерационально , то есть через ожидание определенного поведения предметов внешнего мира и других людей и при использовании этого ожидания как «условия» или как «средства» для рационально направленных и регулируемых целей ( критерием рациональности является успех ); 2. ценностно-рационально , то есть через сознательную веру в этическую, эстетическую, религиозную или как-либо иначе понимаемую безусловную собственную ценность (самоценность) определенного поведения, взятого просто как таковое и независимо от успеха; 3. эмоционально — через актуальные аффекты и чувства; 4. традиционно — то есть через привычку».

И вот, в соответствии с этим делением, строго традиционное поведение (4-й тип), как и чисто эмоциональное (3-й тип), не есть осмысленное, рациональное социальное действие. «Ибо это очень часто лишь притупленная реакция на привычные раздражения, протекающая по однажды принятой привычной установке» . В традиционных обществах, утверждает Вебер, преобладают традиционный и эмоционально-аффектный типы ориентации поведения (узнаем себя?!), в индустриально-капиталистических — целе- и ценностно- рациональный с тенденцией вытеснения второго первым (широкое поле для размышлений о будущих ценностях Запада!).

ЗАГАДКА ВЛАСТИ. ВЕБЕР — ПОЛИТИК И ПОЛИТОЛОГ

Власть как политико-социальный феномен всегда интересовала Вебера. Причем заметим: интересовала не только академически, как ученого-политолога. Наш мыслитель, как уже упоминалось, был одним из авторов новой Конституции Германии 1919 г. и проекта общегерманской политической реформы (эту его работу оборвала внезапная смерть; трудно предвидеть, как повлияло бы на дальнейшую историю страны присутствие Вебера в немецкой политике 20-х годов с возникшей угрозой нацизма...)

Так вот, поскольку по политическим взглядам Вебер был одновременно и национал-патриотом, и либералом (обеими компонентами своего мировоззрения он гордился!), то это отразилось и на его деятельности как автора проектов реформ. По мысли Вебера, роль главы немецкого государства (президента; в те годы им был социал-демократ Фридрих Эберт) должна быть сведена к минимуму. А роль парламента (рейхстага) — к максимуму. Правительство составлялось из парламентского большинства и находилось под всецелым контролем парламента, назначавшего и смещавшего всех министров , права исполнительной власти ограничивались. Далеко не все из этих предложений Вебера вошли в окончательный текст Веймарской Конституции; ему уже не довелось увидеть крах парламентаризма в Германии, ее стремительную фашизацию...

Что же касается Вебера-политолога, то он прославился, кроме всего прочего, своей теорией о трех «чистых» типах политического господства (в реальной практике, оговаривался ученый, встречаем обычно их сочетание). Первый — это «легальный», в его основе лежит известное нам целерациональное действие. В качестве мотива подчинения власти лежат при этом соображения интереса: индивид заинтересован признавать законную власть, поскольку сама власть подчиняется закону, а не личности . Именно к такому типу, по Веберу, принадлежат современные европейские государства. Второй тип — традиционный . Он обусловлен привычкой к определенному (традиционному) поведению, подчинению. Здесь не столько служебная дисциплина или деловая компетентность, сколько личная преданность служит основанием для назначения на должность и для карьеры. Это, по сути, тип большой «семьи».

И третий тип — «харизматическое господство» (по-гречески «харизма» — небесный дар); ярким примером здесь может быть деятельность Перикла, Магомета, Наполеона, Толстого, Ганди (при всем различии этих великих личностей) и других «вождей от Бога».

Короткий рассказ о наследии крупнейшего мыслителя ХХ века, «Маркса буржуазии», как его называли, хочется завершить одним его особенно актуальным высказыванием. Считая себя «одиноким волком», воспитанным на целях и идеалах либерализма, Вебер, однако, счел нужным незадолго до смерти подчеркнуть: «Процессы экономического развития — это, в конечном счете, борьба за мощь нации. Интересы национального могущества, если они станут в порядок дня, — самые высшие и решающие интересы, на службу которым необходимо поставить экономическую политику. Наука о национальной политической экономии — это политическая наука» . Интересно сказано! Будем же читать Вебера...