Уроки грузинского

Короткая и по видимости успешная для России война с Грузией в августе 2008-го ознаменовала собой принципиальный переворот в мировой политике, на который тогда, к сожалению, мало кто обратил внимание. Впервые путинская Россия попыталась силой восстановить контроль над одной из республик бывшего СССР.

Наличие в тот момент Дмитрия Медведева на посту президента при премьере Владимире Путине ничего не меняло. В России в то время был распространен один хороший анекдот. Мать Медведева спрашивают знакомые в гостях: «А как Дима?» — «Он очень хорошо устроился — работает у Путина президентом». Ничтожность Дмитрия Анатольевича понимали с самого начала, хотя формально все важнейшие решения в ходе российско-грузинского конфликта принимал именно он. Но на самом деле всем рулил Владимир Владимирович, а Медведев порой оформлял его действия своими приказами задним числом.

Путин прощупал способность Запада реагировать на российскую агрессию. И реакция его вполне удовлетворила. Хотя полностью захватить Грузию российской армии не удалось, достаточно толерантное отношение Запада к действиям Москвы стало для Путина весомым утешительным призом. Евросоюз в лице тогдашнего президента Франции Николя Саркози бросился помогать «другу Владимиру» сохранить лицо и легитимизировать российские приобретения.

14—16 августа был подписан т. н. план Медведва — Саркози, который российская сторона и не собиралась выполнять. Он предусматривал отход российских войск на позиции, занимаемые до начала боевых действий. Однако они и по сей день остаются и в Южной Осетии, и в Абхазии, причем теперь уже без всякого прикрытия ярлыком «миротворческих сил». Пункт о создании международных гарантий стабильности и безопасности в Абхазии и Южной Осетии также не был выполнен. В Южной Осетии прошла масштабная этническая чистка, в результате которой оттуда было изгнано оставшееся грузинское население. А вскоре Южная Осетия и Абхазия официально отделились от Грузии под сенью российских штыков и были признаны Россией в качестве независимых государств.

От войны с Грузией пролег прямой путь к аннексии Крыма и войне на Донбассе. Путин, несомненно, надеялся, что и с Украиной все сойдет столь же гладко, как и с Грузией. Благо, в Белом доме Джорджа Буша-младшего, который все-таки склонен был противостоять российской экспансии на пространстве СНГ, сменил лауреат Нобелевской премии мира Барак Обама, оба срока президентства которого прошли под лозунгом: «Лишь бы не было войны!». А в Германии продолжало укрепляться пророссийское социал-демократическое лобби, виднейшим представителем которого в правительстве остается министр иностранных дел Франк-Вальтер Штайнмайер.

Однако на этот раз не прокатило. Т. е. военную помощь Украине  Запад оказывать пока не стал, но достаточно серьезные санкции все-таки ввел. И, главное, ни США, ни Евросоюз не стали признавать не только российскую аннексию Крыма, но и «заморозку» конфликта на Донбассе. Решить дело в считанные недели, как это получилось после войны с Грузией, на этот раз не удалось. Никто на Западе продолжать с Россией «бизнес, как обычно», пока что не собирается. Конфликт с Украиной получился затяжным, и скорого конца ему не видно. А тут еще цены на нефть упали. На такой сценарий Путин никак не рассчитывал. Ведь с Грузией все вышло достаточно легко и просто, а с Украиной российская армия и политика вдруг увязли.

Посмотрим, как назревала российско-грузинская война 2008 года. Углубляться в историю грузино-абхазского и грузино-югоосетинского конфликтов не будем, а только посмотрим, что происходило в ближайшие к началу войны месяцы и недели. Россия и ее союзники в Абхазии и Южной Осетии старались всячески провоцировать грузинскую сторону на открытие боевых действий, не ожидая, впрочем, что может последовать широкомасштабное, по местным меркам, грузинское наступление. Расчет был на то, что грузинская сторона будет отвечать огнем на огонь, а также предпринимать рейды небольшими группами численностью не более взвода. В нужный момент любое относительно крупное боестолкновение могло бы послужить предлогом для начала широкомасштабных действий российских войск как в Южной Осетии, так и в Абхазии.

Концентрация российских войск у грузинских границ и в Абхазии началась в первых числах апреля 2008 года, когда подразделения российской 7-й десантно-штурмовой дивизии вошли в Абхазию и заняли позиции у грузинской границы. Интенсификация же обстрелов грузинских позиций началась во второй половине июля. Тогда одновременно с совместными учениями Грузии и США «Немедленный ответ», на которых отрабатывались только противопартизанские действия с участием 1000 американских солдат и 630 солдат из Грузии, Армении, Азербайджана и Украины, Россия провела крупномасштабные учения «Кавказ-2008» у грузинских границ, задействовав 10 тыс. военнослужащих.

В отличие от американских и других участников учений «Немедленный ответ», российские войска после завершения 2 августа учений не вернулись в места постоянной дислокации, а остались вблизи грузинских границ. Были также отремонтированы железнодорожные пути, ведущие по территории Абхазии к линии разграничения с Грузией. При этом более сильная группировка была сосредоточена именно в Абхазии. Здесь находилось 9 тыс. российских военнослужащих, а также 5 тыс. военнослужащих абхазской армии и примерно столько же сотрудников военизированных структур МВД Абхазии. В Южной Осетии же находилось около тысячи солдат миротворческого контингента и 3 тысячи военнослужащих югоосетинских силовых структур, а также 2 тыс. североосетинских добровольцев. Только после начала боевых действий здесь было использовано 10 тыс. российских военных. При этом боеспособность абхазских формирований была значительно выше, чем боеспособность югоосетинских формирований.

1 августа в Южной Осетии по распоряжению правительства началась эвакуация мирного населения. В начале августа напряженность нарастала. А 7 августа российские войска вошли на территорию Южной Осетии. Это доказывается следующим фактом. Командир роты 135-го мотострелкового полка российской 58-й армии капитан Денис Сидристый, уже находясь в госпитале, вспоминал: «Мы были на учениях. Это относительно недалеко от столицы Южной Осетии. Нижний Зарамах — природный заповедник Северной Осетии. Вот там после плановых учений и стояли лагерем, но 7 августа пришла команда на выдвижение к Цхинвалу. Подняли нас по тревоге — и на марш. Прибыли, разместились, а уже 8 августа там полыхнуло с такой силой, что многие даже растерялись». Этот текст, однозначно доказывающий, что широкомасштабное вторжение российских войск, не имеющих  никакого отношения к миротворческому контингенту, в Южную Осетию началось по меньшей мере за несколько часов до грузинской атаки на Цхинвали, появился на сайте газеты «Красная Звезда» 3 сентября 2008 года, но затем был оперативно удален с сайта.

Узнав о входе российских войск с бронетехникой, президент Грузии Михаил Саакашвили отдал приказ атаковать Цхинвали в ночь на 8 августа. Я не буду подробно останавливаться на ходе боевых действий. Он достаточно хорошо известен. Я попытаюсь только понять, чем руководствовался Саакашвили, атакуя Цхинвали. Нельзя исключить, что он рассчитывал, что Америка каким-то образом удержит Россию от прямого вмешательства в конфликт, и грузинам удастся взять столицу Южной Осетии и ликвидировать режим Эдуарда Кокойты.  Если это так, то расчеты грузинского президента были наивны и построены на песке. Никаких обещаний такого рода американцы Саакашвили, разумеется, не давали, и не было никаких оснований думать, что Россия не ответит самым решительным образом на попытку Грузии захватить Цхинвали, особенно учитывая концентрацию российских войск в Абхазии. Более того, концентрируя основные силы в Южной Осетии, грузинское командование ослабило абхазское направление, где не было возможности противостоять российскому наступлению, поддержанному абхазской армией.

Несомненно, Саакашвили существенно недооценивал боеспособность российской армии и столь же существенно преувеличивал боеспособность грузинских войск. Похоже, бывший грузинский президент всерьез верил, что грузинские солдаты и офицеры ни в чем не уступают американским, раз их готовили американские инструкторы. И что они смогут какое-то время успешно противостоять даже значительно превосходящим российским силам. А ведь российское превосходство было подавляющим. Даже без учета абхазских и югоосетинских формирований, российская 58-я армия насчитывала тогда 70 тыс. человек, а вместе с этими формированиями — до 90 000 человек, тогда как численность грузинской сухопутной армии составляла лишь 13 000 человек, из которых 2000 находились в Ираке. Кроме того, имелось около 5000 человек в военизированных формированиях МВД Грузии.

Почему же тот успех, который российская сторона сравнительно легко достигла в войне против Грузии в августе 2008 года, ей не удалось повторить на Донбассе? На то было несколько причин. Здесь на первом этапе с российской стороны воевало плохо обученное и плохо сколоченное ополчение, которое значительно уступало по боеспособности украинской армии. Когда же в августе 2014 года в дело вступили значительные контингенты российских регулярных войск, численность которых составила до 20 тыс. человек, украинские войска уже приобрели боевой опыт, и по численности не уступали противнику. Поэтому, несмотря на Иловайск и некоторые другие катастрофические поражения, в которых были повинны украинские генералы, не избавившиеся от советской ментальности, украинская армия не была разбита и смогла остановить противника. Тут сказались как ее значительно большая численность по сравнению с грузинской, так и наличие в Украине гораздо больших, чем в Грузии, запасов вооружений и боевой техники еще с советских времен. В частности, из-за эффективности украинской ПВО Россия на этот раз не смогла использовать свою авиацию. Для войны на Донбассе было выделено примерно столько же российских войск, сколько и для войны против Грузии, и этого оказалось явно недостаточно. Использовать же более многочисленный контингент в России не решились, опасаясь как реакции Запада, так и того, что дополнительных войск тоже может не хватить для быстрой победы.