Жаркое лето 1939 года: возможен второй «Мюнхен»?
1 сентября 1999 г. исполняется 60 лет со дня начала Второй мировой войны — величайшего военного бедствия в истории человечества. Земляне не вправе забывать ее трагические уроки, особенно же важно помнить об истоках и первопричинах страшной войны. Публикуемый ниже материал, надеемся, может пролить на них дополнительный свет.
Ноябрь 1938 года. Мировая общественность продолжала оживленно обсуждать итоги Мюнхенского соглашения, высказывать различные предположения о том, какие шаги предпримет нацистская Германия для обеспечения своего жизненного пространства, какой будет реакция западной демократии на внешнеполитические шаги третьего рейха. В то же время в определенных кругах участников сентябрьской сделки созревала мысль о расширении достигнутого на ней согласия. Инициатива в проведении таких переговоров принадлежала лидерам Великобритании. 26 ноября 1938 года министр иностранных дел Германии Иоахим фон Риббентроп получил из своего посольства в Лондоне сообщение о том, что «английская сторона хочет... наглядно продолжить линию Мюнхенского соглашения и открыть путь к совместному англо-германскому соглашению о признании основных сфер влияния». Британцы не возражали, чтобы Германия претендовала на Юго-Восточную и Восточную Европу, Япония — на Китай, Италия — на Средиземноморье, а Англия оставила за собой владения своей империи и мировые океаны.
Но у нацистского руководства происходили определенные изменения во взглядах на Великобританию и сотрудничество с ней. В разработанных германским генеральным штабом 24 июня 1937 года «Указаниях на единую подготовку к войне» подчеркивалось, что Англия может быть в числе противников Германии. Позже, в мае 1939 года, было решено, что одной авиацией Англию не склонить к капитуляции, что и заставило задействовать для выполнения этого задания военно-морской флот. Тем не менее, зимой 1938— 1939 годов влиятельные группы английских предпринимателей налаживали контакты с немецкими коллегами и дипломатами, при этом высказывая мнение о том, что сотрудничество промышленников могло бы оказать «благоприятное влияние на политическое умиротворение». 18 января 1939 года англичане сообщили, что готовы к конкретным разговорам и объявили о своих предстоящих визитах в Третий рейх. Переговоры в Дюссельдорфе между представителями «Имперской группы индустрии» и «Федерацией британской промышленности» 15 марта 1939 года завершились подписанием декларации о необходимости развития торговли. В день подписания соглашения в Дюссельдорфе Прага была оккупирована немцами и обнародовать соглашение с агрессором — означало навлечь на себя справедливый гнев мировой общественности. Собственно, и нацистов не удовлетворяло предложение британских промышленников отдать Германии рынки Восточной и Юго-Восточной Европы, которые ею уже были «экономически освоены». Крупнейшие немецкие корпорации разрабатывали планы создания «экономики больших территорий», которые целиком поглощали страны, расположенные в этом районе. Поэтому англичанам откровенно намекали, что они не должны сопротивляться «грядущему территориальному перепланированию».
Премьер-министр Великобритании Н. Чемберлен был хорошо осведомлен о позиции фюрера по этому вопросу и мог бы найти себе союзника в лице руководителей Советского Союза. Но в ответ на инициативу СССР 17 апреля 1939 года о заключении трехстороннего договора (включая Францию) о взаимопомощи в случае агрессии, предупредил, что «скорее подаст в отставку, чем подпишет союз с Советами». Его успокаивало, что Гитлер, заявив 28 апреля этого года о денонсации англо-германского морского договора 1935 года, не исключал возможности установления дружественных отношений.
Г. Вольтату, доверенному лицу Г. Геринга, тогда «Имперского уполномоченного по четырехлетнему плану», было поручено продолжить англо-германские консультации, которые могли привести ко второму Мюнхену. По прибытии в Лондон в июне 1939 года он и официальные лица из британского кабинета обсудили широкий круг вопросов экономического сотрудничества двух государств, базирующийся на идее раздела сфер влияния, обеспечения Германии сырьем для ее промышленности, взаимного финансового содействия, в том числе предоставления ей выгодных займов.
В области политического сотрудничества предполагалось заключение пакта о ненападении и невмешательстве во внешнюю политику друг друга, а также тесное взаимодействие в ограничении вооружений на море, суше, в воздухе. Шла речь не только об экономике, а о решении самых спорных вопросов и заключении «общего соглашения». Итоги состоявшихся переговоров, которые продолжались под покровом международной китобойной конференции в Лондоне в июле 1939 года, были положительно встречены нацистами.
Даже после того, как в английской прессе появились материалы об этих переговорах, ближайший советник британского премьера Г. Вильсон по поручению своего руководства предложил немцам новый вариант сотрудничества Германии и Великобритании, которым предполагалось заключение договора о ненападении на 25 лет и «постепенное» возвращение немцам утраченных колоний, признание «специфической зоны интересов Германии на континенте», предоставление Третьему рейху займа. Но фюрер «должен дать обязательство не предпринимать в Европе акций, которые бы привели к войне, за исключением тех, на которые он получит согласие Англии».
Нацистское руководство Германии понимало, насколько выгодными для него были предложения, сделанные Великобританией, и оно было не прочь наладить более тесные контакты с видными представителями делового мира этой страны. 24 июня 1939 года в Лондон прибыл шведский предприниматель Б. Далерус, пользующийся особым доверием Геринга, которому было поручено организовать неофициальную встречу рейхсмаршала с группой британских промышленников. Было решено, что данная встреча состоится 7 августа 1939 года в Шлезвиг-Гольштейне, недалеко от датской границы. В назначенный день встреча открылась вступительным словом Геринга. Он долго говорил о своих личных заслугах в созыве Мюнхенской конференции, о том, как благодаря ему партнеры легко поняли друг друга, о неискренности Чемберлена и Даладье... Перейдя к проблеме «взаимопонимания между Великобританией и Германией», он подчеркнул, что это реально, «если Великобритания будет в будущем преследовать лишь, собственно, британские интересы». Участники переговоров нашли общий язык в определении главной сферы влияния нацистского государства — Восточная и Юго-Восточная Европа, при невмешательстве Англии в «новый порядок». В ходе встречи появился план возвращения к переговорам на базе Мюнхена, а именно, созыва нового совещания представителей Германии, Англии, Франции и Италии. «Идея встречи участников Мюнхенского соглашения, — подчеркнул Геринг, — хорошая идея». Но он предупредил, что «союз России и Англии закроет путь к этой конференции и тогда Германия заключит союз с Японией, что поставит под угрозу дальневосточные позиции Британской империи».
11 августа 1939 года в беседе со шведским дипломатом К. Буркхардтом Гитлер заявил, что он «хочет жить в мире с Англией и заключить с ней пакт, чтобы гарантировать неприкосновенность английских владений и сотрудничать с ней». В признании фюрера, которое было адресовано Чемберлену, отмечалось, что все, совершаемое им во внешней политике, «направлено против России». «Если Запад так глуп и слеп, что не может этого понять, я буду вынужден договориться с русскими. Затем я ударю по Западу, и после его поражения, объединенными силами обращусь против Советского Союза».
Днем позже, 12 августа 1939 года, в беседе с сыном заместителя министра иностранных дел Великобритании Л. Рэнсименом- младшим Геринг подчеркнул, что «Германия и Англия не только способны стать двумя великими державами в Европе, но и реально ими являются. А сейчас мы гоняемся за Россией! Германия развивает торговлю и укрепляет экономические отношения с ней, а Англия ищет политического и экономического соглашения. Все это на руку лишь большевикам. Если бы началась англо-германская война, то реальным победителем был бы Сталин». «О, если бы мой английский язык был настолько хорош, — воскликнул Геринг, — то я бы пересек Ла-Манш и объяснил все эти вещи!» Геринг имел реальную возможность перелететь Ла-Манш и побывать в Лондоне.
Однако рейхсмаршалу не суждено было побывать в британской столице. 20 августа 1939 года все переговоры по вопросам урегулирования англо-германских отношений были прекращены по инициативе Берлина. Конечно, можно искать причины неудавшейся сделки в личных качествах политических деятелей, занимающихся ее подготовкой. Но, прежде всего, нужно учитывать, что они выражали коренные интересы своих государств, стоявших на пороге мирового пожара. К лету 1939 года Гитлер окончательно определил приоритетные направления будущей войны с Востоком и Западом. Он верил, «что «добрая ссора» принесет Рейху больше, чем «худой мир» с соседними государствами. Фюреру важно было завершить подготовку к предстоящей схватке с Советами, для чего он, превратившись на некоторое время в «голубя мира с пальмовой ветвью в клюве», подписал с СССР 23 августа 1939 года Пакт о ненападении.
До начала Второй мировой войны оставалось несколько дней. Было очевидно, что очередной жертвой агрессора станет Польша, брошенная на произвол судьбы Англией и Францией, имевшими с ней союзнические отношения. Согласно утвержденному Гитлером в апреле 1939 года плану «Вайс» войска вермахта готовились вторгнуться на территорию соседнего государства в любой момент. Это произошло после спровоцированного фашистами «глейвицкого инцидента» — рано утром 1 сентября 1939 года.
