Алексей ГОРБУНОВ: «Сейчас главное – чтобы закончилась война»

Журналистов Горбунов не любит. Интервью дает нечасто и неохотно. Это мягко говоря. С поклонниками фотографируется, будто под дулом пистолета, исключение составляют только дети — здесь артист бессилен, веревки можно вить. Пиар его абсолютно не интересует, и это вовсе не актерское кокетство. Даже мне, знакомой с Лешей (мы на «ты», потому позволю себе такое обращение) уже четверть века, пришлось пойти на хитрость — я напросилась поехать с ним в Кировоград, где он собирался навестить друзей-десантников. Но поездка откладывалась, и, узнав, что благотворительный фонд «Территория жизни» занимается концертом группы «Грусть пилота» в Чернигове, я, что называется, села им на хвост. И не пожалела ни на минуту.

Мы подъехали к Черниговскому музыкально-драматическому театру за два часа до начала концерта. За это время Алексей успел съездить в госпиталь к раненым, провести пресс-конференцию, проверить аппаратуру на сцене. Начался концерт.

Описывать выступление музыкальной группы на бумаге вообще занятие неблагодарное, тем более, когда солист — популярный артист, и его прекрасно знают по киноролям, счет которым давно перевалил за сотню. К тому же, передать неистовый темперамент Горбунова, его магнетический хрипловатый голос, остроумные импровизированные комментарии по ходу дела — и вовсе невозможно. Скажу лишь, что интеллигентная, очевидно, театральная публика, пришедшая на концерт, ожидала чего угодно, но не того, что услышала и увидела. Уже минут через десять зал стал подпевать, узнавая любимые песни после первых аккордов, скандировать, без конца взрывался восторженным свистом. А завершилось выступление общим пением гимна Украины — такая у группы «Грусть пилота» традиция. Признаюсь, у меня даже при воспоминании об этом моменте — мурашки по коже.

Поговорить нам удалось в машине, возвращаясь в Киев, где у Леши была запланировала еще одна, очень важная деловая встреча. Вот что из этого получилось.

О СЕКРЕТЕ УСПЕХА «ГРУСТИ ПИЛОТА»

— Я не раз бывала на концертах группы, и всегда поражалась, как вы находите подход к самым разным аудиториям — в закрытом элитарном киевском клубе «Петрович», на молодежной вечеринке Одесского кинофестиваля, говорящем на разных языках мира, в провинциальном черниговском театре?

— Причина успеха «Грусти пилота» проста, как правда. Сегодня все перегружены негативной информацией, устали от драматической ситуации в стране, от бытовых проблем. И когда поешь Окуджаву, Высоцкого, Цоя, Макаревича, Шнура, народные украинские песни, хулиганские дворовые, а у зрителей глаза загораются, зал начинает подпевать (ты же сама видела!), понимаешь, как все соскучились по светлым мелодиям и добрым словам. Я ведь не изобретаю велосипед: что пацаном научился играть, то и играю сегодня. Последнее время, разве что, добавилась песня «Русский индеец» на стихи Александра Кабанова. Яркого талантливого киевского поэта. Хочу еще пару песен на его слова написать для нового диска. Но это уже, как сочинится... А если не сложится, буду читать Сашины стихи между песнями — я же актер, меня все равно больше к драматическому искусству тянет...

— Напомни, пожалуйста, историю названия — «Грусть пилота». Может показаться странным, но многие из ваших фанатов ее не знают.

— Когда мы уже начинали выступать, никак не могли придумать имя группе — обычная история для новых творческих проектов. Я снимался тогда у Саши Велединского в фильме «Живой». Как-то мы с ним зашли в ресторан пообедать, увидели в меню блюдо с интригующим названием «Грудь пилота». Саша говорит: «Грусть пилота» было бы еще интереснее». Мне идея понравилась: «Я — пилот, а грущу по гитаре». Вот так возникло название.

ИЗ БИОГРАФИИ:

«В школе №137 на Русановке, которую я окончил, после восьмого класса мы получали профессиональные водительские права. Все пацаны, мои друзья, шли в ПТУ. Хотели стать либо водилой, либо пожарником, либо космонавтом. Меня же больше привлекали  фарцовка (благодаря которой, кстати, я к 15 годам выучил сербско-хорватский язык!) и футбол. Хотелось быть поближе к загранице...

А в 10-м классе я впервые, к стыду своему или радости, попал в театр имени Леси Украинки. На спектакль (уже не помню его названия), где главную роль исполнял Николай Николаевич Рушковский. И просто сошел с ума! Пришел домой абсолютно прибитым, и дня два не выходил во двор, не разговаривал с родителями. Они даже стали переглядываться: мол, не влюбился ли сын?..

Кино, все-таки, было более понятным. Мы с мальчишками раз по 15, например, смотрели «Генералов песчаных карьеров», потом шли на русановский пляж, и там применяли на себя персонажей из фильма. А перевоплощение актеров на сцене казалось нереальным и манящим, и меня переклинило — только театральный институт! Кстати, что таковой есть, и все советские дети могут в него поступить, я также узнал в 10-м классе! (Смеется.)

При первой попытке провалился. И слава Богу, что так распорядилась судьба. Благодаря этому произошло мое знакомство с Костем Петровичем Степанковым, затем — студия имени Довженко, кино...»

О СЕРИАЛЕ «СЫН ЗА ОТЦА»

— Последние годы ты работал, в основном, в России. Когда случился Майдан, тоже был в Москве?

— Нет. В 2013-м году мне предложили сниматься в сериале «Сын за отца». Я долго даже слышать о нем не хотел — 24 серии, главная роль (причем, опять мафиози, я их играл-переиграл), почти год нужно находиться вне дома, а тогда работы полно было, только-только младшая дочка родилась... И тут в один прекрасный день звонит продюсер Резо Гигинеишвили, вновь начинает меня убеждать, что «нужно нырять». Мол, поменялся режиссер (Леван Когуашвили. «Свидания вслепую». — Авт.), сериалы никогда не снимал, глаз незамыленный, кино обещает получиться хорошим.

Я перечитал сценарий — место действия небольшой южный российский городок. Может быть и Таганрог, и Ростов, и Шахты... Они очень похожи на украинские Бердянск или Мелитополь. Спросил, где будем снимать. Оказалось, в Новороссийске. А я там в нескольких фильмах работал: летом еще куда ни шло, а весной и осенью (в городе главная достопримечательность — цементный завод) там тоскливо до невыносимости. Депрессуха невероятная! Спиться можно.

Говорю: «Я этого не выдержу. А почему не в Одессе?» Начинают объяснять, мол, страна другая — много сложностей возникает при провозе техники через границу, гривны, а не рубли, опять же, и так далее. Но Леван (просто, чтобы утихомирить меня) все-таки выехал в Одессу на несколько дней. На выбор натуры, якобы. И влюбился в этот город, он ему Грузию напомнил.

5 ноября 2013-го начались съемки. Казалось, впереди девять месяцев счастья! А тут — Майдан, аннексия Крыма, война... Все это происходило на глазах москвичей. Все это они пережили вместе с нами. Группа увидела Украину с другой стороны, и у них разорвало сознание! Когда уезжали, прощались, как родные. Мы просили: «Расскажите в Москве — друзьям своим, киношникам, просто расскажите, что у нас на самом деле происходит. Что мы младенцев не едим, и за русский язык никого не убивают! Может, им ситуация в Украине станет понятнее».

А еще это кино знаковое потому,  что мы прервали работу лишь один раз, когда случился пожар в Доме профсоюзов. Пять дней стояли, вообще хотели закрывать группу. Но Леван, гений, принял решение никуда не уезжать, и мы досняли сериал в Одессе. Обалденный фильм получился! Одна из самых любимых моих ролей за последнее время! И партнеры у меня были замечательные — Денис Никифоров и Антон Макарский играли моих детей, Таня Лютаева — жену. Марина Дюжева, Виталик Линецкий... Одна из его последних ролей. Одесские артисты работали очень круто.

Так что, среди россиян немало адекватных людей, сочувствующих Украине, у которых сердце кровью обливается, глядя, что творят с нашими странами политики с обеих сторон.

Позднее, правда, когда я ездил в Москву на озвучивание, на досъемки в других картинах, чувствовал себя там не очень комфортно. Я в России прожил 14 лет — масса знакомых артистов, с которыми собаку съел! Когда стоял Майдан, они приезжали в Киев, звонили, а Крым отрезал многих моих друзей. Люди как с ума сошли! Остались Сережа Гармаш и Миша Ефремов. Еще пару фамилий могу назвать. А вот в Питере почти со всеми поддерживаю отношения. Все-таки Москва и Петербург — два абсолютно разных города, и нельзя всех стричь под одну гребенку... Честно говоря, я не хочу больше обсуждать эту тему. Сейчас главное — чтобы закончилась война.

ИЗ БИОГРАФИИ:

«В моей фильмографии больше 100 работ. Конечно, я всегда буду помнить свой первый фильм «Груз без маркировки». «Графиню де Монсоро», изменившую мою судьбу. «Филер», потому что эту картину снимал Роман Балаян, и у меня была величайшая возможность и счастье работать с Олегом Ивановичем Янковским. Тому, что он рассказал мне о профессии, «научить нельзя», как говорил мой любимый мастер Кость Петрович Степанков. Я с великими снимался, застал гениев. Таких сегодня уже давно не собирают, и наше счастье, что мы могли видеть и слышать их.

Среди всего остального: люблю сериалы «Курсанты» Андрея Кавуна, «Красную капеллу» Александра Аравина. Дорожу работой в фильмах «Я» Игоря Волошина, «12» Никиты Михалкова, «Стиляги» Валерия Тодоровского, «Дикари» Виктора Шамирова, «Детям до 16» Андрея Кавуна. 10—15 фильмов могу назвать...»

О «ГВАРДИИ», «ТОЛОКЕ» И «ВОИНАХ СВЕТА»

— Поскольку военную тему сегодня обойти невозможно, не могу не спросить о нашумевшем сериале «Гвардия». Скажу честно, я смотрела его с опаской: слишком живы воспоминания о Майдане, не говоря уж о войне на востоке Украины. Еще нет грани между реальными событиями и их осмыслением — можно увлечься публицистичностью, что само по себе неплохо, но не имеет ничего общего с игровым кино. Должна сказать, мои опасения не оправдались, фильм цепляет — и образами героев, за каждым из которых — биография, и сюжетом, когда за обыденной ситуацией в учебном лагере видна не лозунговая любовь к Украине. Можно, при желании, найти в картине и огрехи, но совершенно не хочется. Ты с кого-то списывал характер «Деда»?

— Моя роль — собирательный образ. Мне не сложно было вживаться в него, потому что я сам служил в армии после института, знаю, как военные говорят, как себя ведут. Более того, «Дед» — бывший воин-афганец, а поскольку я родился в 1961-м, многие мои сверстники, даже ребята из соседнего двора, воевали в Афгане. Я прекрасно помню их, и рассказы о войне тоже. Да и во время Майдана я заходил в палатку афганцев — видел, какая сила духа у этих людей.

В основе сериала — действительно, реальные жизненные истории. Но режиссер Алексей Шапарев («Эскимоска», «Киевский торт». — Авт.) сумел творчески переосмыслить их, и фильм не распадается на информационные сюжеты.

Вообще, группа была очень хорошая. Многие молодые актеры необыкновенно талантливы! И очень целеустремленные. Например, худенькая девчонка, Анечка Топчий (она сыграла снайпера) целыми днями бегала с тяжеленной винтовкой, и ни слова жалобы, никаких капризов!

А один пацан, кстати, сам воевал на Донбассе. Я сразу обратил внимание на съемках, что он винтовку правильно держит — не по-актерски. Одет по-иному, глаза другие... Оказывается, он прямо с Майдана, с первым батальоном, ушел на восток. И защищал аэропорт в Песках. Я не знал, хотя мы учились вместе, где-то снимались... Он не любит афишировать этот факт своей биографии, потому и фамилию не называю. Вот такие, наверное, артисты и должны быть...

— Поговаривали, что планируется продолжение сериала?

— Да, сценарий уже пишут. Правда, он будет не буквальным продолжением «Гвардии»: на сей раз — об АТО, о врачах, медсестрах. Потому что эти люди ведут свою войну. Мне рассказывали в Днепропетровске, что во время Иловайского котла хирурги две недели оперировали раненых в коридоре, некуда класть было. Говорили (я все время вспоминал рассказы о Второй мировой), что сутками не спали, присесть не успевали. А этого никто не видит, кроме молодых парней, многим из которых они реально спасли жизни. Вообще за прошедшие полтора года столько людей открылось с лучшей стороны, столько потрясающих историй, на основе которых можно делать сценарии и снимать свое, настоящее, патриотичное кино! Жаль, наши политики и чиновники понять этого до сих пор не в состоянии. Например, Миша Ильенко никак не может доснять фильм «Толока». Поверь мне, эта картина обойдет все фестивали, и об Украине узнают в мире гораздо больше! Причем, она не привязана к сегодняшней ситуации, как «Гвардия», например. Это — эпическое полотно, начинается которое со стихотворения Шевченко, и воссоздает всю историю нашей страны. Необычный, даже фантасмагорический фильм — реальный Гоголь. Гоголь вообще мог родиться только в Украине. Только на этой земле.

— А Никита Сергеевич Михалков доказывал мне в интервью, что Гоголь — русский...

— Пусть говорят, что хотят. Мы можем дискутировать на любые темы, но только не стрелять! В сотый раз повторюсь: искусство должно объединять людей, и у Бога отмаливать грехи, как монахи. И свои, и чужие. Как Высоцкий пел. Как Шукшин писал...

— Извини за параллели — ты тоже отмаливаешь грехи, выступая на сцене?

— О себе не могу так говорить — тема сложная. Вот в Высоцком чувствую этот нерв определенно, потому что пою много его песен. Может, дает знать о себе возраст, может, ситуация страшная заставила задуматься о простых вещах: но теперь я точно знаю, настоящий человек остается им в любых условиях! Ты читала интервью, которое дал белорусский музыкант Сергей Михалок (он же «Ляпис Трубецкой», сейчас группа BRUTTO)? Вот как должен говорить гражданин и музыкант (рокер, не попса какая-то!), мощно и точно! А его песня «Воины света»?! Она же в гимн превратилась. Дрожь по телу.

О ПОКОЛЕНИИ 25-ЛЕТНИХ, ДОЧКЕ НАСТЕ И МЕЧТЕ

— Знаю, что ты сам уже не раз был на востоке Украины, но говоришь об этом редко. Почему?

— Я несколько раз ездил туда с друзьями, хотел своими глазами увидеть, что происходит на Донбассе. Говорить об этом не люблю, потому что подобные вещи интимны. Это нормально — кто-то волонтером работает, кто-то может приехать с гитарой в госпиталь и поднять настроение раненым. Им это очень нужно. Когда находишься под реальным обстрелом, по-иному видишь картину мира. Для многих на фронте понятие Родина как татуировка на сердце. Поколение 20—25-летних — удивительное, смелое и честное! А те, кто идет за ними, еще круче будут. Ими гордиться надо.

— Твоей старшей дочери на днях исполнилось четырнадцать. Она как раз относится к поколению, которое лет через десять уже будет влиять на судьбу Украины. А чем Настя увлекается сегодня?

— (Оживляется.) Настя — мой помощник и советчик. Я же не успеваю следить за всеми новинками — в кино, в музыке. Так вот она дает мне ссылки на топовые сериалы — «Лофт», «Черное зеркало», «Во все тяжкие», — чтобы я не отставал от жизни. (Смеется.) Суперкрутейшие фильмы. Музыку, которую я слушаю, тоже она подсказывает.

Настя уже снималась со мной. Первый раз появилась в «Чемпионах из подворотни» Ахтема Сеитаблаева, потом в «Трубаче» у Толи Матешко у нее был эпизод. А прошлым летом я работал в сериале «Алешкина любовь». Съемки проходили в Риге. Этот город для меня практически родной, почти год там прожил, когда снимали «Красную капеллу». Еще раньше два или три раза на гастролях с Меньшиковым были. Я очень люблю Ригу, у меня там много друзей — вот и взял Настю с собой на съемки. Она часто со мной ездит, начиная с трех лет. Режиссер увидел ее и придумал эпизод — три съемочных дня. И она слету, да еще и профессионально отработала роль! Я так гордился дочкой!

— Пойдет по твоим стопам?

— Пока не говорит — 8-й класс, время подумать есть. Она круто фотографирует, коллажи из фоток делает. А какие тексты пишет! Я обалдел, когда она дала их мне почитать. Как же мы не знаем наших детей... А сейчас пробило — решила научиться играть на гитаре, берет уроки у преподавателя. Говорю: «Молодец, дерзай! Когда-нибудь с папой пару концертов сыграешь!» (Смеется.)

— Несколько лет назад ты сказал мне в интервью, мол, столько ролей переиграл, что и мечтать вроде не о чем. Разве что — о сентиментальной лав-стори. Сбылось желание?

— Ничего не изменилось. До сих пор хочу сыграть историю любви — настоящего мужчины к настоящей женщине. Когда-то давно я посмотрел фильм Гэрри Маршалла «Фрэнки и Джонни» с Аль Пачино и Мишель Пфайффер. Трогательная мелодрама об отношениях повара и официантки. Картина меня здорово зацепила. Обнаженное чувство, с болью, страданиями, но и крыльями за спиной! Когда не спишь ночами — тебе и тревожно, и светло! Вот такое эмоциональное состояние. Что и есть, на мой взгляд, настоящая любовь. Но пока не нашел материала, который показался бы мне интересным.

Зато буквально через пару недель мы с моим другом, известным  театральным режиссером Юрием Одиноким, начинаем долгожданные репетиции в театре. Это моноспектакль, пьеса Сэмюэля Беккета. Я буду играть главную роль и продюсировать спектакль. Больше пока ничего не скажу, чтобы не сглазить. Придет время, все узнаете. Я очень хочу вновь поработать на сцене, потому что устал от бесконечных съемок. Десять лет подряд по три картины в год, это тяжело.

— «Желим ти пуно срече и успеху!» («Счастья тебе и успеха!» — Авт.), — если еще помнишь уроки сербского, которые получил в юности?

— «Хвала лепо! Да се сусренемо!» («Большое спасибо! До встречи!» — Авт.) (Смеется.)