Две премьеры в один день

На днях в Херсонском театре им. Н. Кулиша состоялось сразу две премьеры в постановке главного режиссера театра Сергея Павлюка. На Сцене «Под кругом» показали моноспектакль Творческой мастерской С. Павлюка - «Рыцарь храма» Т. Иващенко, а на большой сцене бурлила веселая музыкальная комедия «За двумя зайцами» М. Старицкого.

Картина этого херсонского театрального вечера неожиданно стала явственным отражением контрастной картины бытия современной действительности, в которой серьезные, болезненные темы граничат с весельем и развлечениями, с желанием не обращать внимания на проблемы. Современная реальность, впрочем, как и всегда, поделена на белое и черное, и Театр не остается в стороне, через увеличительное стекло своей фантазии соответственно реагирует и предлагает собственные художественные рецепты человеческого утешения.

ПОКАЯНИЕ

Режиссерская манера С. Павлюка отличается обязательной яркостью и изобретательностью найденной формы, в унисон убедительно сосуществует с внутренним наполнением спектакля. Действие «Рыцаря храма» начинается задолго до непосредственного сценического пространства. Зрители движутся по подвальным коридорам мимо фотографии людей, которые кажутся знакомыми и попадают в прицел снайперского оружия, а затем и сами смогут из настоящей винтовки попасть в мишень. Такой настрой на спектакль с чувством оружия в руках станет понятен, когда на видеоэкране на фоне кадров расстрела на Институтской в 2014 году возникнет надпись: Героям Небесной сотни посвящается...

Присутствием видеоэкрана С. Павлюк, который выступил сценографом и автором музыкального оформления, расширяет небольшое сценическое пространство, позволяет видеть, что происходит за стенами театра, вне сцены и зрителям видеть себя на экране словно в зеркале. Такая объемная двойственность создает неожиданный эффект, человеку дается возможность «разглядеть» как под микроскопом себя и героя спектакля. Вот на экране видно, как он движется по коридору, укладывает одним ударом охранника и, словно привидение, возникает с экрана в зале. Так и будем существовать в параллельных плоскостях: действительность и ее мгновенная видеофиксация.

На Сцене «Под кругом», согласно замыслу драматурга, С. Павлюк воспроизводит место действия - чердак под крышей, куда приходит снайпер, чтобы выполнить задачу по ликвидации. Деревянные леса крыши, на которых удобно разместиться, в клетках тревожно шуршат живые голуби. Снайпер Степан (Валерий Гайфуллин) одет соответственно - балаклава, военная форма, берцы, атрибуты украинской действительности и одновременно вещи, универсальные для любой войны. Солдат на задании! Рассказ Степана-Гайфуллина происходит в форме беседы с воображаемыми собеседниками, которыми могут стать зрители, но скорее это разговор с самим собой, а еще с теми, кого убил. Так исповедь снайпера выходит на уровень философской притчи о преступлении и наказании. Пьеса Т. Иващенко имеет две сюжетные линии, история Степана сегодняшнего и его же как древнего рыцаря Ордена тамплиеров. Погружение вглубь веков режиссер решает рассказом Степана о сне, который преследует его после того, как «отстреляли Майдан...» Во сне он видит своего родного брата, который сейчас, в этой жизни, - его мишень. Так через пересечение нескольких временных реальностей, которые существуют здесь, за стенами, на экране, в сознании снайпера, в его снах и подсознании, вырисовывается главная идея пьесы и спектакля - все люди на земле братья, стреляя в кого-то - ты убиваешь брата, а убив брата - убиваешь себя!

Из текста возникают многочисленные ассоциации о противостоянии соседних государств, о природе и вековой бесконечности войны, о силе оружия, технологии лжи, о несостоятельности государства защитить своих граждан, о политических играх, в которых люди для власти - простые пешки, о нашествии мирового терроризма. Контрапунктом всему звучит библейская тема Каина и Авеля.

В попытке найти ответы на мировоззренческие, больные вопросы в образе своего героя В. Гайфуллин стремится избегать однозначности. Характер показан в развитии. Он приходит на чердак хладнокровным профессионалом, но дальнейший рассказ рождает сочувствие и даже привязанность к нему. Упорное убеждение Степана в необходимости дать отпор всяким подонкам существует наряду с увлечением миром и силой оружия, а затем меняется трепещущей нежностью при упоминании об умершей жене. Пронзительный рассказ об их любви режиссер строит на фоне изображения на экране лица героя, которое множится. Этот визуальный отголосок изображений, которые теряются где-то во вселенных, словно свидетельствует об идее последующих реинкарнаций и обязательной ответственности за содеянное. Бог есть любовь? Бог есть разрушение? Психологическая напряженность исповеди героя растет. На маленьком пятачке сцены актеру удается создать масштаб ситуации. Он резкий и брутальный, думающий и убедительный, сдержанно сильный и откровенно растерянный.

С эмоционально-кульминационного момента снайперского выстрела режиссер резко «срывает» актера в финальный акт раскаяния. Степан-Гайфуллин все же не стреляет... шепчет: «Жжет в груди - у меня есть сердце...» Словно собственную душу, которая смогла раскаяться, Степан-Гайфуллин прижимает к груди белого голубя. На коленях повторяет - простите! На фоне сотен свечей с украинского Майдана или со всех площадей и улиц мира на экране увеличенным планом возникают глаза снайпера, который лежит, свернувшись, словно ребенок в утробе матери, он готов к перерождению, он прервал цепь убийств.

Спектакль «Рыцарь храма» завершается на высокой ноте эмоционального напряжения. Его создатели показали, что дорога к храму - в покаянии. Надо, чтобы всегда жгло в груди, напоминая, что там у человека сердце.

«РАССЛАБЬСЯ, НЕ ПАРЬСЯ!»

Из классической украинской пьесы «За двумя зайцами» М. Старицкого Сергей Павлюк делает настоящую театральную забаву, зажигательную, динамичную, комедийную и музыкальную. Стремясь отойти от традиционного решения известного сюжета о неудачливой невесте Проне и проходимце Голохвастове, С. Павлюк строит действие на музыкальном материале, решает спектакль в жанре мюзикла (музыкальное оформление - Олег Коструб, Артем Филенко) и полностью отказывается от бытовой основы сюжета. Небудничности взгляда способствует и сценография Ольги Гоноболиной, она же автор костюмов. Место действия охоты на двух зайцев сценограф представляет в виде парка аттракционов. Сюда, как детей, режиссер «запускает» поиграть героев спектакля. Вот в центре карусель сверкает иллюминацией, здесь будет кружить по кругу, делая движение вперед Голохвастов (Руслан Вишневецкий), на скамейке-качелях любовно будут качаться родители Прони Сирко (Сергей Михайловский) с Явдокией Филипповной (Светлана Журавлева), и будет восседать чванливая Проня (Ружена Рублева), переругиваясь с Химкой (Елена Смирная). За разноцветными штанкетинами невысокого забора, который представляет уголок стилизованного киевского Подола, будет бушевать безудержным темпераментом торговка Секлита (Светлана Добровольская), сдерживаемая дочерью Галей (Татьяна Проворова) и поддерживаемая кумовьями и соседками (Александра Тарновская, Павел Костенко, Светлана Казаченко). Как на бразильском карнавале, будут выступать друзья Голохвастова (Евгений Гамаюнов, Андрей Клочко) и подруги Прони (Таисия Новачук, Наталья Буренко), а Жид Мошка (Виталий Пронько) будет пытаться вернуть свои деньги.

Действо, как положено на карусели, кружится динамично и весело. Актеры стремятся создать радостное настроение, как на театральном капустнике, упорно импровизируют, они свободны, раскованы и вдохновенны. Перипетии заигрывания Голохвастова, положенные на разностилевую музыку, вокал (хормейстер Ружена Рублева) и воплощенные в танцах (балетмейстер Юрий Бусс), развиваются в духе основной песни спектакля - «Расслабься, не парься!», и такую современную философию жизни исповедуют все герои. Осовремененные и переработанные песенные шлягеры, зажигательное музыкальное сопровождение, известное по украинскому фильму, звучат в исполнении актеров на высоком профессиональном уровне, вокал и хореография доказывают, что актерам драматического театра подвластны все жанры.

Спектакль лишен привкуса так называемой шароварщины, все решено стильно, иронично, со вкусом. Проня-Рублева гипертрофированно некрасива, в наряде розово-зеленого цвета, в шляпе с перьями и большим бантами. В претензии на модность надевает сразу на себя «и бранзолету, и шалю, и мантилю». Такие выразительные черты институтки с трехмесячным пансионом. Пластика актрисы намеренно нелепая, желание найти жениха Проня и не скрывает, ум - это не о ней. Поэтому так доверчиво она «ведется» на заверения в любви Свирида Петровича. Он настоящий киевский франт, который гордо дефилирует в клетчатых штанах, спинжаке и жилетке! В этом безумном аттракционе чувствует себя как рыба в воде. А еще успевает и поработать по основной специальности. Кстати, Голохвастова-цирюльника обычно не показывают за работой, а тут зритель видит, что он хоть что-то умеет.

Углубляться в психологию отношений героев режиссер не планировал, ему не нужны переживания, нужен настрой. Известные сцены и диалоги Голохвастова с Проней, родителями, Секлитой, Галей несколько сокращены, и они служат лишь для динамичного продвижения сюжета, который полностью наполнен песнями и танцами. Некий веселый и зажигательный водевиль, одним словом, «не парься!»

В желании сделать стопроцентный положительный театральный продукт, так называемый кассовый спектакль, С. Павлюк даже рискнул «дописать» классика. Поэтому в финале, когда Голохвастов разоблачен и в его руках не осталось ни одного зайца, а Проня в отчаянии, режиссер «дарит» ей жениха! Жид Пронько, маленький и забавный, но богатый, предлагает ей руку и сердце. В течение всего представления он влюбленным взглядом провожал свою несбыточную мечту, и вот время его пришло. Очень комедийно, учитывая незавидного претендента, прозвучит красноречивое Пронино: «Сидела-сидела, но высидела же!»

 Откровенная развлекательность херсонского представления «За двумя зайцами» имеет художественный вкус, она дарит столь необходимое в наше время утешение, заряжает оптимизмом и верой, что на любой товар найдется купец. Поэтому, «сидите-высиживайте»... в театре!