Дзен по-немецки
Произведения, объединенные открывшейся в Центре современного искусства выставкой, от любого сюра отличаются полнейшим натурализмом. Но у этих фотографий имеется одна особенность. Выделив кусок абсолютно узнаваемой реальности, они отказывают материалу в заурядности. На этих снимках именно отсутствие каких бы то ни было стилистических, технических вывертов становится особым художественным качеством. К примеру, на фото Петры Вундерлих «Берлин» — всего лишь глухая кирпичная стена. Сначала возникает недоумение — мало ли стен в мире. Но постепенно за этим строго и точно схваченным тупиком начинаешь чувствовать все тупики и старые дома огромного города, который состоит из таких кирпичей и стен, а также из людей, каждодневно видящих эти стены. Пожалуй, что взгляд немецких фотографов — это взгляд гостя, городского прохожего. Взгляд достаточно деликатный и в то же время цепкий, приметливый: любовь к деталям без какого-либо виртуального насилия над натурой. Авторы «Расстояния и близости» в этом едины. Ведь представленные работы принадлежат одной школе, основанной Берндом и Хиллой Бехерами. Последние принципиально фотографируют только промышленные объекты, зачастую уже отслужившие свое. Манера их — вызывающе рационалистична. Однако все эти газольдеры и копры, погруженные в прозрачный холод «Типологии промышленных сооружений» (так именуют свой стиль супруги Бехер), выглядят массивными пришельцами из сновидений — будто тот парящий булыжник.
Ученики, судя по всему, ни в чем не уступили наставникам. Овощи в работах Симоне Нивега — это персонажи настоящих драм ботанического бытия. Аксель Хютте «щелкает» садовую ограду («Сад Никколо де Толентини») — и вот готова притча о потерянном рае; а бесстрастно им зафиксированная станция подземки вдруг начинает отдавать преисподней. Многолюдные семьи и грязные улицы Томаса Штрута, салфетки и урны Йорга Зассе, поп-артовые «Интерьеры» Томаса Руффа... Все эти столь близкие зрителям предметы быта силой фотографии вдруг удаляются на непостижимое расстояние. Тот мир, в котором живет зритель, формализован и упорядочен до крайней степени. И сами мы уже превращаемся в некие «машины желания». Но — странное дело — стандартный взгляд на стандартную же действительность дает, почти как буддийский коан, освобождение — от каких бы то ни было стандартов.
