Экологическое искусство

Что может быть общего между защитой окружающей среды, фестивальным движением, журналистикой, фольклором и документальным кино? Это знает Ольга Михайлюк — автор цикла видеофильмов «Карпатские приметы», инициатор фестиваля «Шешоры», который в этом году пройдет с 12 по 14 июля, и многих других проектов информационно-издательского экологического центра «Зеленое досье». Основная деятельность этой природоохранной организации, которая существует в Украине уже более 10 лет и, кроме постоянных сотрудников и экспертов, объединяет около 30 молодых волонтеров, — «объективное информирование по экологическим и социальным вопросам через СМИ, предоставление образования в области экожурналистики, создание паблисити для экологических неправительственных организаций и их деятельности, консультации для журналистов, готовящих материалы на тему окружающей среды».

— Ольга, как случилось, что экологический центр начал заниматься такими творческими проектами, как фестиваль этнической музыки и ленд-арта «Шешоры» или созданием документальных фильмов о карпатских музыкантах?

— На самом деле это очень взаимосвязанные вещи. Мы не научный экологический центр. Хотя в «Зеленом досье» есть эксперты, геологи и экологи, мы все- таки скорее философско-природоохранная организация, и в основном нашими сотрудниками являются журналисты. Многие из них ранее работали в других, абсолютно не связанных с экологией, сферах. Я например, занималась новостями культуры и музыки, поэтому кино и этнической музыкой, конечно, интересовалась еще раньше. Однажды через какой-то проект я познакомилась с «Досье» и начала с ним сотрудничать. Постепенно в моем сознании сформировалось понимание, что аутентика и ремесла не могут существовать на земле, «испорченной цивилизацией». Они могут существовать только в живой среде, а значит, ее сохранение непосредственно связано с сохранением культуры, которая будет бытовать на этих землях.

— Почему эти две проблемы настолько связаны между собой?

— Возьмем, например, Карпаты, которыми мы сейчас занимаемся. Вырубка лесов, которая осуществляется там безумными темпами, приводит не только к оползням и паводкам. Гуцульская культура, которая сформировалась в этом горном регионе, может полноценно развиваться только при условии, что эта уникальная среда будет сохранена. Она может продолжить свое существование только при условии, что гуцулы будут жить на своей земле и не будут массово выезжать на заработки за границу, не будут рубить и продавать лес. Эти факторы сейчас наиболее негативно влияют на жизнь в регионе. И в данном случае экологический, социальный и культурный факторы зависят друг от друга. С одной стороны, исчезают породы деревьев, из которых изготавливают традиционные инструменты, с другой — понятно, что если большую часть времени человек проводит где-то на стройках на Западе, то, вернувшись домой, он уже не играет на своей свирели или флояре, а ищет совсем других развлечений.

— У многих наших этнографов очень пессимистический взгляд на судьбу украинской музыкальной аутентики, и они утверждают, что, поскольку связь между поколениями утрачена и вместе со старыми людьми в селах умирает традиция, через несколько лет аутентичный фольклор, который является одним из самых древних в Европе, может прекратить свое существование. Согласны ли вы с этими прогнозами?

— Сейчас происходит очень интересный процесс: сельская молодежь утратила интерес к архаике, но этот интерес с каждым годом возрастает у молодежи городской. Мы, например, встречались в с. Верховина с Михаилом Тафийчуком, который изготавливает все традиционные музыкальные инструменты. Он рассказывал, что ему не удалось найти в своем селе желающих овладеть этим ремеслом, между тем он с надеждой говорил о человеке, который приезжает к нему учиться из Львова, и надеялся, что его ученик все-таки найдет в себе мужество приехать в Карпаты на несколько месяцев. Тогда мастер наконец сможет передать свои уникальные знания и навыки.

— Вам кажется, что этот процесс может существенно повлиять на постепенное исчезновение аутентичной музыки?

— Нет.

— Тогда что, по вашему мнению, может помочь решить эту проблему?

— Это очень сложная проблема. Она связана с разрушением среды. С одной стороны, на нее должно быть уменьшено давление цивилизации, с другой — следует найти новые возможности, которые бы дали этим регионам выжить. В Карпатах, например, такую возможность мог бы дать зеленый туризм.

— Расскажите, как и почему возникла идея создания фестиваля «Шешоры»?

— Мы много думали над этими проблемами, когда создавали модель фестиваля. Дело в том, что мы очень часто проводили экспедиции в Карпатах, и нам также приходилось наблюдать этот печальный процесс — когда со смертью человека исчезают песни, исчезает ремесло, носителем которого он был. Все наши попытки что-то доказать местному населению обычно заканчивались одной и той же фразой: «Хорошо вам говорить, когда вы в Киеве живете. Вот приехали бы сюда и попробовали бы здесь выжить, оставаясь музыкантом». Конечно, никаких аргументов после этого уже не остается. Идея фестиваля возникла именно как идея новой страны, в которой будут действовать совсем иные законы и правила. Одной из основных его целей было развитие зеленого туризма, который бы дал возможность этим людям элементарно заработать на том, что они примут у себя туристов, продадут во время фестиваля плахту, лижник, носки и ходаки, изготовленные по заказу музыкальные инструменты и не вынуждены будут ехать неизвестно куда и искать себе какое-то другое занятие. Чтобы традиционные ремесла жили, они должны использоваться и должны приносить прибыль. К сожалению, одиночные экспедиции здесь мало помогут.

— Что отличает «Шешоры» от других фестивалей?

— На «Шешорах» представлены наиболее экологические, на наш взгляд, виды искусства — ленд-арт и этномузыка. Это те виды искусства, в которых художник не использует природу, а творит вместе с нею. Он дополняет и подчеркивает образ, созданный самой природой. Например, камень, который для скульптора является только сырьем, материалом для воплощения своих идей, в ленд-арте сам по себе уже является скульптурой, просто нужно поставить его в нужном месте. Один из моих самых любимых ленд-артовских объектов — «Орган», который устанавливали два года назад на Боржавском хребте. Была измерена скорость ветра и так подобран диаметр трубочек и материал, из которого они изготовлены, что на «Органе» играл ветер.

— Наверное, трудно составить четкое представление о ленд-арте, который достаточно недавно оформился в отдельное искусство, если не увидишь такие примеры собственными глазами. А в чем особенность музыкальной программы фестиваля?

— Первый день — это фольклор и архаика, т.е. это те коллективы, которые мы находили во время экспедиций и которые находят во время экспедиций фольклористы. В прошлом году, например, «Древо» привезло абсолютно удивительный коллектив из полесского села Речица. Всем певцам ансамбля за 70. Это было просто необыкновенно.

Мы много походили по Донецкой и Одесской областям и нашли там греков и болгар, которые с давних пор живут в Украине небольшими этническими группами, но сумели при этом сохранить свою самобытную культуру. Также мы работаем с грузинским и венгерским посольствами. Возможно, в этом году привезем интересные коллективы оттуда. В общем, нас не столько интересуют люди, привыкшие к сцене, сколько действительно аутентичные, новые и интересные музыканты.

Во время фестиваля, помимо основных событий на сцене, начинали происходить спонтанные «акции» во дворах. Местные жители, увидев выступления, вынимали свои инструменты и начинали петь гостям песни. Если из Ирландии приехали с волынкой — уже появляется коза-дуда — у нас, мол, тоже своя имеется… Поэтому уникальность «Шешор» еще и в том, что вы можете услышать те же коломыйки не со сцены в рафинированном исполнении, а в живой и органичной для них среде.

— Но программа фестиваля не ограничивается только аутентичной музыкой?

— Конечно, нет. Программа следующих дней — это world music, начиная с этноджаза и заканчивая ska и rеggі. Второй день — это джаз. В этом году мы выделяем в отдельный проект малую Ночную джазовую сцену. На ней будут играть такие серьезные джазовые коллективы, как группа «Maraka» (Чехия), «Les biodegrades» (Франция), «Trigon» (Молдова). Параллельно всю ночь будет работать большая открытая сцена, на которой будут выступать молодые коллективы, от которых уже сейчас просто невероятное количество предложений. В этом году мы будем расширять программу уличных представлений. Мы предложили нескольким работающим с фольклором театральным коллективам создать уличные представления на тему купальской ночи. К тому же, еще одним направлением на фестивале являются мастер-классы. Все они очень милые, добрые и настоящие, ведь ведут их настоящие мастера. Программа этого года предусматривает профессиональные мастерские по танцам разных народов мира, изготовлению традиционных музыкальных инструментов, кукол-мотанок, по изучению карпатских трав и т. п.

— Значит, жители Карпат принимают активное участие в фестивале. Как они восприняли идею его проведения?

— Очень по-разному. Было и позитивное восприятие, и враждебное. Но когда они убедились, что это не очередная культурная экспансия и здесь присутствуют взаимоуважение и взаимопонимание, в конечном счете, расслабились. Сейчас они уже ждут фестиваля. Такие акции нужны людям, и людям абсолютно разным. А сочетания были абсолютно невероятные: киевские пиарщики, журналисты, блуждающие ночью по Шешорам с камерой, спустившиеся с гор бабушки, джазмены, львовские студенты, местные гуцулы — какой-то невероятный и классный коктейль. После этого мы поняли, что «Шешоры» — это не экологическое и не культурологическое явление. Это прекрасное «атмосферное явление» — явление очень доброй, светлой и возвышенной атмосферы. И в первую очередь, нам бы хотелось сохранить именно это качество фестиваля — атмосферу и формат, в котором абсолютно разные люди могли бы найти свое место. Очень классно, что сейчас люди продолжают общаться, когда гуцульские бабушки ведут переписку с голландцами, обмениваются с ними открытками и поздравлениями.

А проблемы — они и сейчас есть. Уже абсолютно ясно, что для проведения акций такого масштаба (в прошлом году на «Шешорах» побывало около 2 тысяч человек) необходима более совершенная организация, более качественная звуковая и осветительная аппаратура, нормальная реклама. На самом деле, совсем «не классно» использовать в таком объеме неоплачиваемый волонтерский труд. Сейчас мы ведем предварительные переговоры с нашими потенциальными спонсорами, но их круг заведомо очень ограничен.

— Почему?

— Этический момент. Мы — природоохранная организация, и понятно, что нашими спонсорами не могут быть нефтяные компании или, например, производители водки или пищевых продуктов, в производстве которых использованы генетически модифицированные организмы.

— Что, по-вашему, требуется для успешного развития фестивального движения в Украине?

— Чтобы больше людей, имеющих деньги, имели при этом хороший вкус. На самом деле, денег в Украине достаточно, но выходит какой-то замкнутый круг: мероприятие не может состояться, потому что вкус не воспитан, а откуда возьмется вкус, если мероприятий нет. Наверное, должна быть хотя бы частичная государственная поддержка. У нас же все время сталкиваешься, например, с тем, что молодые кинематографисты вынуждены работать в каких-то левых проектах, чтобы заработать деньги на свою картину, что в принципе почти невозможно. Такая же ситуация с выставками и фестивалями. А талантливых людей в Украине на самом деле очень много.