Эктор Бабенко: «Кинематографист должен уметь сидеть сразу на двух стульях»

Впрочем, участие Украины в ММКФ все-таки было обозначено, пусть и опосредованно. Ведь главой основного жюри был Эктор Бабенко — бразильский режиссер, сценарист, продюсер, актер; его отец был украинским эмигрантом, мать — еврейкой из Польши. Эктор родился в 1946 году в Буэнос-Айресе (Аргентина). В восемнадцать лет, увлекшись движением битников и философией экзистенциализма, Бабенко решил объехать мир и на протяжении семи лет путешествовал по Африке, Европе и Северной Америке. Подрабатывал, чем придется, некоторое время даже был статистом в итальянских спагетти-вестернах. В 1971 году обосновался в Бразилии, где окончательно решил стать режиссером. Именно в этом году военная хунта, управлявшая страной, ввела режим жесткой цензуры. Но и в таких условиях Бабенко изучал искусство кино, снимая документальные фильмы, короткометражки и рекламу. В 1975 году вышел его полнометражный дебют «Король ночи» («O rei da noite»). Следующий фильм «Лусио Флавио» («Lucio Flavio», 1978) — триллер, основанный на событиях жизни реально существовавшего грабителя банков, — вызвал скандал тем, что не позволял отличить положительных героев от отрицательных. При этом он стал одним из самых кассовых бразильских фильмов (5,4 миллиона зрителей). Международная известность пришла к Бабенко после фильма «Пишоте — выживание слабейшего» («Pixote — The Survival of the Weakest», 1981), посвященного бездомным детям. В картине играли настоящие беспризорники; в итоге «Пишоте» назван лучшим иностранным фильмом года нью-йорской и лос-анджелесской ассоциациями критиков. Первая американская картина Эктора Бабенко — провокационная история об отношениях между политическим диссидентом и заключенным-геем «Поцелуй женщины-паука» («Kiss of the Spider Woman», 1985) — принесла «Оскар» исполнителю главной роли Уильяму Херту. Несмотря на то, что Бабенко периодически продолжает снимать в США («Чертополох» (Ironweed, 1987) с Джеком Николсоном, Мерил Стрип и Томом Уэйтсом в главных ролях), он считает, что в Бразилии сегодня больше творческой свободы. Его последний на сегодняшний день фильм «Прошлое» (El Pasado) был снят в 2007 году.

— Насколько важны для вас ваши украинские корни?

— Это — очень сложный вопрос, поскольку я уже мигрант во втором поколении, хотя, конечно, являюсь потомком украинцев, переселившихся в Латинскую Америку. Та информация, которую я получил об Украине в детстве, была очень смутной, туманной, потому что эмигранты стараются изгнать из памяти те места, в которых они родились и росли.

— Доводилось ли вам видеть украинские классические фильмы, например, «Тени забытых предков» Сергея Параджанова и «Землю» Александра Довженко? Есть ли место «украинскому фактору» в вашем творчестве?

— Что касается кино, то когда я начинал смотреть советское кино, то еще не было разделения на Россию и Украину, все народы жили в рамках одного огромного государства, и я тоже как-то не делил их на различные нации. Поэтому мне сложно сказать, есть ли национальные корни у моего кинематографа. Мне кажется, что этот вопрос скорее надо переадресовать вам. На фестивале показали несколько моих фильмов, и те, кто интересуется моим творчеством, могут их посмотреть и, может быть, самостоятельно решить — заметно ли в них мое украинское происхождение.

— Придется ли вам в качестве главы жюри бороться с собой, принимая те или иные решения — ведь вы же сами действующий кинематографист?

— Как быть объективным и субъективным одновременно? Мне кажется, что человек, особенно кинематографист, вообще должен обладать специальной способностью сидеть сразу на двух стульях. Это шутка, конечно, но когда я засыпаю, я поворачиваюсь на левый бок и думаю о том кино, которое я собираюсь снять. Сон не идет, я поворачиваюсь на правый бок и думаю о том, где взять денег на этот фильм. Все равно не могу заснуть, потому ложусь на спину, смотрю в потолок и заглядываю вглубь своей души. Думаю о себе. Когда сражаешься за что-то, борешься за осуществление своей мечты, то приходится думать о многих вещах сразу.

— Вы работали в Голливуде. Что наиболее запомнилось вам в стиле их работы?

— Там мне приходилось встречаться и сотрудничать с людьми, у которых профессионализм доведен до такой степени, что становится безличным. Они — потрясающие профессионалы, но только в рамках той задачи, которая им поставлена. Они занимаются только тем, что умеют хорошо делать, выполняют только свою функцию и совершенно не беспокоятся о том, что происходит с фильмом в целом.

— А как универсальность, о которой вы говорите, помогает работать лично вам?

— В Южной Америке все не так, как в Голливуде. Вам приходится сидеть даже не на двух, а на множестве стульев для того, чтобы снимать фильмы. Помню, как-то у меня в офисе зазвонил телефон. Поднимаю трубку, женщина спрашивает: «Это студия Эктора Бабенко? — Да. — Можно поговорить с бухгалтером? — Говорите со мной».

Мы заканчиваем разговор о финансах, потом она просит позвать к телефону кого-нибудь из пресс-службы. Я ей вновь отвечаю: «Говорите со мной». Помимо прочего, она еще оказывается и актрисой и хочет связаться с отделом кастинга, чтобы прислать свое резюме. «Присылайте мне». Вот таким образом я один — целая корпорация.

— От чего вам пришлось отвлечься, чтобы приехать сюда?

— Мне ничем жертвовать не пришлось. Я сейчас в таком настроении, что занимаюсь тем, что приносит мне удовольствие, и в данный момент это означает приехать в другую страну, смотреть фильмы, снятые по всему миру, и становиться лучше.