Эмансипированная вдова

Черкасский драматический театр им. Т. Шевченко показал зрителям спектакль «Розаура. Испытание любовью» по мотивам пьесы Карло Гольдони «Хитрая вдова». Главную роль сыграла Татьяна Крыжановская, для которой этот спектакль стал бенефисом (актриса празднует 30-летие своего пребывания на сцене театра). К драматургии Карло Гольдони в Черкасском театре не обращались уже давно. Можно вспомнить, что еще в 1940 г. ведущий режиссер курбасовского «Березиля» Иосиф Гирняк вместе с женой Олимпией Добровольской осуществили здесь постановку комедии «Самодур». Несколько позже, в 1953-м, режиссер и актер Николай Попов поставил «Лжеца». Сегодня Гольдони не слишком популярен в Украине. Хотя спектакль «Хитрая вдова» уже несколько лет идет во Львовском театре им. М. Заньковецкой. Однако черкасская «Розаура», бесспорно, будет отличаться от этой постановки. В первую очередь языком (перевод с итальянского осуществил Виктор Шовкун). Во Львове спектакль ставила Алла Бабенко. Ныне же есть возможность созерцать сугубо мужской подход к женской эмансипации в Венеции XVIII века. Среди творческих достижений режиссера Сергея Архипчука театрализованные шоу к 90-летию ЗУНР, 65-летию УПА, а также проект передвижного театра «Политический вертеп» и организация «Мазепа-Феста» и «Дня Независимости с Махно». Настояла на режиссуре Архипчука для «Розауры» Татьяна Крыжановская (они вместе учились в Днепропетровском театральном училище, а потом — в Москве).

Интересно, что Сергей Архипчук предлагал поставить «Трактирщицу». Но Крыжановской пришлась по душе именно роль хитрой вдовы. Мол, зачем играть служанку, если есть возможность сыграть царицу? Тем более что в спектакле можно быть одновременно англичанкой, испанкой, итальянкой и француженкой. Да еще и четверо мужчин влюблены в главную героиню.

Спектакль получился остроумным и легким. Интерпретация Гольдони пристойная, качественная, но абсолютно не классическая. Актеры много импровизируют и прибегают к слишком современной интерпретации произведения. Так, делают реверансы публике, иногда сбиваясь на суржик или сленг. Реплики вроде «Я не пойняв!», «Так в чом же дєло?», «О, та ти крутий пацан!», «Краще не понтуйся» провоцируют зал только на аплодисменты.

Проблему многоязычности режиссер решил довольно интересно. Например, Розауре удается говорить по-украински с... английским акцентом. Когда она соблазняет англичанина (Юрий Берлинский), то спрашивает, будто сцепив зубы и делая ударение на каждом слоге: «То ви мені належатимете?» И милорд Рунбиф сконфужено выговаривает: «На-ле-жа-ти-му-ту».

В комедии много политики. Когда испанец дон Альваро де Кастилья (Андрей Жила) дарит Розауре свое генеалогическое древо, то шустрый Арлекин (Олег Телятник) сравнивает рисунок с «наглядной агитацией». «Замість зубожіння — добробут, замість галасу — діло, замість метушні — ще більша метушня», — истошно кричит Телятник. Например, Розаура «цитирует» Наталью Витренко («Хто не має мужності боротися за своє щастя, той не гідний бути щасливим»), а пылкий француз (Сергей Бобров) прибегает к псевдоафоризмам Виктора Януковича («Краса — страшна сила»)...

Вообще, веселое цитирование наблюдается в течение всего спектакля. Актеры даже непринужденно ссылаются на отрывки из мнимого труда Сергея Архипчука «Український жіночий шовінізм. Як з ним боротися?» Хотя непонятно, где Архипчук унюхал этот «женский шовинизм», но это уже, наверное, тема для другого спектакля. Почему-то вспоминается Гольдони, который жил в эпоху влиятельных женщин, писавших философские трактаты и даже объединявшихся в ремесленные цеха. Говорят, что драматург посвятил своим соотечественницам не одно произведение в расчете на их благосклонность. Ведь именно дамы определяли, что будет модным в новом театральном сезоне, а что нет. Черкасские актрисы попытались «укротить» своих эмансипированных героинь, добавить им некоего центральноукраинского колорита. Этому, как ни удивительно, поспособствовал композитор Иван Небесный. Песня «Горіла сосна, палала», которую обычно пели на свадьбах, когда с девушки снимали фату и надевали очипок, звучит в спектакле очень уместно-иронически. Однако недостаточно «украинизированными» выглядят экзальтированные девушки, которые по очереди бросаются в объятия лакея Фолетто (Александр Кузьменко). Хотя, возможно, это своеобразное олицетворение «прыгания в гречку»? Довольный Фолетто признается: «Якби я не мав чотирьох жінок, які мене утримують, мені довелося б зовсім кепсько», чем вызывает бурные аплодисменты зала. Спектакль зрителям понравился, а это самое главное...