Флейта Сковороды

Григорий Саввич Сковорода транслировал свою философию через слово и музыку, а постоянной спутницей его странствий всегда была флейта...

В одном из своих произведений Сковорода точно создал фильм о самом себе через созерцание архангелов Божьих, якобы наблюдающих за ним с неба: «Глядя вниз, видят там, справа от всякого суетливого люда, одинокого путешественника Сковороду. Бодрым шагом ступает он с жезлом и тихо напевает... Поет, поглядывает то направо, то налево... Отдыхает у ручья или на зеленой лужайке... Этот странник ступает ногами по земле, а сердце его пребывает на небесах и радуется...»

«МУЗЫКА ОБРАЩАЕТСЯ К ДУШЕ НАШЕЙ»

О чем же пел этот философ-странник, и какие мелодии выводила его верная спутница — флейта? Ведь философию он воспринимал как «самую совершенную музыку», свои стихи называл песнями, симфониями, сонатами, а слово звучало для него мелодией. Его считали праведником, исцеляющим своими песнями и волшебной игрой душевные раны одиноких, нищих и обездоленных. По его разумению, «музыка обращается к душе нашей», в ней он видел «источник мыслей благодарных» и способ обобщения мира.

Свои мелодии, по рассказам друзей, Григорий пел еще ребенком, стремясь к уединению и созерцанию окружающего мира. А импровизируя на свирели, усовершенствовал инструмент и свою игру настолько, что мог передавать на нем рулады поющих птиц. В семье малоимущего казака Саввы Сковороды пели украинские песни, верно соблюдали народные обряды и строго придерживались церковных традиций. Позже философ-музыкант даст образное и символическое название родному фольклору — «трехтысячелетняя печь». По словам его ближайшего друга и ученика Михаила Ковалинского, «Григорий, по седьмом году рождения приметен был дарованием к музыке. В церковь ходил он самоохотно на клирос и певал отменно». В сельской школе, как тогда было положено, разучивал псалмы, ирмосы: требовалось знать пение «осьмогласное» и пение «подобное», составлять собственную мелодию на слова псалма или ирмоса, текст на заданную мелодию. Словом, образование того времени давало хорошую музыкальную подготовку на основе церковных богослужений.

Прекрасный голос Григория, умение играть на народных инструментах и общие познания открыли ему двери одного из лучших европейских учебных заведений того времени — Киево-Могилянской академии. «Юный пришелец с первого же раза обратил на себя внимание дирижера певческой капеллы и немедленно вступил в хор». Освоив такие музыкальные инструменты, как скрипка, орган, флейттраверс (поперечная флейта), виртуозно играя на лире, гуслях, бандуре, он стал незаменимым в студенческом оркестре. Невероятно любознательный, Григорий овладел в Академии принципами партесного (многоголосного хорового) концерта, изучал музыку Иоанна Дамаскина, постигал законы композиции. Ведь в Могилянской академии продолжали традиции выдающихся музыкантов-просветителей Феофана Прокоповича, Григория Конисского, Лазаря Барановича, уже была известна «Граматика мусикійська» Николая Дилецкого, именно здесь получали образование музыкальные гении Украины Максим Березовский, Артемий Ведель и другие мастера. Известно также, что бурсак Сковорода знал очень много разных песнопений, и когда в Киев приехал из Петербурга некий Головня, Григорий знакомил его с новой на то время «киевской нотацией».

Бурсаки, и среди них Сковорода, участвовали во всех городских праздниках и торжествах, в том числе по случаю приезда в Киев царских особ. В их честь приходилось петь церковные службы и гимны, светские и народные песни, приветственные канты и псалмы. Музыка сопровождала также философские диспуты в Академии: перед их началом хор пел гимн, оркестр играл марш, в перерывах певчие исполняли концерты и канты, оркестр — инструментальные пьесы. Завершался диспут хоровым пением «Достойно есть». Любимым занятием бурсаков были постановки школьных драм и вертепных представлений. Различные источники утверждают, что одним из исполнителей, а также автором музыки к бурсацким представлениям был Григорий Сковорода. И называют примеры: канты «Песнь Рождеству Христову в нищете Его», «Радуйся, верных озаряющая», кант-колядку «Ангелы, снижайтесь».

Своей игрой на инструментах «хлопцы» (так называли студентов-бедняков) развлекали мещан на киевских площадях, зарабатывали себе на хлеб насущный пением в домах и на улицах. Такой способ зарабатывания называли «меркованием». За обещанную копейку приходилось читать и всенощную молитву над усопшим. Во время каникул бурсаки получали «епетицию» (свидетельство) на «испрошение пособий» и расходились по Украине зарабатывать себе на зиму.

Владение многими инструментами, хороший голос, познания в области музыки определили дальнейшую музыкальную карьеру Григория Сковороды. Киевского бурсака направили в Петербург, в Придворную певческую капеллу — один из лучших на то время музыкальных коллективов Европы. В разное время там звучали также голоса выдающихся соотечественников Сковороды — Марка Полторацкого, Максима Березовского, Дмитрия Бортнянского, Семена Гулака-Артемовского, Федора Якименко.

Успехи 20-летнего Григория были столь значительны, что он получил звание «придворного уставщика» (солиста хора) с соответствующим материальным обеспечением. Капелла и ее солист Сковорода пребывали в центре всех музыкальных событий Петербурга: ни один бал, ни одно торжество не проходило без участия Придворного хора. Кроме церковных песнопений и народно-бытовой музыки, исполнялись западноевропейские произведения. Ведь с 30-х годов ХVIII века в светских развлечениях Российской империи воцарилась мода на концерты и начало развиваться оперное искусство. В первых оперных спектаклях — «Сила любви и ненависти», «Александр в Индии», «Селевк» итальянца Франческа Арайи — среди 50 хористов пел и Сковорода. А в Москве, на коронации Елизаветы (1742 г.) Григорий с придворной капеллой участвовал в исполнении «Пролога» Якоба Штелина и оперы «Милосердие Тита» немецкого композитора Гессе. По случаю коронации Елизаветы состоялись торжества также в Киеве, которые сопровождала Придворная капелла. Свободолюбивый Григорий Сковорода воспользовался случаем и не вернулся в Петербург, а остался продолжать обучение в своей alma mater. Благодаря знанию многих иностранных языков, высокой эрудиции его отобрали в 1750 году для сопровождения царской миссии в Венгрии. Но и здесь проявился свободолюбивый характер Сковороды. От возложенных на него обязанностей он отказался и отправился путешествовать по городам и деревням Венгрии, Австрии, Италии. Трехлетние странствия значительно обогатили его музыкальный опыт и, прежде всего, его песенное творчество: в ту эпоху в Западной Европе очень популярной была вокальная лирика.

«ОХРАННАЯ ГРАМОТА»

Вернувшись на Родину, Григорий Саввич щедро делился своими музыкальными знаниями. Частный сельский учитель, преподаватель Харьковского коллегиума Сковорода представлял образ уникального на то время педагога: к ученикам он приходил, держа в руках не привычную указку или розгу, а свирель и флейту! Проводил уроки пения, импровизируя на своих инструментах, вел занятия с хором в сопровождении органа, занимался со школьным оркестром, приглашал лирников и пел с ними украинские песни, свои канты. В Харькове он охотно бывал на домашних музыкальных вечерах, где пел и солировал на флейте.

Любимый инструмент философа-музыканта иногда служил ему охранной грамотой. Известный факт, что Екатерина II просила Сковороду через своего посланника Потемкина переселиться в Петербург. Тот докладывал впоследствии царице о встрече с философом-путешественником на Харьковщине: он сидел со своей флейтой у дороги, а рядом паслась овца. Выслушав царское предложение, Сковорода ответил рифмованным отказом: «Передайте матушке-царице: мне моя свирель и овца дороже царского венца». Избрав судьбу странствующего учителя, философа и народного певца, Григорий Саввич, «переходя из города в город, из деревни в деревню, всегда пел по дороге или, вынув из-за пояса свою любимицу флейту, наигрывал на ней свои грустные фантазии и симфонии». Пел народные песни, а также духовные и светские канты и псалмы, закладывая тем самым историю украинской песни-романса.

К сожалению, не найдены сделанные рукой Сковороды записи мелодий. Некоторые из них сохранились благодаря народным исполнителям, передававшим их из поколения в поколение. Его песни пели украинские рапсоды-бандуристы, лирники, странствующие дьяки, чумаки. Видоизменяясь со временем, они воспринимались как народные, именуемые также как «сковородинские». И поныне хорошо известны его сатирическая песня «Всякому городу нрав и права», лирические канты «Стоїть явір над горою», «Ой ти, птичко жолтобоко», песня-псалом «Ах поля, поля зелені». А песня «Ах, пішли мої літа» была напечатана с нотами еще при жизни Сковороды в «Богогласнике», опубликованном в 1790 году в Почаевской типографии. Сохранились также записанная Николаем Лысенко от кобзаря Остапа Вересая «сковородинская» песня-псалом «Про правду и кривду», также песня «Солнце и пташка», которую, по преданию, пел хор крепостных князя Потемкина. Григорий Квитка-Основьяненко утверждал, что радостный и торжественный напев «Христос воскресе» и канон «Воскресения день» также принадлежат Григорию Сковороде.

«ЭТОТ СТРАННИК СТУПАЕТ НОГАМИ ПО ЗЕМЛЕ, А СЕРДЦЕ ЕГО ПРЕБЫВАЕТ НА НЕБЕСАХ И РАДУЕТСЯ»

В Национальной библиотеке Украины им. В. Вернадского хранится в рукописном варианте музыка на текст «Херувимской», автор которой указан под именем «Грицько» с пометкой также как «8-голосная служба Грицкова». Исследователи утверждают, что создатель этой величественной и задушевной музыки, близкой к украинским песенным интонациям, не кто иной, как сам Григорий Сковорода. И поражаются мастерскому владению композиторской техникой, органическому единству народного многоголосия и классической полифонией, смелостью ладового и гармонического мышления. В Историческом музее в Москве хранится рукописный сборник литературных произведений Сковороды. На одной из страниц «Песни Рождества Христова в нищете Его» записаны ноты мелодии, очень напоминающей украинские народные песни и, как доказывают музыковеды, также творения автора поэтического текста.

Как-то Григорий Сковорода признался: «Не могу сыграть в театре света никакой роли умело, кроме низкой, простой, беспечной, одинокой: я сию роль избрал, взял и тому рад...» Так же для своих песен он выбрал простоту и сердечность. Даря одну из них, Григорий Саввич скромно заметил: «правда, песня наша почти совсем сельская и написана простонародным языком, но я смело заявляю, что при всей простонародности и простоте, она искренне чиста и непосредственна».

Еще образнее говорит о музыке Сковороды его, упоминавшийся уже друг, Михаил Ковалинский: «Она преисполнена гармонии простой, но величавой, проникновенной, волшебной, нежной...» Ведь если вернуться к словам самого Сковороды, «этот странник ступает ногами по земле, а сердце его пребывает на небесах и радуется».