Франковская семья

Украинский театр всегда держался на семейных связях. Он всегда был тесно связан с селом, с сельской ментальностью сюжетами репертуарных пьес, происхождением своих артистов, составом своих зрителей. Поэтому в его существовании доминировали принципы крестьянской общины, большой семьи. Он держался и на кровном родстве актерских кланов, и на общинном характере отношений внутри антреприз. Здесь был свой «отец», свои «старшие братья и сестры», свои «дети». Часто и сама театральная профессия передавалась по наследству.

По таким же «семейным» принципам жил и работал созданный 85 лет назад в Виннице ныне Национальный академический драматический театр имени Ивана Франко. Его рождение осуществилось слиянием организованного и волевого «мужского» начала (успешно действующий западноукраинский Новый львовский театр под руководством Амвросия Бучмы) с расхлябанным, растерянным «женским» началом (остатки Первой госдрамы во главе с Гнатом Юрой, которые бежали из деникинского Киева, отдельные актеры других театров).

Новый львовский, как и надлежит отцу, дал дитяти свое имя — Франко. Кстати, Амвросия Бучму актерская молодежь театра впоследствии называла именно «отцом». А вести хозяйство в новообразованной семье, которая разъезжала по Украине от Черкасс и Донбасса до Харькова и Киева, принялась «материнская» сила — Гнат Петрович Юра, чья многочисленная семья длительное время была ядром франковцев.

ЮРЫ

Гнат Петрович Юра возглавлял Театр имени Ивана Франко сорок лет. И каких лет! Гражданская война, военный коммунизм, НЭП, голодомор, советский социализм, Отечественная война, эвакуация и фронтовые бригады, разруха, возрождение страны... И общественные шатания — от украинизации до борьбы с «национализмом», «формализмом», «космополитизмом». А еще тирания сталинизма, репрессии, разоблачения «врагов народа» с разнарядками на каждый коллектив — найти! Некомпетентные постановления Компартии по вопросам литературы и искусства, «закрытые письма» ЦК... Впоследствии — развенчание культа личности, несмелый, но исполненный надежды глоток свободы хрущевской «оттепели»...

Каким же надо было быть гениальным кормчим, чтобы провести флагман украинского театра без значительных потерь через эти рифы, сквозь все Сциллы и Харибды! Именно талант рулевого, организатора, настоящего хозяина театрального дома был незаурядным даром Гната Петровича, который оставил свой капитанский мостик в возрасте 74-х лет. Юра умел подобрать первоклассную труппу. Став столичным театром, когда правительство Украины переехало в Киев, франковцы усилиями Юры собрали букет лучших артистов из всех украинских театров. Из Харькова, из разгромленного курбасовского «Березиля» он возвратил к франковцам Амвросия Бучму и Дмитрия Милютенко, а с ними пригласил и Наталью Ужвий. Из Одессы забрал Юрия Шумского, Полину Нятко, Екатерину Осмяловскую, Евгения Пономаренко. Из Донецка Виктора Добровольского. После войны вернул в театр тех, кто оставался на оккупированной территории, взял на работу Ольгу Кусенко, Нонну Копержинскую, Аркадия Гашинского, Юлию Ткаченко и Михаила Заднипровского, Константина Степанкова...

Юра вытащил из нищенской эмиграции в Чехословакии звезду театра корифеев Николая Садовского, сделал «почетными артистами» франковцев легендарную Марию Заньковецкую и Панаса Саксаганского, вывел на сцену опытного «корифея» Анну Борисоглибскую.

Так же, как и об актерах, заботился Гнат Петрович и о вспомогательном составе театра. Здесь виртуозно работали мастер света Владимир Дегтяренко, завмуз и композитор Всеволод Рождественский, гримеры-парикмахеры брат и сестра Владимир и Рита Туревские, администраторы Илья Резников и Борис Крепель, начальник монтировочного цеха Сергей Чаплыгин, заведующие труппой Александр Липкивский, Александр Пономаренко, Валентина Мицкевич и многие другие.

Театр, как известно, базируется на драматургии, особенно современной. И Гнат Петрович поставил пятьдесят спектаклей по пьесам современных украинских авторов — половину своего режиссерского наследия. Он рисковал первым ставить некоторые пьесы Николая Кулиша, Ивана Кочерги, Леонида Парвомайского, Юрия Яновского, Ивана Микитенко. Он сформировал из юного студента Александра Корнийчука ведущего украинского драматурга, закаляя его талант на репетициях и постановках. Для начала на премьере первой пьесы Корнийчука «Каменный остров» Юра вместе с ним и администратором в трюме под сценой вручную крутил поворотный круг для смены декораций: драматург научился писать пьесы без смены места действия посреди акта. И никогда не публиковал своих пьес, пока они не пройдут апробацию сценой и актерскими талантами. Франковцы поставили все пьесы Александра Евдокимовича и получили с ним немало разных наград, премий и зрительского успеха.

К работе в театре Г. Юра привлекал лучших художников и композиторов, режиссеров и хореографов. Франковцы играли в декорациях А. Петрицкого, М. Драка и Ф. Нирода в музыкальном сопровождении Л. Ревуцкого, К. Данькевича и Ю. Мейтуса. Доверял он эту работу и молодым начинающим — сценографу Давиду Боровскому и композитору Платону Майбороде. Результат — по всем параметрам франковцы были лучшим театром Украины.

Гнат Петрович как руководитель в конкретных ситуациях бывал и жестким, и несправедливым, и ошибался — как без этого? Но, по большому историческому счету, Г. Юра был тем стержнем, на котором достойно и высоко держался почти полвека главный театр Украины.

Он был «играющим тренером». Ставил спектакли, играл роли. Но эти его таланты уступали организаторскому таланту.

Актер Гнат Юра имел достаточно ограниченные творческие возможности. Небольшого роста, полноватого телосложения, как все Юры, лысый, он идеально подходил на роли селян (Копыстка — «97», Терешко Сурма — «Суета», Боруля — «Мартын Боруля») и классически воспроизвел легендарного солдата Швейка. Попытки вырваться за пределы своей психофизики кончались для артиста провалом. Так, влюбленный в актерский талант знаменитых «неврастеников» русской сцены Леонидова и Орленева, Г. Юра тоже пробовал играть Освальда в «Призраках» Г. Ибсена, Барона в «На дне» М. Горького, в трагедиях Софокла, интеллектуальных драмах Гауптмана. В старых газетах сохранились разгромные рецензии... Но Гнату Петровичу хватило ума вернуться в свое амплуа, а впоследствии и вовсе переключиться на режиссуру.

В режиссерской деятельности Г. Юра был давним и принципиальным антагонистом новатора и творческого искателя Леся Курбаса. Гнат Петрович тяготел к психологическим кружевам Московского художественного театра, где стажировался некоторое время. Поработав некоторое время вместе в «Молодом театре», они с Л. Курбасом потом остро сталкивались в публичной полемике и судьбоносных дискуссиях конца 20-х годов. Поле битвы осталось за Юрой, за его «условным», «пролетарским», «монументальным» реализмом. Гнат Петрович никогда не занимался, как Курбас, поисками метафорического «превращения» действительности жизненной в действительность сценическую, теми курбасовскими методами «активного воздействия» и «активного проявления» и т. п. Он был «актерским» режиссером, полагаясь на таланты артистов, их опыт, интуицию и, что греха таить, сценическую выучку того же курбасовского «Березиля». Подробно разбирая с ними на репетициях «за столом» характеры и отношения персонажей, Юра никогда не прибегал к психологическим парадоксам, к заострениям конфликта, глубинным расшифровкам подтекстов. Но требовал естественности, искренности, простоты и правды. И талантливые артисты оправдывали его ожидания, а у кого был мощный талант, те сами усложняли рисунок роли и насыщали его философичностью, например, Бучма в «Украденном счастье».

Кажется небезосновательным предположение, что в конце концов Гнат Петрович объективно оценил свои актерские способности и признал, что в труппе франковцев есть артисты помощнее его. И избегал сравнения с ними. Так, он никогда не играл в паре с Юрием Шумским. А в «Украденном счастье» сам собирался играть Николая Задорожного, Бучма же был назначен на роль жандарма Михаила. Но на репетициях Гнат Петрович почувствовал, что рядом с Бучмой проигрывает как актер. Тогда он сосредоточился на режиссуре. Бучму поставил на роль Задорожного, а Михаила дал молодому красавцу В. Добровольскому. Выиграли все — и театр, и артисты, и зритель.

Последние годы работы в театре были для Гната Петровича очень тяжелыми. Давал о себе знать возраст — семьдесят! Шла идеологическая переориентация страны (пятидесятые годы), плюсы и минусы менялись местами. А в 1954-м в Театре им. И. Франко было назначен главным режиссером Марьян Крушельницкий, ученик и апологет Леся Курбаса, давнего оппонента Юры. В коллективе возникло двоевластие, появились чуждые вкусу Гната Петровича спектакли. Нелегко было и М. Крушельницкому в эстетически чужой для него среде франковцев. Театр заколебался, тем более, что в это время отошли в лучший из миров его опорные столпы — А. Бучма и Ю. Шумский.

Гнат Петрович все больше болел и чаще любовался собственной коллекцией украинской живописи, собранной на протяжении жизни. А около него хлопотала верная жена — актриса Ольга Рубчакивна .

Дочь легендарной актерской четы из Галичины — Ивана Рубчака и Екатерина Рубчаковой, которые работали в Новом львовском театре, она соединила свою жизнь с Гнатом Петровичем тогда, когда объединились их театры. Очаровательная щебетунья Сюзанна (Рубчакивна) вышла-таки замуж за Фигаро-Юру. Небольшого роста, темпераментная, с характерным «металлическим» тембром сильного голоса, Рубчакивна соответствовала амплуа «инженю», играла характерные и травестийные (детские) роли. Была яркой хозяйкой заезда Мирандолиной, зажигательной Стехой в «Назаре Стодоле», наивной девочкой Майкой в «Платоне Кречете» и предприимчивым Котигорошком. В разгар поединка героического мальчика со Змеем Рубчакивна серьезно травмировала актера Павла Шкребу бутафорским мечом...

Соблюдая положенную дистанцию между руководителем и подчиненной и такой причудливой массой талантливых артистов, Гнат Юра не имел среди них близких друзей, жил довольно замкнуто, хотя в высокомерии его обвинить нельзя. Сын Гната и Ольги Юрко Юра в театральное искусство не пошел, избрал другой путь...

Значительно более открытым был старший брат Гната — Терентий Петрович Юра, такой же грузный и невысого роста характерный актер. Симпатичный Терешко — так его звали среди своих — в расцвете творческих сил играл почему-то по большей части негодяев и фанатиков — Фому в «Ой, не ходи, Грицю...», кулака Гирю («97»), мольеровского Тартюфа. Очень любил преферанс, тоже активно собирал живопись и имел жену значительно выше себя ростом Феодосию Барвинскую.

Феодосия Андреевна Барвинская рано, в 14 лет, начала сценическую деятельность. Статная, с удлиненным, благородным лицом и крупноватым носом, красивым низким голосом. Барвинская играла героинь (Оксану в «Гайдамаках») и роли «гранд-кокет» (Надежда в «Последних» М. Горького, Ванина в «Житейском море» И. Карпенко-Карого). В ней была «порода» и своеобразный шарм женской значимости.

Младший из братьев, Александр Петрович Юра-Юрский , тоже маленький и кругленький, учился в студии «Молодого театра» (1919), а потом почти 30 лет работал в Театре им. И. Франко, играя небольшие характерные роли. Наиболее значительными его работами были старый Иван в «Бесталанной» И. Карпенка-Карого и зловещий пуританин Годвинсон («В пуще» Леси Украинки). Успех, признание и слава пришли к Александру Петровичу поздно, уже после пятидесяти лет, на филармонической сцене, где он стал выдающимся мастером художественного слова. Имел очень чувствительную нервную систему, что отразилось и на его здоровье, и на здоровье его сына.

Жена Александра Петровича артистка Наталья Шведенко не была яркой фигурой в творческой палитре франковцев, хотя и занимала среди них свое, нужное театру, скромное место.

Как часто встречаем (среди персонажей) в сказках, легендах и в жизни трех братьев и сестру, так и у Юров была сестра Татьяна Петровна Юра. В ее актерском диапазоне встречаем героико-лирическую Йокасту, мать-жену царя Эдипа и сатирически-заостренную дуреху Лизку («97»). В жизни тихая, скромная и благожелательная, Татьяна Петровна имела такого же скромного и доброго мужа Николая Харлампиевича Пилипенко .

Пилипенко закончил Киевский муздрамин (институт), созданный из школы Н. Лысенко, и работал в Первой госдраме, где и познакомился с семьей Юров. Похожий на них телосложением, Николай Харлампиевич имел очень большие губы, которыми умел смешно причмокивать. Недаром так смачно играл в «Котигорошке» сказочного героя по имени Ем- не-наемся. Пилипенко был большим тружеником, влюбленным в природу. Когда после войны франковцами заселили дом слева от театра, он посадил возле него тополя, носил издалека воду для полива, и выросли они могучие, высокие, до четвертого этажа, но погибли во время недавней «крутой» реконструкции дома...

Закончился в искусстве и род Юров. Но принцип семейственности у франковцев жив и поныне. В искусстве это естественно, потому что дети творческих личностей растут в атмосфере творчества и с младенчества глотают «пыль кулис», всасывают космическую энергетику сцены. Хотя иногда природа на детях гениев «отдыхает». Но если генетический код сильный, получаются знаменитые семьи...