«Интерсити» «Киев – Война»

Поезд «Интерсити» Киев — Константиновка на Донбассе называют «Киев — Война». Мы ехали на нем на Восток. Правда, конечной станцией нашей поездки был мирный сегодня город Славянск. Мои попутчицы — актрисы Людмила Ефименко («Праздник печеной картошки», «Лесная песня. Мавка», «Лебединое озеро. Зона», «Легенда о княгине Ольге», «Молитва за гетмана Мазепу») и Алла Сергийко («Жозефина и мышиный народ», «Шум ветра», «Остров любви», «Райские птицы», «Исцеление любовью»). Цель нашей поездки — «Дни украинского кино на Донбассе», инициировала которые журналист Елена Чередниченко. После начала войны на востоке она регулярно ездит туда с культурологическим проектом «Желтый автобус», хорошо знает этот регион, полюбила его, и ее искреннее желание познакомить жителей прифронтовых городов с многоликой, талантливой, не шароварной, современной Украиной, наконец-то, воплотилось в авторской инициативе «Дни украинского кино на Донбассе». Ни секунды ни задумываясь, к проекту присоединилась легкая на подъем, креативная, деловая Лариса Гутаревич — кинопродюсер, соучредитель Благотворительного фонда «Хартия добра». Поддержал эту долгосрочную (хочется думать) акцию и глава Государственного агентства Украины по вопросам кино Филипп Ильенко.

Мы ехали на Донбасс после начала войны впервые. А я и вообще раньше бывала лишь в Донецке и соляных шахтах Соледара, неподалеку от него. Конечно же волновались, как пройдут показы фильмов с украинским дубляжом в непростом регионе, но еще больше нам хотелось понять, что в действительности происходит на этой земле, так ли Восточная Украина стремится к «русскому миру», как порой рассказывает нам телевидение и бьется в истерике Интернет.

Первым местным жителем, с кем разговорились, оказался водитель такси Андрей, который вез нас с железнодорожного вокзала в отель. Повод — отвратительная дорога. Поскольку мы понятия не имели, обстреливался или нет этот район Славянска во время захвата города боевиками Гиркина, спросили Андрея, всегда ли трасса была в таком состоянии. Мгновенно включившись в обсуждение (таксисты — вообще главный источник информации на Донбассе, к тому же — разговорчивые и доброжелательные), Андрей рассказал, что дороги всегда были плохими, что сразу же после оккупации Славянска (12 апреля 2014 г. — И.Г.) он побросал что под руку попалось в машину и уехал с семьей в Закарпатье, а вернулся, как только город освободили, потому что хочет жить на родной земле и в законно признанной стране. Напичканная негативной информацией о настроениях жителей Донбасса и «массовом» желании отделиться от Украины, создав ДНР, осторожно спрашиваю: «Какую страну вы имеете в виду?» Водитель, с подозрением взглянув на меня, эмоционально восклицает: «Украину! Вы не согласны?». Облегченно вздохнув, объясняю свой вопрос. Андрей говорит: «Действительно, многие ругают нынешнюю власть. Но так бывало всегда. Главное, что мы сами хотим жить в единой, благополучной, богатой стране. Все основания, что она такой может стать, есть. Все зависит от нас».

Боюсь показаться наивной, но после этого короткого разговора стало как-то спокойнее. Не потому, что мы предполагали, что едем в однозначно «ватное» царство-государство. Нет, конечно. Готовя проект, контактировали со многими людьми в Славянске, Краматорске, Торецке — они совершенно адекватно оценивают ситуацию в Украине и регионе и всеми силами старались помочь нам (и помогали!), но все-таки это был определенный срез общества, местная интеллигенция — служащие отдела культуры горсовета, городской библиотеки, Дома культуры... Водитель Андрей снял налет предвзятости с нашей информированности, и на встречу со зрителями в Дом культуры железнодорожников мы уже ехали без опаски.

Нужно сказать, что формируя программу «Маршрута №1» (так Елена Чередниченко условно назвала первый этап проекта — спасибо за опосредованную подсказку газете «День»), мы немало дебатировали о том, какие именно отечественные фильмы следует демонстрировать в регионе, в котором о войне знают не понаслышке, в городах, где много переселенцев из зоны боевых действий (в Славянске, например, сегодня 108—110 тысяч местного населения и 60 тысяч зарегистрированных переселенцев, правда, проживают в городе постоянно приблизительно 30 тысяч). Однозначно не хотели начинать «Дни украинского кино на Донбассе» с картин о продолжающейся войне (пусть и объективных, и профессионально сделанных), опасались травмировать людей, которые недавно пережили обстрелы, многочасовое сидение в подвалах, гибель родных и друзей. Многие из них до сих пор не оправились от пережитого стресса, обращаются за помощью к психологам. Но и создавать иллюзию, что «жизнь прекрасна и безмятежна», также не имели желания. Да и по отношению к потенциальным зрителям Донбасса это было бы лживо и неправильно. Так появился в программе фильм режиссера Сергея Мокрицкого «Незламна». Те, кто видел картину, знают: история, рассказанная в ней, происходит в годы Второй мировой войны, во время жестокой битвы за Севастополь. Главная героиня — красавица -снайпер, прообразом которой стала украинка Людмила Павличенко, уничтожившая 309 фашистов. Может быть, для кого-то, поддерживающего постулат «Крымнаш», фильм стал поводом для размышлений -чья же реально крымская земля, и это уже наша маленькая победа. Но, мне кажется, еще важнее вывод, сделанныйзрителями после просмотра: любая война — бесчеловечная мясорубка, где разрушаются судьбы, а женщина и война — понятия несовместные, преступление во стократ, поскольку природа создавала женщину, чтобы продолжать жизнь на Земле, а не уничтожать ее.

Решение включить военную драму «Незламна» в программу «Дней украинского кино на Донбассе» отчасти сформировало видение кинопоказа: образ женщины в кино. В разных житейских ситуациях и в различных кинематографических жанрах. Зрители посмотрели также мелодраму Людмилы Ефименко «Аве, Мария» и историческую драму, в основу которой лег факт покушения на Ленина, «Моя бабушка Фанни Каплан» режиссера Алены Демьяненко. Забегая вперед, скажу: наше решение оказалось верным, поскольку большую часть аудитории, приходившей на показы, составляли сильные представительницы слабого пола. Они приняли картины на ура, и долго общались (кстати, многие, на прекрасном украинском, что разбило еще один стереотип о жителях Донбасса) после просмотра с актрисами, презентовавшими картины — народной артисткой Украины Людмилой Ефименко, режиссером и исполнительницей главной роли в фильме «Аве, Мария», и заслуженной артисткой Украины Аллой Сергийко, сыгравшей роль матери главной героини в картине «Незламна». А шикарные розы, которые принесли нам на следующий день зрительницы Ольга и Елена, переехавшие в Славянск из Горловки и Донецка, до сих пор стоят у меня в Киеве...

КРАМАТОРСК

Расстояние между Славянском и Краматорском — 15 километров. Двадцать минут езды. Наша локация там — Молодежная платформа «ВІЛЬнаХАта». Контингент зрителей абсолютно иной, нежели в Славянске. В основном, юноши и девушки 16-25 лет. Волонтеры, работающие в «ВІЛЬнійХАті», — их ровесники. Но на общении возрастная разница никак не сказывается. Ребята — образованы, умны, имеют четкую гражданскую позицию и разбираются в кино. Поняв это, я спросила у них, фильмы на какую тематику хотели бы они увидеть на следующих этапах проекта. Ответ немного удивил и сильно порадовал. Краматорскую молодежь интересуют новинки кино, в принципе, но в приоритете — документальные ленты: все, что снято в последнее время о событиях на Майдане, о войне на Донбассе, о Чернобыле. Кстати, за неделю, которую мы провели в этих городах, ни от кого, ни разу не услышали аббревиатуры АТО. Все говорят только «война», «до войны», «во время войны»... И хотя сегодня атмосфера и в Славянске, и в Краматорске абсолютно мирная, от этого простого короткого слова, произносимого привычно и обыденно, становится жутко...

ФОТО АРТЕМА СЛИПАЧУКА / «День»

Прошло несколько дней, и я совершенно растерялась от диссонанса — мое представление о Донбассе до поездки и реальные впечатления от него. Думала, увижу ярых сепаратистов, даже домашние заготовки ответов (на случай жесткого разговора) сделала — ничего подобного. Все (причем без жалоб и стенаний о тяжкой доле востока Украины) рассказывали, что пришлось им пережить за три месяца оккупации, когда не было света, газа, воды, не работали банкоматы, не выплачивали зарплаты и пенсии, а из продуктов в продаже остались только каши. Многие в мае-июне 2014-го уехали из Славянска и Краматорска, в основном, в Харьков и Киев, а подавляющее большинство вообще недалеко — в Святогорск (30 км от Славянска), потому что были уверены — город скоро освободят. И после 5 июля, когда боевики Гиркина ушли на Донецк, стали возвращаться домой: активно включились в работу по приведению города в порядок, в сентябре уже заработали школы, кафе и рестораны — нормальная жизнь налаживалась быстро. Очевидцы искренне недоумевают, как небольшая группа боевиков смогла беспрепятственно покинуть Славянск и дойти до Донецка (город со всех сторон был окружен украинскими блок-постами, а уже за ними находились блок-посты сепаратистов), слабо улыбаются, говоря, что тотчас после освобождения города произошел гастрольный бум — один за другим стали приезжать актеры, музыканты, разные творческие коллективы. «До этого мы никому не были нужны, а потом вдруг у всех проявился интерес к нашему региону...». Говорят, что вопреки ходульному мнению, что на Донбассе «сепаратист на сепаратисте сидит и сепаратистом погоняет», здесь велика прослойка проукраински настроенных людей. Есть и радикальные патриоты, которые не дружат со здравым смыслом и готовы были поначалу перекрасить все скамейки, заборы, концертные сцены в красно-черный цвет, а потом — в желто-голубой... Аргументы, что придется сидеть на украинском флаге, танцевать на нем, невсегда достигали их ушей. Предлагали они также чуть ли не расстреливать всех, кто принимал участие в карнавальном референдуме, даже если человек, будучи сторонником единой Украины, просто считал бюллетени. Вынужденно, поскольку у него семья и несколько месяцев не платят зарплату, а на избирательном участке он получил 1000 гривен... Вы смогли бы бросить в него камень? Я — нет.

Командировка уже подходила к концу, а мы лишь однажды услышали очень осторожное высказывание (опять же таксиста), что на Донбассе 80 процентов тех, (цитата) «кто не за Украину». И контраргумент его коллеги: «80 процентов людей действительно против нынешней власти, но они не хотят жить в России или «ДНР». Они — за Украину, это однозначно». Вот такая занимательная арифметика.

СВЯТОГОРСК

А еще нам рассказали, какие красивые места на Донбассе, про которые мало кто знает. Например, в 30 километрах от Славянска (недалеко от Красного лимана и поселка Щурово) есть удивительной чистоты Голубые озера. Когда-то в тех краях добывали песок, а в начале 60-х годов прошлого века карьеры заполнились родниковой водой — образовались озера, куда местные стали ездить на рыбалку (на окуня, плотву, карася) и по грибы. Стали строить пансионаты и дома отдыха, курорт приобретал популярность, но после войны отдыхающие не особенно стремятся туда, что и понятно.

В окрестностях Славянска находятся и уникальные соляные озера — Рапное (Репное), Вейсово, Слепное, Горячка (Куба). Рапа из озер обладает лечебными свойствами: заболевания опорно-двигательного аппарата, нервной системы, псориаз — вот неполный перечень болезней, избавиться от которых (или хотя бы подлечиться) можно, приехав в эти места на недельку-другую. В некоторых из озер есть и отложения иловых грязей — они также используются в лечебных и косметических целях.

Ну и, конечно же, Свято-Успенская святогорская лавра. Я впервые увидела ее фотографии несколько лет назад, еще до войны, была восхищена красотой монастыря и занесла его в заветный блокнотик как объект для обязательного посещения неизвестной мне Украины. Случилось не так, как задумывалось, но мы все-таки успели съездить в Святогорск во время командировки.

Святогорский монастырь — древнее, намоленное место. Согласно церковным преданиям, первые монахи поселились там в XIV или XV столетиях. История монастыря многострадальна: в XVII веке он был захвачен и разграблен крымскими татарами, в XVIII — по указу императрицы Екатерины II вообще упразднен, в советское время в его соборах чего только не было — и кинотеатр, и библиотека, и даже дом отдыха. Вновь монастырь заработал лишь после распада Советского Союза. Но это уже тема отдельной статьи. Добавлю лишь, что вид на Свято-Успенскую святогорскую лавру, которая стоит на высоком правом берегу Северского Донца — впечатляет, а если еще у вас окажется гид, знающий историю родного города до оттенков меловой пыли (в Лавре, кроме наземных сооружений, есть и меловые пещеры) как проводивший нам экскурсию Владимир Иванович Скиба — участник АТО, уроженец Святогорска, вы влюбитесь в эти места и захотите приехать еще. Мы, во всяком случае, собираемся: украинские фильмы очень ждут воины АТО, которые участвовали в боях за Донецкий аэропорт, обороняли Карачун, прикрывали выход из Дебальцево. Сегодня их подразделения дислоцируются в Святогорске. Более всего бойцов интересует современное документальное кино.

«ВИШЕНКА» НА СЛАВЯНСКОМ «ТОРТЕ»

В день нашего отъезда я пошла на местный рынок посмотреть бренды этого региона — славянскую керамику и соляные светильники. Когда вернулась, коллега, таинственно улыбаясь, спросила: «Ты хотела впечатлений? Поговори со Светой». Света — горничная в нашем отеле. Ей 35 лет. Улыбчивая, разговорчивая, доброжелательная. И, как выяснилось в последний день, люто ненавидящая Украину. Она рассказала, что когда боевики Гиркина (называет их «ополченцами») зашли в Славянск, настал порядок — они даже домой ее провожали после работы, в комендантский час, а при «укрАинских вояках» страшно ходить по городу после десяти вечера. Дальше случился диалог, из которого и запятую жалко выбрасывать, настолько он идеален для характеристики неандертальской прослойки современного Донбасса. Привожу его дословно.

«Я спросила одного вояку, чего они вообще сюда пришли, что им тут нужно, ведь и убить могут, а он мне с таким бендерским акцентом говорит: «Авось пронесе»...

«Это он на украинском сказал, Светочка!».

«Да, но с бендерским акцентом!».

«Света, бандеровцы — не национальность, такого акцента не бывает. Ты знаешь, кто это?».

«Знаю, мне бабушка рассказывала, ей 89 лет».

«И кто они?».

«Ну бендерцы там, за Хмельницком живут. Ленивые, работать не хотят, вот и приехали сюда на все готовое».

«Ты была когда-нибудь на Западной Украине, Света? Видела, какие там города, села, дома, огороды?».

Светочка смеется и продолжает журчать: «УкрАинские вояки, когда в Славянск пришли, стали с девками гулять, дети пошли — все уроды, у одного сердце больное, второй — без руки...».

«Почему?».

«Так они радиацией все зараженные».

«Там нет радиации, Света».

«Значит, это потому, что людей убивают, вот дети калеками и рождаются».

Коллега не выдерживает, спрашивает: «Ты вообще в школе училась?»

Света, по всей видимости, понимает все слова, поскольку говорим-то мы без «бендерского» акцента, но не считывает смысл. Вновь улыбается и продолжает страшную сагу о том, что ее лучшая подруга — медик — шла вечером через блок-пост, ее задержали «укрАинские вояки» и отправили в АТО (кстати, это был первый и единственный раз, когда я услышала в Славянске данную аббревиатуру), им врачи нужны. А у подруги семимесячный ребенок, и никто не знает, где она сейчас и что с ней...

Крещендо. «А когда укрАинские вояки пришли в Славянск, их главный, ну главнокомандующий... ну как его...».

«Турчинов?».

«Да! Он тогда по телевизору сказал (своими глазами видела!), что всех баб пусть насилуют, а мужиков в расход!».

«На каком канале ты это видела? На российском?».

«Нет, на нашем! Сама видела! На «СлавТВ»...

Не знаю, чем закончился бы наш разговор, но пришло такси — мы уезжали на вокзал. Света вышла нас провожать, на прощанье я сказала ей: «Ты все-таки прочитай про Бандеру на досуге». Светочка весело рассмеялась: «А, времени нет!». И доброжелательно помахала нам вслед, дав тему для размышлений на всю дорогу до Киева.

P.S. А еще мы обсуждали «Маршрут №2» — второй этап «Дней украинского кино на Донбассе», который планируем провести 5-7 июля в Славянске. В эти дни в городе состоятся праздничные мероприятия в связи с освобождением его от боевиков Гиркина с говорящим названием ДНК — День народження країни.