Искусство большого стиля

Творческое лицо коллектива Национального академического драматического театра имени Ивана Франко лишь частично определяется художественными качествами премьер текущего года. Ведь, кроме них, существует так называемый действующий репертуар, в который входит, помимо «свежих» спектаклей, еще список постановок прошлых сезонов. В настоящее время в афише франковцев свыше 30 спектаклей прошлых лет. Время отсеивает что-то второстепенное, а лучшее продолжает питать сцену, и достаточно часто случается, что спрос на «прошлые» спектакли оказывается большим, чем заинтересованность новыми работами. Относительно количества премьер в сезоне, то это зависит от многих факторов — категории и жанра театра, количества жителей города, в котором он работает, неотложных заданий коллективу и тому подобное. Так, за один только 1920 год (время основания театра в Виннице) вышло свыше двадцати (!) постановок — премьеры тогда появлялись еженедельно!

А вот в 1944-м, когда франковцы вернулись в Киев из эвакуации, афиша уведомляла лишь об одном новом спектакле — «Хрещатий яр» Л. Дмитерка. Но тогда в действующем репертуаре были и довоенные постановки, и те, что театр подготовил во время эвакуации. В конечном итоге, малое количество премьер не значит, что сезон неудачный. Можно вспомнить, что 4 ноября 1997 года вышел в сущности один спектакль (но какой!) — «Король Лир» в постановке С. Данченко, что вошло в «золотой художественный фонд». Вообще же, в советское время существовала плановая норма постановок на театральный год. За нарушение нормативов театры несли ответственность перед Министерством культуры, а теперь все решают собственные планы и вариации художников.

КОЕ-ЧТО ИЗ ИСТОРИИ: В ПОЗЕ ШВЕЙКА

27 марта на праздновании 90-летия Театра им. И.Франко кто-то из гостей остроумно сказал: «Вам, без капли, — сто лет!» Хотя «капля» длиной в десятилетие — для искусства путь достаточно долгий и непредвиденный; согласимся, уже сегодня существует ощущение цельной «вековой» картины бытия главной драматической сцены Украины.

Горький парадокс истории Украины и ее искусства: после революции, завоевав право на самоопределение, народ должен был стесняться стремления к свободе. Смертоносное лезвие слова «националист» нацеливалось на горло непокорных. Жертвами пали наилучшие, и среди них незаменимые — Лесь Курбас, Мыкола Кулиш...

Театру им. И. Франко долгое время пришлось существовать «в позе Швейка», который, вытянувшись, отдает начальству честь. Однако в то же время в его глазах весело искрится неповиновение! Хотя не до веселья было Гнату Петровичу Юре, который по велению судьбы 44 года стоял у руля театра. Но вдохновлялся он секретом настоящего искусства, которое всегда находит возможность обойти цензуру и сказать, хотя бы завуалировано, правду о времени. Действительно, десятилетиями действовали на нашей сцене борцы-большевики, на ковровых кремлевских дорожках Ленин и Сталин решали проблемы построения социализма и коммунизма. Но в середине 30-х годов (разгул кровавого тоталитаризма) — эта же сцена сказала свое слово о тиранах-властелинах, об угнетаемом народе, который «молчит», в спектаклях «Борис Годунов» А. Пушкина и «Дон Карлос» Ф. Шиллера.

Историческую миссию Гната Юры точно определила театровед Наталия Чечель: «Если серьезно задуматься над тем, что формировало Юру-мастера, то можно понять одержимость Гната Юры идеей создания народного художественного общедоступного театра. С течением времени эта идея эволюционировала и воплотилась в творчестве Юры в разных художественных формах. Именно она обусловила демократизм, социальную остроту, героику, романтичные мятежные мотивы, гражданский и публицистический пафос, трагедийные и комедийные интонации, игровое естество, оптимизм сценических творений Гната Юры, его склонность к открытому общению со зрителем, к многочисленным массовкам и, главное, определила репертуарную политику, которая основывалась прежде всего на классике».

ДАНЧЕНКО: ВОЗВРАЩЕНИЕ К ЧЕЛОВЕКУ

В послевоенный период франковцы длительное время (1950—1970 гг.) переживали творческий кризис, вызванный прежде всего антихудожественной, догматичной природой соцреализма. Искусству театра было трудно дышать в рамках отведенной ему функции идеологического оружия партии. И хотя на ликвидацию подобного положения к руководству театра приглашались способные и энергичные режиссеры, беда не исчезала — театр терял доверие зрителей. Обновление началось с приходом к художественному руководству Сергея Данченко, программу которого лаконично можно определить, как возвращение к человеку, к его экзистенциальным проблемам. Сегодня с высоты минувшего времени рельефно вырисовывается нерядовой, богатый и на удивление современный художественный ландшафт этого режиссера.

«Искусство Национального театра — это искусство великого стиля, — подчеркивал С. Данченко. — Так исторически сложилось, таким этот театр хотела видеть нация. Это выверенность и качество стилевых проявлений, очистки от всего неосновного, случайного. Но это также отсутствие стилевого экстремизма, стилевых крайностей, стилевых взрывов.

Театр не имеет права отбрасывать ничего из созданного культурой прошлого, в том числе и того, что рождено на его сцене. Он должен, не выпуская из поля зрения культуру прошлого, постоянно соотносить с ней свое искусство, свое творчество».

Разве не является подтверждением этого тезиса «иннаугурационная» постановка С. Данченко на франковской сцене 4 мая 1979 года «Украденного счастья» И. Франко? После первого воплощения этого произведения Г. Юрой до войны, в состязании с его славой, через четыре десятилетия появился шедевр Данченко. Он стал образцом современного уровня искусства франковцев, психологической, человекопознавательной правды. Зрители приветствовали новое театральное мышление национальной сцены — без социологической дидактики и заглядывания в глаза власти.

Богдан Ступка, актерское творчество которого приобрело нерядовое значение в истории современного национального искусства, писал о Сергее Владимировиче после его кончины: «Как-то у меня спросили, какие украинские режиссеры определили ХХ век? Тогда говорил и сейчас повторю: Курбас в 20-х и Данченко в 70—90-х. Когда-то я нашел своего режиссера в лице Данченко, и с ним мы шли и искали вместе. Он стал моим проводником в творчестве на протяжении всей жизни, увидел и раскрыл во мне то, что, возможно, и сам я не осознавал».

В ТРЕТЬЕМ ТЫСЯЧЕЛЕТИИ

Именно Богдан Сильвестрович должен был продолжить дело художественного руководства театром. И не потому, что формально не существовало вообще никакой режиссерской кандидатуры на эту должность, а из-за того, что коллектив хотел и дальше работать по программе, начертанной Данченко. А между Данченко и Ступкой, хоть они были художниками разных (но родственных) театральных профессий, издавна стоял условный знак уравнения — по таланту, плодотворности сотрудничества, синхронности эстетичного мышления, гражданской позиции. Ступка хорошо знал, к чему в искусстве стремился художественный руководитель — его учитель. Как актер экстра-класса обеспечивал в его постановках наивысшие исполнительские высоты. Поддерживал смелость мэтра, когда нужно было идти неисхоженными дорогами. Поэтому с 2001 года судьба приказала Богдану Ступке раскрыть в себе еще раз «то, что и сам не осознавал». Он взял на себя эту обязанность.

Начало ІІІ тысячелетия — это время и полет деятельности Ступки как художественного руководителя. Первая его акция была неожиданной: в фойе второго этажа от буфета освобождается комната и в ней устраивается впервые за историю коллектива малая сцена, которая называется «Театр в фойе». Открылся он 19 января 2002 года — к Крещению — спектаклем «Увертюра к свиданию» по Франко, и был освящен по церковным правилам. В практике театра подобное случилось впервые, и это дало повод шутить на тему, что с тех пор «окропленному» театру сам Бог помогает.

Сомневаться не приходится. В настоящее время афиша «Театра в фойе» насчитывает свыше десяти спектаклей. Среди авторов — Франко, Стринберг, Леся Украинка, Кониский, Довженко, Байрон, Маркес, Павич, Хшановский, Запольская, Гришковец, Казанчян, Залите, Стефаник... На этой сцене есть возможность экспериментировать, отрабатывать «технику театральной правды» в условиях максимальной близости к зрителю.

А на главном плацдарме — большая сцена, которая тоже за десятилетие увидела много нового и необычного. Прежде всего, ускорила переход актеров из рук одного режиссера в руки другого. А их количество (штатные и приглашенные) достигло — 24 профессионалов! Подобная множественность создала атмосферу творческого соревнования между режиссерами, подчеркнула для зрителей их непохожие стилевые воплощения, а актерам подарила встречи с интересными творческими личностями постановщиков.

На этом пути пролег успех спектаклей, которым суждено было войти в лоно юбилейного 90-го сезона. Это доверху наполненные трагедийными эмоциями «Отелло» В. Шекспира (режиссер Виталий Малахов) и «Кин IV» Г. Горина (режиссер Анатолий Хостикоев); по-философски многозначительный «Царь Эдип» Софокла (режиссер Роберт Стуруа); жанрово красочные работы режиссера Игоря Афанасьева «Ревизор» по Н. Гоголю и мюзикл «Эдит Пиаф. Жизнь в кредит» Ю. Рыбчинского, В. Васалатий; увиденная сегодняшними глазами «Свадьба Фигаро» П. Бомарше (режиссер Юрий Одинокий); модерные музыкально-пластичные формы режиссера Александра Билозуба в спектаклях «Соло-мия», «Два цветка цвета индиго», «Амаркорд... Я вспоминаю». Свежее прочтение «Наталки Полтавки» И. Котляревского предложил режиссер Александр Ануров; оригинальное театральное мышление демонстрирует режиссер Андрей Приходько в постановках «Шякунтали» (индийская мистерия по мотивам Магабгарати и произведений Калидаси), а также «Легенды о Фаусте» К. Марло, Гейсельбрехта; заинтересованность давней мировой историей проявляет Юрий Кочевенко, в частности, в постановке «Виват, королева!» Р. Болта. Режиссура Валентина Козьменко-Дединде расставляет ностальгические, деликатно комедийные акценты в гоголевской «Свадьбе». Драматург украинской диаспоры Ирена Коваль и режиссер Станислав Мойсеев подарили театру интересную сценическую биографию писателя Л. Толстого в спектакле «Лев і Левиця»; влечение зрителей к украинскому классическому репертуару мы еще раз почувствовали по темпераментной реакции зрителей во время спектаклей «Кайдашева сім’я» И. Нечуя-Левицкого (режиссер Петр Ильченко) и «У неділю рано зілля копала» О. Кобылянской (режиссер Дмитрий Чирипюк)... В общем, активность режиссуры не притесняет инициативу исполнителей, везде на первом плане актеры.

Жаль, что раньше, чем можно было думать, ушли из афиши интересные режиссерские произведения Андрея Жолдака-Тобилевича, Григория Гладий, Юрия Одинокого, Владимира Кучинского — «Три сестры» по А. Чехову, «Кармен» П. Мериме, «Истерия» Т. Джонсона, «Братья Карамазовы» Ф. Достоевского, «Посреди рая на площади...» Клима. Сегодня театр, к сожалению, лишен возможности хранить массивные декорации такого широкого по количеству действующего репертуара, поэтому когда идет речь о «списании спектаклей», рука просто не поднимается на незабываемое...

ЮБИЛЕЙНАЯ ЖАТВА

На праздничном вечере, посвященному 90-летию театра, который состоялся в Международный день театра, через зал на сцену под бодрую музыку прошли в костюмах лицедеев актеры-франковцы. Это воспринялось как символ живого игрового настроения коллектива, пульсирующего творческого непокоя, уверенного шага в будущее.

Юбилей, в сущности, получился двойным: праздновали 90-летие театра и одновременно отмечали десятилетие его жизни в третьем тысячелетии под художественным руководством Богдана Ступки. Достижения этого периода: труппа значительно помолодела, в ведущих ролях рядом с корифеями все чаще можно увидеть молодые таланты. Репертуар и его образное воплощение тяготеет к европейским образцам. Большинство приглашенных режиссеров работает в других странах прежнего СССР и мира — России, Грузии, Армении, Прибалтике, Канаде, США, Словакии, Польше, Германии. Они много знают о настоящем мирового искусства.

В канун празднования франковцы сдали нелегкий экзамен (в феврале состоялись гастроли в Санкт-Петербурге ) — играли на сцене легендарного Большого драматического театра. Показали пять спектаклей: «Тевье-Тевель», «Кайдашева семья», «Легенда о Фаусте», «Швейк» и «Свадьба». Все вечера прошли с аншлагами. А круглый стол, устроенный в финале выступлений критикой, приобрел какое-то необычное в таких случаях апофеозное звучание. Восторг можно обобщить так: во время повсеместной профанации искусства, торжества муляжных маскультовых образцов, а также нахальства «королевы времени» — антрепризы, — первая сцена Украины (Театр им. И. Франко) показала живое, «наивное» в своей девственной народной природе и в то же время поражающее современное искусство. Каждый постановщик — индивидуальность, которая фантазирует на свой художественный лад, каждый актер — мастер импровизированных сценических характеров. Ощущения музыки, пластики как родной стихии. Было дружественное прощание, договоренность приехать снова этой осенью в российскую северную столицу.

В этом сезоне выступали в Харькове и Одессе («Лев і Левиця»), Виннице («Кайдашева сім’я»), Днепропетровске («Тевье-Тевель»), Мюнхене и Париже («На поле крови» Леси Украинки).

Кстати, последний спектакль, рожденный на сцене «Театра в фойе», был показан 7 июня в Севастополе на фестивале «Боспорские Агоны», он был отмечен двумя наградами — за лучший камерный спектакль (режиссер Юрий Розстальной, актеры Остап Ступка и Дмитрий Рибалевский) и за лучшую мужскую роль (О. Ступка — Иуда). Этот же спектакль на фестивале «Хороший театр» в Энергодаре увенчан призом «За лучший мастер-класс».

Победу принес показ спектакля «Эдит Пиаф. Жизнь в кредит» на фестивале «Мельпомена Таврии» в Херсоне: композитор Виктория Васалатий получила приз в номинации «За лучшее музыкальное решение». А исполнительница главной роли Татьяна Михина — приз «За лучшую женскую роль».

Есть определенное сходство в жизни театра — между началом 1920-х годов и настоящим. Тогда, при дефиците современных пьес, героев сцены, рожденных в кровавые годы гражданской войны, чаще звали не Иванами и Наталками, а именами причудливыми — как Фигаро, Мирандолина. Однако зритель безошибочно узнавал в них себя — свое желание быть свободными и счастливыми.

И сегодня на нашу сцену в главной премьере сезона — шекспировской «Буре» — также вышел герой со странным именем Просперо. Хотя миновало четыре века, как он родился из-под пера гениального драматурга, все, о чем он скорбит, является нашей тоской и беспокойством: как преумножить в жизни добро и как укротить зло...

В Украине «Буря» ставится впервые. Эта постановка стала образцом монолитного, во всех компонентах выразительного авторского театра. Режиссер Сергей Маслобойщиков (ему принадлежит также сценография и музыкальное решение пьесы) чутко обнаруживает точки соприкосновения классического произведения с проблемами настоящего. Посмотрев премьеру, мысленно вспоминаешь сценическое произведение Сергея Данченко — отчаянно смелого и исповедального «Мерлина» по произведениям современных немецких драматургов Т. Дорста и У. Эллер. Сергей Владимирович, после десятилетий господства фальшивой социальной мифологии в советском искусстве, своей постановкой скептически воскликнул: «Хватит художественных мифов об уничтожении зла, о перестройке человека! Не пора ли оставить поиски сценой святого Грааля!?» То было закономерное «постсоветское» настроение.

Спектакль Маслобойщикова — «дитя» другого времени, которое на своей волне еще не убило народного доверия, — тоже не мажорное, как, кстати, и произведение Шекспира. Но в своей последней при жизни пьесе большой английский гуманист и философ не оставляет читателя и театрального зрителя хотя бы без дымки светлого взгляда на течение жизни. Свою сценическую версию «Бури» режиссер не даром создал как трагикомедию. Поэтому имеем как подлинно шутливую, так и утешительную формулу: «Миф умер! Да здравствует миф!»

Классике спасибо. Но когда же, наконец, появится в Украине современный драматург с масштабом таланта Мыколы Кулиша? Что дальше? Недавно Богдан Ступка обеспокоено говорил, что пришло время вспомнить о тех пьесах Ивана Франко, к которым мы никогда (за 90 лет!) не обращались. Национальные театры мира, как правило, дают исчерпывающее сценическое прочтение драматургии своих патронов, даже пьес, которые существуют в черновиках. Можно верить, что зрители в конечном итоге встретятся с героями комедий «Горобына», «Учитель», четырех одноактных пьес — «Будка №27» (первая драма-новелла в украинской драматургии), «Каменная душа», «Мастер Чирняк», «Последний крейцер» (первая философская драма в украинской драматургии), масштабной историко-романтичной драмы «Сон князя Святослава» и др.

Убежден, что художественный руководитель, который как актер в роли Мыколы Задорожнего вместе с ансамблем, подобранным Сергеем Данченко, дал долгую и полностью современную сценическую жизнь «Украденному счастью», сделает все, чтобы состоялась не одна встреча с Франко — нашим современником. Это все в ожидании современного материала.

В сентябре, в начале 91-го сезона, состоится премьера «Грек Зорба», которую ставит режиссер Виталий Малахов по произведению греческого писателя Никоса Казандзакиса. В ней один из героев говорит: «Что это за таинственная нестерпимая боль, имя которой Жизнь? Люди встречаются и расстаются, словно листья, гонимые ветром, и зря взгляд пытается удержать в памяти лицо, тело, жесты родного тебе человека...» Не правда ли, наш театр еще никогда настолько не приближался к философской мудрости человеческого бытия, как в начале этого напряженного и тревожного третьего тысячелетия!

P.S. С 6 по 17 июля франковцы выступят в Херсоне. На гастролях покажут аншлаговые работы: «Кайдашева семья», «Легенда о Фаусте», «Тевье-Тевель», «Свадьба», «Наталка Полтавка» и «Пигмалион».