К нам прилетела «Синяя птица»

Она издана в рамках программы «Сковорода» Посольства Франции в Украине и министерства культуры Бельгии. Это первое украинское отдельное издание избранных и комментируемых драм бельгийского классика, лауреата Нобелевской премии: «Слепые», «Пелеас и Мелисанда», «Ариадна и Синяя Борода», «Синяя птица». Художественное оформление книги сделано художницей Екатериной Мищук; упорядочение, перевод с французского, предисловие и комментарии — Дмитрия Чистяка, интервью с которым предлагается вашему вниманию.

— Дмитрий, что послужило толчком к переводу Метерлинка на украинский язык?

— Как-то в наше литературное объединение «Радосинь», которым руководит Дмитрий Чередниченко, пришел переводчик Виль Гримич. Он сказал, что тяжелее всего «начитать» книгу, ведь в нее нужно влюбиться. После прочтения драмы Метерлинка «Слепые» (это было мое первое знакомство с этим автором), я пребывал в состоянии эйфории и поставил себе целью перевести его пьесы. А впоследствии, когда увидел, что современных украинских переводов драм не существует, кроме дореволюционных, потрепанных цензурой или калькированных с русского, то решил, что этого автора обязательно нужно представить украинскому читателю. Потом была большая работа, и не только по переводу — еще и литературоведческая, работа с источниками (украинскими и зарубежными) когда я находился на стажировке в Бельгии, в Европейском коллегиуме переводчиков художественной литературы. Именно там я ознакомился с современными работами по «метерлинковедению». Знаете, переводить драму Метерлинка — как будто переводить поэзию: обязательно нужно обращать внимание на то, как читатель почувствует не только авторскую эстетику, стилистику. Около трех лет работал над книгой. Надеюсь, что она пригодится не только для изучения Метерлинка в средней школе, но и в высших учебных заведениях. Примечания и послесловия помогут приобщиться к интерпретации текстов Метерлинка.

— Чем именно может быть близок Метерлинк современному украинскому читателю?

— Творчество Мориса Метерлинка — непреходящее, потому что он, как, собственно, и любой символист, певец «Похороненного храма» неосознанного (по названию одного из его эссе). В чем актуальность Метерлинка? В том, что, ставя вопрос на уровне символа, он очерчивает непреходящие проблемы: оппозиции тела и души, соотнесенности всеобщего и единичного, духа и материи. В конечном счете, Метерлинк является писателем, который поднялся на наднациональный уровень, хотя элементы национального у него тоже есть.

Современное состояние человечества — настолько же неоднозначно, как и символ Метерлинка. Возьмем драму «Слепые», где герои символизируют человечество, пребывающее в состоянии духовной слепоты, которое отходит от религиозных норм и не знает, что его ожидает — конец света или новая вера? Эту драму-параболу можно рассматривать и как апокалипсис и оптимизм современного общества. В этом и сила Метерлинка, что эта множественность значений не будет разгадана.

В своих драмах он отказывается от морального, наследственного или социального детерминизма. Потому что на высшем уровне существует только диалог человеческой сущности и судьбы, диалог всеобщего и единичного. Это поэтика другого уровня, где нет никакой мотивации, где снимаются все будничные проблемы. Автор выходит на уровень мифа, как в «Пелеасе и Мелисанде», уровень сказки-феерии, как в «Синей птице», где благодаря алегоризации перед нами предстает мир идей.

— С какими трудностями вы столкнулись при воссоздании поэтики Метерлинка на украинском языке?

— Трудностей было немало из- за того, что Метерлинк очень афористичен в своей поэтике, даже скупой на слово. Чрезвычайно сложно передать уплотненность времени, пространства, лексического материала — здесь другое пространство и время — сакральное время. Слово Метерлинка благодаря звуковому символизму (в ранней драматургии), благодаря рефренам, стилизации под народную поэтику достигает своей первичной сущности. Благодаря приему градации кульминация совпадает на всех уровнях — звуковом, словесном, сюжетном. В ранней драматургии кульминационная точка и является финальной — наступает молчание. Эта кульминационная точка должна быть передана переводчиком.

К тому же, художественность, привычная для поэзии стран картезианской культуры, — игры словами и другие традиционные стилистические приемы — у Метерлинка нивелируются. Вместо этого приобретает новое качество синестезия в единстве звука, пластики, цвета (здесь важно фоновое пространство, например символика голубого, а не синего в «Синей птице»), ритма, изобразительных средств и тому подобное. Сложно передать и приемы конструкции-деконструкции, уже вполне авангардные, широкую палитру суггестии. Но ведь именно благодаря этому Метерлинк создал авторский вариант символизма.

— Какая из переведенных драм Метерлинка импонирует вам больше всего?

— Это же том избранных пьес Метерлинка — из более тридцати его произведений в этом жанре я выбрал те, которые были мне ближе всего. Они показывают эволюцию поэтики автора (от концепции «трагического оптимизма» — к новейшим авангардистским течениям, от «Слепых» до «Синей птицы»). Я не мог обойти «Пелеаса и Мелисанду», к которой обратился и Клод Дебюсси в своей выдающейся опере, — эта драма является поворотной, отправным пунктом новой поэтики. Ее аллегорическое содержание заключается в том, что, когда материальное умирает, остается что-то сверхматериальное. Неизвестное есть и в героях — оно воплощается в их страсти. Однако любовь Пелеаса и Мелисанды настолько высокая, что она не может умереть — Метерлинк постулирует, что у человека есть какая-то энергетическая высшая сфера, которая может присоединиться к мировому свету и темноте, раствориться в природе.

Также интересна и драма «Ариадна и Синяя Борода», где фатум впервые у Метерлинка интериоризируется. Силы, находящиеся якобы над личностью, переносятся в сферу ее несознательного. Эти деструктивные силы предстают в образе Синей Бороды, их человек еще не может побороть.

Но уже в «Синей птице» понимаешь, что она тождественна миру, что она несет в себе весь мир, весь макрокосм, собственно, весь мир и есть человек. Здесь проявляется идея мировой души — мир состоит в единстве темноты (Ночь, Киса) и Душе Света, являющихся частью одного целого. Оказывается, что человек (Тильтиль и Митиль является воплощением бедного малого человечества) стремится постичь все и может стать обладателем всего. Образ Синей птицы можно по- разному интерпретировать. Например, Е. Эткинд считает его счастьем, кое-кто — истиной. Но постижение себя и высшей истины, которая тождественна макрокосму и микрокосму, невозможно. Мир и жизнь человека — это вечное приближение к истине...