Карго-фильм

Прототип главного героя назвал саму идею съемок этого фильма «чрезвычайно глупой». Жан-Люк Годар (1930), живая легенда мирового кинематографа, основатель «новой волны», гений монтажа, привык властвовать над киноматерией; самому оказаться в качестве персонажа в чужом сомнительном фильме, со всей очевидностью, для него недопустимо.

Мишель Хазанавичус (1967, Париж) прославился благодаря пародиям на приключения Джеймса Бонда «Агент 117: Каир — шпионское гнездо» (2006) и «Агент 117: Миссия в Рио» (2009) и, особенно, стилизации под немую комедию «Артист» (2011).

«Молодой Годар» — экранизация воспоминаний актрисы и писательницы, внучки Нобелевского лауреата Франсуа Мориака Анны Вяземски (1947—2017) о ее совместной жизни с Годаром. Они были женаты с 1967 по 1979. Анна сыграла в восьми фильмах Жана-Люка в его радикальный, маоистский период, в том числе в «Китаянке» и «Уик-энде».

Снимать о еще живом человеке, тем более о таком, как Годар — нерядовой вызов. Хазанавичуса ответил на него привычно — стилизацией. На сей раз, конечно, он «переоделся» под типичный фильм Ж.-Л. Г. конца 1960-х: с цветными титрами; с обрывками классической музыки; с долгим панорамированием во время прогулки героев по улице; с крупными планами героини, когда она ничего не делает. Годар выработал подобные приемы, опираясь на метод «отчуждения» реформатора мирового театра Бертольда Брехта — когда идею, ситуацию или характер осмысливают непрямыми формальными средствами, своего рода авторскими комментариями. Так, обычный поворот в пьесе Брехта — когда герои вдруг выходят из сюжета и начинают петь песню, ироничным образом отображающую события. Такого рода «зонгами» у Годара и служили титры, крупные планы, музыка, монтажные решения, длительные монологи в камеру и тому подобное. У Хазанавичуса тоже иногда получается довольно метко. Например, Жан-Люк говорит Анне: «В жизни нет голоса за кадром, который возникает ниоткуда и говорит: «Анна любит Жан-Люка» — и в следующее мгновение звучит представительный закадровый голос: «Анна любила Жан-Люка, но он много говорил», а Стейси Мартин (Анна) на него реагирует. Или разговор про обнаженную натуру на экране, которую Мартин и Луи Гаррель (Жан-Люк) ведут, сам собой, голыми. Или ритмичное, под заевшую пластинку, переключение изображения из негатива в позитив, передающее подавленное состояние героев. Таких трюков в картине немало, и они заставляют сердце любого годаромана биться быстрее. Но если у Годара подобная стилистика направлена на то, чтобы возбуждать интеллект аудитории, расширять язык кино, то у Хазанавичуса она остается скорее остроумным визуальным аттракционом.

Главная проблема, впрочем, не в формотворчестве. Гаррель воплощает своего персонажа как брюзгу и мизантропа, мастера афоризмов и конфликтов на ровном месте, упрямого до самодурства и охваченного мазохистическими сомнениями. Судя по биографии прототипа, перечисленный набор недалек от истины, хотя все равно обделен глубиной. Но вот Анна, которой должно быть равнозначной Жан-Люку, проигрывает по всем статьям. Ей отдано немало экранного времени, она докладывает все основные коллизии их нелегкой связи, но как характер не развивается. В чем драма и достоинство Анны, почему она полюбила Жана-Люка — Стейси Мартин не показывает. Причем эта актриса способна на большее — вспомним ее работу в «Нимфоманке» Триера. Похоже, Хазанавичуса понял «Нимфоманку» исключительно в одном аспекте и пригласил Мартин только собственно ради красивого тела, и задачу поставил — быть телом и ничем более. Конфликт, который должен двигать историю, таким образом, угас еще в завязке, потому что не за кого переживать.

Оригинальное название фильма — Le redoutable — то есть «Грозный», «Устрашающий». Это название подводной лодки, передачу о которой Годар слушает в начале картины, повторяя в финале «Такова жизнь на борту подводной лодки «Устрашающий»». Ужасный характер мы видим. Но лодка так и осталась на мели.

Еще более адекватной метафорой представляется самолет из соломы. На островах Меланезии после окончания Второй мировой туземцы строили такие самолеты как часть религиозного карго-культа в надежде, что те вернутся и принесут процветание. Вот такой не лишенный элегантности карго-фильм и вышел у Хазанавичуса.