Казимир Малевич — транзит в Вечность

Преображая мир, я иду к своему преображению и, может быть, в последний день моего переустройства я перейду в новую форму, оставив свой нынешний образ в угасающем зеленом животном мире... И самое экономное — это квадрат...

Казимир Малевич, «Бог не скинут», Витебск, 1921

Я родилась в Конотопе в год смерти Казимира Малевича — следовательно, сразу становятся понятны мои глубинно-«кодовые» связи с этой землей, которой в свое время суждено было стать своеобразной «стартовой площадкой» мирового взлета, «энергетической колыбелью» всемирно известного, а тогда еще совсем юного Казимира Малевича. Бесспорно, он был сложным человеком и до сих пор непостижимой сложности художником — «гениальным самородком», как назвал его известный исследователь Жан Клод Маркаде.

Мне кажется верным название книги, которое я выбрала: «Шляхами Малевича. Зупинка — Конотоп. 1894—1896». Кстати, хочу отметить, что это первая в мире попытка детально реконструировать период пребывания семьи Малевичей в Конотопе и определить истоки творчества юного Казимира. Как ни странно, до этого времени о конотопском периоде в большинстве изданий вообще не упоминается, а отсчет творческой, уже «после украинской», жизни начинается с 1896 года.

Над темой творчества раннего Малевича я работала на протяжении многих лет. В течение этого времени появились мои многочисленные публикации в разных изданиях. Итак, попытаемся приобщиться к еще неизвестному Малевичу.

Действительно, интеллект начинающего художника, его безудержную фантазию, всегда склонную к мистицизму, мы вряд ли сможем объяснить только связью с украинской культурой и архетипами ее существования на Конотопщине. Вхождение Малевича-художника в европейскую культуру произошло своего рода «взрывным» образом, но стилистически и теоретически понятно и органично. Вероятно, он был «подключен» к космическому коммуникативно-энергетическому полю и мог «вспомнить» то, чего никогда не видел: так, система его живописной культуры удивительным образом соотносится с самыми ранними формами проявлений искусства в пещерах Руфиньяка во Франции. Анализировать жизненный и творческий путь личности такого уровня, как Малевич, чрезвычайно трудно: в большом количестве даже профессиональной литературы о нем переплетены порой реальность и выдумка, много алогизмов, противоречий, неточностей (так, год его рождения в разных изданиях подается по-разному: 1878-й или 1879-й). Путаница имеет место и в датировании некоторых работ. Наименее исследованным остается начальный период его творчества. Искусство художника настолько многообразно, разнопланово, мистически-таинственно, что для «раскодирования» его содержания необходимо длительное время и усилия многих специалистов.

Казимир Малевич своим «Черным квадратом» ввел в наше воображение картину — тайну, которую на протяжении почти столетия пытаются понять, разгадать, оценить. Ее автор был и остается харизматичной личностью, и все, связанное с его именем, вызывает чрезвычайный интерес.

Мне посчастливилось ознакомиться с миром раннего творчества художника, связанного с Конотопом, открыть до сих пор неизвестные страницы его юношеских поисков, его балансирования на грани «деревня-город», обнаружить его порой вопросительно-ироничные оценки собственных работ этого периода («в семье не без урода...») и непреодолимое желание расширить свой горизонт, «оторваться от шара земли». Это тот период, который почти отсутствует в летописи жизни и творчества Малевича: время отсчета «послеукраинской жизни» художника начинается с Курска 1896 года.

В книге я привожу три работы, найденные мной именно в Конотопе в разные годы, которые я определяю как принадлежащие Казимиру Малевичу. Их всего три, они разные, как и поиски начинающего художника-самоучки, но путем сравнительного анализа с более поздними произведениями уже зрелого Мастера, используя разнообразные методы искусствоведческих и технологических исследований, принимая во внимание меткие замечания, советы и комментарии моих коллег, я считаю эти произведения авторскими. Уверена, что со мной можно соглашаться или спорить, но опровергнуть все приведенное будет очень трудно.

Как отмечал Жиль Нере, Малевичу неоднократно пришлось «по-настоящему поставить в тупик комиссаров от искусства», он якобы весело потирал руки от невежества критиков. Интернет нынче преисполнен сообщениями о досадных или умышленных «ошибках» современных экспертов. Кто, как, по каким принципам и научным достижениям имеет право сейчас решать судьбу художественных произведений, тем более такого уровня?..

Известно, что «Малевичей» в Украине почти нет. Именно поэтому мне, профессиональному искусствоведу, выпускнице отделения истории искусств Московского государственного университета им. Ломоносова, не хотелось бы, чтобы мои находки канули в небытие или сгорели в «пламени Памяти».

Олеся АВРАМЕНКО, кандидат искусствоведения, заслуженный деятель искусств Украины:

— Выпущенная киевским издательством «Мистецтво» в прошлом году книга Нины Велигоцкой «Шляхами Малевича. Зупинка — Конотоп. 1894 — 1896» является довольно неожиданным, важным и даже сенсационным вкладом в страницы истории и теории украинского искусства. Спросите, почему?

Автор провела внимательное исследование культурной среды юношеских лет жизни художника. Реконструировала те источники, откуда (теперь всемирно выдающимся) художником были сделаны первые весомые глотки того волшебного зелья, открывающего глаза чувствительного человека и побуждающего воспринимать глубинное, — традиции и самое существенное в окружающей повседневной среде — жизненные энергии народа, среди которого пришел на свет. Она разворачивает картину Конотопа как определенного очага культуры, к которой сознательно или неосознанно мог приобщаться юный Малевич, — это и храмы Конотопа с настенными росписями и богатыми иконостасами, и достойные образованные люди Конотопа, в частности семья Лазаревских, к которой приезжал Шевченко и дарил свои произведения, семьи Папроцких, Тарнавских, Шарыкиных, Игнатенко; это и богатые базары, и ежегодные большие ярмарки с театрализованными спектаклями и народными картинами. Книга Нины Велигоцкой «Шляхами Малевича. Зупинка — Конотоп» чрезвычайно важна для мирового культурного пространства вообще и украинского — в частности. В конечном итоге благодаря ей весь мир вспоминает или даже узнает, что родом Казимир Малевич из Киева и корни его — национальные, мировоззренческие, географические — искать нужно в Украине. Ведь «рос Казимир Малевич в небольших селах, в которых были сахарные заводы, где работал отец». Сам Малевич в цитируемой в книге автобиографии пишет: «Село... занималось искусством (это слово я тогда не знал). Словом, оно делало такие вещи, которые мне тогда очень нравились. В этих вот вещах и крылась тайна моих симпатий к крестьянам. Я с большим волнением смотрел, как делают крестьяне росписи, и помогал им вымазывать глиной пол в хате и делать узоры на печах. Я пробовал перенести эту культуру на печки у себя дома, и не выходило... Доставалось и заборам, стенам сараев и тому подобное». А в Конотопе он прожил два года — с 16 до 18. Именно тогда юноша уже знал, что непременно будет художником, стремился вступить в художественное училище (в чем отец его категорически не поддержал) и, конечно, много рисовал: «... с утра до вечера изводил краски, не прибегая к карандашу, так шёл и день, и месяц, и год, другой...». Именно здесь, в Конотопе, он продал первую свою картину «Лунная ночь», получил заказ на другую, «чтобы на ней была изображена роща с аистами», и тоже её продал. Так что первые профессиональные шаги были сделаны Малевичем именно в Конотопе.

Нина Велигоцкая скрупулезно выясняет ту художественную почву, которую дала художнику Конотопщина. А также отмечает то, что именно здесь, на самобытной историко-культурно-мифологической почве закладывались основы мистицизма Казимира Малевича, а также «сила земной чувственности и космического сознания». Исследуя истоки и мир раннего творчества художника, Нина Велигоцкая провела в Конотопе тщательные поиски первых, ещё самодеятельных, работ Малевича: «мне было легше, потому что я родилась в Конотопе, меня в городе знают, поэтому охотно помогают». Исследовательница нашла и представила в книге «три произведения, автором которых по всем признакам был юный Казимир Малевич»!

И, что чрезвычайно важно, она на страницах книги профессионально и убедительно доказывает свое убеждение. Во всем мире такие находки являются сенсацией. Интересно, а у нас?

P.S. Стоит заметить, что книга динамически и изысканно, с большим проникновением в тему смакетирована и оформлена Андреем Прибегой.

Александр НАЙДЕН, доктор искусствоведения, лауреат Национальной премии им. Т.Шевченко:

— Следует отметить, что эта книга создавалась фактически на глазах автора этих строк, который уже много лет творчески общается с Ниной Ивановной и в проектах которого (к 100-летию Марии Приймаченко и 110-летию Екатерины Билокур) она активно участвовала. Вообще, Велигоцкая принадлежит к тому не очень распространенному у нас типу искусствоведов, которые умеют не только описывать, но и анализировать творчество художников, народных мастеров, рассматривать их с точки зрения историко-критических концепций, определять их место и роль в культурном историческом процессе. И в рассматриваемой книге автор остается верен своим методам, принципам и критериям.

Книга читается с восторгом, поскольку в ней проводится почти детективное расследование со многими вариантами предположений и доказательств, с элементами аналогий и сопоставлений, с приведением до сих пор не известных документальных свидетельств и апеллированием к историческим источникам. Блестяще освещая факт пребывания совсем молодого Малевича в течение почти двух лет в Конотопе, исследовательница выдвигает гипотезу относительно принадлежности его кисти (именно кисти — вспомним «Автобиографию») трех живописных работ, найденных в этом городе. Все три артефакта разные — фольклорно-бурлескная жанровая сценка «Тікай, Петре, з Наталкою, іде мати з качалкою», портрет девочки и пейзаж с озером и коровами. Все три соединены, во-первых, местом нахождения (Конотоп) и, во-вторых, при стилевых отличиях, наличие «руки» начинающего художника, самоучки. Что это «рука» именно юного Казимира, автор изобретательно аргументирует, приводя свидетельство самого Малевича относительно его конотопского периода и интенсивных занятий живописью, также относительно оставленных им в Конотопе произведений во время переезда в Курск. Достаточно аргументировано выглядят приведенные мнения известного искусствоведа Сарабьянова относительно самодеятельного характера раннего творчества Малевича, последствия которого не исчезают и в последующие периоды жизни и творчества. Особенно ценны и убедительны визуальные параллели — сопоставление фрагментов работ, найденных в Конотопе, и более поздних произведений, авторская принадлежность которых Малевичу неопровержима. Вообще, репродукционный ряд является украшением книги, обеспечивает ей успех, вызывает к ней интерес как массового читателя, так и профессиональных искусствоведов, знатоков и исследователей творчества Казимира Малевича.

Дмитрий ГОРБАЧЕВ, искусствовед:

— В автобиографии Казимир Малевич вспоминает с сыновей любовью Украину как источник своих художественных предпочтений. Впечатления от народного искусства были, по его высказываниям, «негативами», проявлявшимися на протяжении всей жизни. В книге Нины Велигоцкой обстоятельно показано живописное богатство городка Конотоп, где Малевич стал самодеятельным художником. Бесспорно, на него повлияли иконы с их декоративностью, базарные картинки с их наивной мудростью, формы прикладного искусства.

Вне всякого сомнения, благодаря исследованию Нины Велигоцкой Конотоп в представлении историков искусства навсегда останется городом Малевича.

Дмитро СТЕПОВЫК, профессор, доктор искусствоведения, доктор философии, доктор богословия, академик Академии наук высшей школы Украины:

— Эта книга — яркий пример тщательного исследования конкретного художника, конкретных произведений и конкретного места — местечка Конотоп с 1894 по 1896 год. Пани Велигоцкая лаконично, но объективно и изысканно характеризует одно из «сонных» местечек восточной Украины, в которое, как буря, ворвался большой талант Казимира Малевича. Кажется неслучайным, что именно «Черный квадрат» — это символ того времени, когда заканчивалась «московская империя». Автор же характеризует произведения Малевича периода Конотопа, разгадывая и расшифровывая многочисленные символы и метафоры его цветов и форм, потому что Малевич был, прежде всего, признанным символистом, колористом и формалистом в лучшем значении этих слов.

Николай СТОРОЖЕНКО, профессор, действительный член НАИУ, народный художник Украины, лауреат Национальной премии им.Т. Шевченко:

— Все творчество Казимира Малевича выше похвалы и критики. Это энергетический взрыв, как вспышка новой звезды, дающей жизнь всему вокруг. Новое сознание изобразительного мышления, эволюционное содержание творчества Малевича трудно или даже невозможно осознать сразу. Непостижимое оживление и очищение духа заложены в его «Квадрате». Перечитал за один вечер написанную живым, правдивым языком книгу Нины Велигоцкой; я погрузился в мой родной с детства мир Слобожанщины, еще раз вживую прикоснулся к тем истокам — крестьянскому искусству, иконописи, которые питали его и до сих пор питают мое творчество.