Когда тускнеют звезды

Кто сказал, что столичная публика перекормлена зрелищами. Ничуть не бывало. В течение двух недель Киев посетила целая череда гастролеров. От интеллектуального джазмена Алексея Козлова, мудрого, смешного и очень грустного Романа Карцева до очередной неугомонной бабушки российской эстрады, в очередной раз поменявшей цвет волос и композитора, Ирины Аллегровой. И на всех — аншлаги. Вне зависимости от величины зала и стоимости билетов. На той же Аллегровой в «Украине» публика сидела и стояла в проходах, терпеливо ждала — сначала начавшийся с тридцатиминутным опозданием концерт, а затем еще сорок минут, которые эстрадная дива изволила отдыхать в антракте. Но, как говорится, охота пуще неволи. Коли хочется ждать, что ж... Наверное, это и есть та самая свобода выбора, о которой мы так долго мечтали. В выборе эстрадных зрелищ, в частности. Что радует. Огорчает другое — как ею зачастую распоряжаются эстрадные звезды, да что там — кумиры. Когда талантливые люди демонстрируют отсутствие вкуса и чувства меры, то это способно поколебать привязанность самых горячих поклонников. Уж наверняка — разочаровать. О них, о разочарованиях, мы и позволим себе сегодня поговорить.

ЖАННА БИЧЕВСКАЯ ПОЕТ МОЛИТВЫ И ТОСКУЕТ О ЦАРЕ-БАТЮШКЕ

Ее приезд ждали особо. Все те, кто восемь лет назад во время ее предыдущего приезда в Киев, ломился на ее концерты. Кто заслушивал до дыр виниловые пластинки, с которых звучал проникновенный, невероятной силы голос. И это чудное — «Горели венчальные свечи», «Матушка», «Миленький ты мой», «Не уходи, побудь со мной», «Шумел камыш»... Жанна Бичевская в ту пору мало выступала с разоблачительно-программными речами. Просто, когда все пели песни гражданского звучания, она — народные песни в стиле кантри, бардовские баллады и белогвардейские романсы. И была вне «стаи», оставаясь свободной диковинной птицей советской эстрады. Те, кто помнит и любит певицу такой, придя на нынешние киевские концерты Жанны Бичевской были неприятно удивлены.

Конечно, трудно да и незачем ожидать от певицы, что она будет находиться в одном и том же найденном образе, хоть он и мил нашему зрительскому сердцу. К тому же встреча с гитаристом, аранжировщиком и композитором Геннадием Пономаревым перевернула ее жизнь. Несмотря на то, что ее нынешний супруг намного моложе певицы, именно он, по словам Бичевской, привел ее в Храм. На концерте она поспешила поделиться, что с 1988 года, когда приняла обряд крещения, живет с Богом в сердце. На просветительскую деятельность ее благословил Патриарх Всея Руси Алексий II. И теперь ее новое имя Анна.

Эти интимные, очень личные перемены в жизни и душе певицы, о которых вроде и негоже вот так — публично рассказывать, повлияли и на творчество. Теперь программы Бичевской больше напоминают миссионерское собрание, когда песни на духовную тематику перемешиваются с проповедями о Боге. И даже душевные тексты Сергея Бехтеева (царского гусляра) «Двуглавый орел», «Мертвые сраму не имут», «Всем святым в земле российской...» казались не очень-то уместными на светском мероприятии. А превращать театр оперетты в молельный дом — нонсенс. Хотя часть зала заполнили православные прихожане и служители культа, пришедшие с иконой Николая II. И когда певица запела (в столице соседнего суверенного государства) «Боже царя храни», половина зрителей встала, а другая осталась демонстративно сидеть. В антракте в фойе было устроено подобие передвижного алтаря, многие выстроились в очередь, чтобы поцеловать икону. По словам Бичевской, Одесская епархия уже прославила царскую семью. «Все мы ныне расплачиваемся за грехи предков. Ведь 5 марта 1613 года, поклявшись на верность роду Романовых, наши деды и прадеды предали последнего русского царя. Господь проклял нас на три поколения и сейчас мы стоим у Голгофского креста...» — в таком духе Бичевская вещала два вечера. Вроде бы искренне. Даже — истово. Но было трудно избавиться от неловкости за происходящее. За нее (так это все походило на конъюнктуру). За нас.

БОРИСУ МОИСЕЕВУ ЛУЧШЕ ВСЕГО УДАЕТСЯ СТРИПТИЗ

Борис Моисеев — в Киеве частый гость. Но от этого желающих попасть на его выступления меньше не становится. Публика — в основном солидные семейные пары, вполне добропорядочная и буржуазная, то есть никакого нездорового ажиотажа, связанного с нетрадиционной сексуальной ориентацией певца, не наблюдалось. Да и откуда ему взяться — ажиотажу? Тема сексменьшинств давно перестала быть табуированной, перейдя, скорее, в разряд даже не модных — расхожих. И ею сегодня никого не удивишь. К тому же Борис Моисеев, хоть и не скрывал никогда (даже, когда это было небезопасно) своих пристрастий, но и идеологом гей-движения себя не мнил. Так что интерес к нему — это нормальный интерес к неординарной, талантливой, очень необычной творческой личности. То ли поющий танцовщик, то ли танцующий актер, но зато как артистичен, обаятелен, изобретателен — он никогда не довольствовался обычным «сольником», всегда превращал свои концерты в феерическое нечто. Вот и на этот раз привез программу «Просто Щелкунчик» (читай — просто Борис, который смог, несмотря на все препоны, превратиться в звезду), заявив в афишах в качестве соавтора ни много ни мало — Жан Поля Готье. Что тут скажешь? Судя по костюмам, в которых дефилировал Борис Моисеев и в которые были облачены участники его шоу, — у французского кутюрье серьезный творческий кризис. Как, увы, и у самого артиста. Блестящий некогда танцор и душевный (любой другой эпитет по поводу вокальных данных Моисеева был бы явным преувеличением) певец на этот раз продемонстрировал что-то вроде мелодекламации или, иными словами, негромкий речитатив под музыкальное сопровождение. Двигался он скованно, а порой и просто неуклюже. Надо ли говорить, что все это вместе вызывало чувство грусти. Менялись костюмы, старался балет и вокалисты, но цельное зрелище распадалось на глазах. А ведь это как раз то, чем всегда был силен Моисеев. По сцене же двигался немолодой человек, вынужденный прибегать к сомнительному «оживляжу» — шуточкам на «голубую» тему, восхвалению Украины в не самые уместные моменты (между куплетами душещипательной песни «Черный бархат») и, наконец, своему коронному номеру — сбрасыванию платья и верчением ягодицами перед залом. Публика была в восторге. После этого на сцену с большим букетом цветов вышла девчушка лет пяти: понравилось, стало быть. Может, конечно, не ей, а родителям. Но в целом все остались довольны.

Вот и подумалось, может, когда звезды тускнеют, в этом есть и наша вина?