Курков, Штанмайер и Малахов

Гете считал, что счастье — это понимание будущего. В этом смысле театр рerpetuummobile счастья, ведь всегда имеет целью помочь каждому достичь взаимопонимания с собой, с окружающими, со временем и временами жизни. Именно это понимание координирует течение жизни, вдохновляет надеждой, поддерживает на волнах житейского моря, утверждает разумность игры жизни, дарит надежду на ее справедливость.

После коммунистического режима, который с разной мерой жестокости (на воротах ГУЛАГа было написано: «Железной рукой загоним человечество к счастью») все же заботился об обществе, в настоящее время, при отсутствии любой идеологии и, по большому счету, тотального безразличия к человеку во всем мире жалкую победу одержало потребительство.

Причина высокой популярности театрального искусства сегодня в той правде чувств, которой питаются сцена и зал, каждый отдельно и все вместе в потреблении настоящего — сыгранного, нафантазированного, неожиданно воплощенного и все же — настоящего, не навязанного, взомбированного, втюханного.

Андрей Курков написал роман «Сірі бджоли» о жизни в войне, которая продолжается на востоке Украины (Лев Толстой завершил «Войну и мир» более чем через 50 лет после войны). Вечное и сегодняшнее, схваченное писателем, обобщенное и опознаваемое в деталях, стало драматургическим каркасом одноименной пьесы. А то, что в нее вместилась только часть романа, дает надежду на продолжение его сценического воплощения.

Режиссер Виталий Малахов поставил по ней простой до классичности спектакль, в котором без пафоса, но глубинно-пафосно говорится о судьбоносном переплетении истории человека и истории государства.

Двое бывших одноклассников, ныне пенсионеров, осталось в опустошенном войной селе. Одному из них проще достичь взаимопонимания с неутомимыми труженицами-пчелами, чем с женой, которая претендовала на внимание всего села. На финал спектакля они потянутся друг к другу через трясину мелких недоразумений, и пчелы не воспрепятствуют. Только бы спастись от пороха войны, который присыпает человечность, лишает жизнь жизненных смыслов, который самих пчел сделал серыми, а их мед горьким.

Посередине сцены выгорожена маленькая комнатка — кровать, стол, мертвый телевизор, потому что электричества давно нет. Окружающая пустота сплющивает пространство существования. Дом становится окопом. Сжатие опасностью, удушливость от страха — образ спектакля, который не спеша раскрывается через эмблемизацию быта (художник-постановщик Виталий Малахов).

Пчеловод Сергеевич Богдана Бенюка, сознательный украинец, одержимый своими травмами, противоречиями собственного характера, поисками смысла существования. И это — не просто содержание роли. Актер ничего не декларирует, но и не избегает исповедальности приобретения национальной самоосознанности, которая объединяет эту роль с созданными им образами Калитки («Сто тысяч» И.Карпенко-Карого), Карася («Задунаець за порогом» по Г.Артемовскому), Юрковича («Судьба» М.Старицкого).

Пашка Сергея Бойко в оккупантах выискивает что-то давнебратское и, преисполненный автобиографичной верой в человечность, неистребимой ужасами афганской войны, акцентирует на потребности, значимости и мужестве прощения, которое ничего общего с приспособленчеством не имеет.

Наши (Петр — Юрий Фелипенко, Владлен — Артем Мяус) и не наши (Чеченец — Максим Грубер, Второй «денээровец» — Владислав Гончаров) молодые вояки, первые, — сосредоточенные, сдержанные, настроенные на продолжительность военного положения, а вторые — нервный до истеричности от нелепости своего участия в непонятной войне; все — настораживая иные среди мирного населения.

Актрисы — Лариса Трояновская и Анна Тамбова (играют по очереди роль Светки), Анна Саливанчук (Виталина) —  женщин, отброшенных войной от мужчин, азартно, с болью и шутливостью законченно воспроизводят растерянность перед невостребованностью нежности.

К богатству найденных актерами убедительных красок травматизма войны Виталий Малахов добавляет едва заметный и в то же время неотступный личный мотив вдовства. Спектакль поставлен в любимом Малаховым жанре апофегм (короткие поучительные и остроумные высказывания), что делает его легким, органично многожанровым, — от трагичного до гротескно-комичного — и благодаря этому карикатурный эпизод с Януковичем (Федор Ольховский — Хозяин семьи) и его ботиночками естественно вписывается в ткань спектакля.

Разминирование житейского поля — сквозное действие спектакля, которое захватывает и не оставляет безразличным. И это — мощный результат. Ведь именно безразличие — тайный и тихий спутник зла — порождает ненависть.

Штанмайер предлагает возможные и невозможные переговоры, противоречивую последовательность действий ради поэтапного решения конфликта на востоке Украины. Говорят, большие государства создаются не переговорами, а декларациями. Величественные декларации в нашей истории порочились неоднократно. Декларация, произнесенная Театром на Подоле, созвучна мнениям выдающихся интеллектуалов современности. Во время официального визита в Украину президент Чехии Вацлав Гавел посетил поставленный мной в «Сузір’ї» спектакль по его пьесе «Аудиенция». По завершении просмотра драматург, философ, политик выразил мнение, ценность которого признает весь мир: «Наилучшей и, собственно, единственно возможной национальной и государственной программой является создание доброго человеческого сообщества».

Перед спектаклем «О Ромео и Джульетте, но звали их Маргарита и Абульфаз’я зачитываю письмо к зрителям автора текста, Нобелевского лауреата Светланы Алексиевич: «Сила человеческих эмоций — огромный ресурс, который может наполнить нашу жизнь любовью и пониманием. Нам важно научиться слушать  — и слышать друг друга».

«В новом году нам нужно быть единой страной ежедневно. Это должно стать нашей национальной идеей», — провозгласил Президент Украины В. Зеленский в своем новогоднем поздравлении. Вспомнился спектакль «Сірі бджоли», и создалось впечатление, что эти слова навеяны непосредственно им.

Следующие показы постановки состоятся 16 и 17 января.