Милан в жизни Соломии Крушельницкой

Рожденная в семье священника в селе Белявинцы (ныне Бучачского района Тернопольской области), молодая певица в возрасте 21 года поехала на учебу в Милан. А уже впоследствии выступала на сценах театров Италии, Испании, Франции, Португалии, России, Польши, Австрии, Египта и даже Аргентины и Чили. Говорят, Соломия была очень настойчивой и много работала над собой, знала семь языков и даже умела водить автомобиль. За свои успехи получила звание «Вагнеровская примадонна ХХ века», а петь с ней на одной сцене считали честью Энрико Карузо, Титта Руффо, Федор Шаляпин и другие. «День» побывал в Италии, чтобы больше узнать о периоде жизнь Соломии Крушельницкой в Милане.

МУЗЫКАЛИИ, ОБУЧЕНИЕ У ФАУСТЫ КРЕСПИ

После учебы во Львовской консерватории Галицкого музыкального общества Соломия у Крушельницкой был фантастический дебют на сцене Львовского театра Скарбка. Она исполнила партию Леоноры в опере «Фаворитка» Гаэтано Доницетти, а также партию Сантуцци в опере «Сельская честь» П. Масканьи. «Она выезжала в Италию просто на лаврах, — говорит в комментарии «Дню» научный сотрудник музыкально-мемориального музея Соломии Крушельницкой во Львове Галина Огорчак. — Ее учеба во Львове продолжалась только два года. Что это для вокалиста? Так сложилось, что во время выступления Крушельницкой во Львове была итальянская труппа, а с ней — и известна итальянская певица Джемма Беллинчони. Она услышала молодую Крушельницкую и посоветовала ей поехать продолжить обучение в Италию». Так и произошло. Только оставалась маленькая деталь — это обучение надо было оплатить. Отцу Соломии пришлось взять ссуду в банке. «У них был богатый дядя Дашкевич, и он «поручил» в банке, — рассказывает Галина Огорчак. —  Поэтому отец сопровождал свою дочь в Милан». Джемма Беллинчони очень тепло отозвалась о Соломии и сказала, что та даже может на какое-то время задержаться в жилище ее матери. Еще она пообещала посоветовать педагога. И выполнила свое обещание.

ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 1890-Х ГОДОВ НАЧАЛИСЬ ТРИУМФАЛЬНЫЕ ВЫСТУПЛЕНИЯ ПЕВИЦЫ НА СЦЕНАХ ТЕАТРОВ МИРА: ИТАЛИИ, ИСПАНИИ, ФРАНЦИИ, ПОРТУГАЛИИ, РОССИИ, ПОЛЬШИ, АВСТРИИ, ЕГИПТА, АРГЕНТИНЫ, ЧИЛИ, В ЧАСТНОСТИ  В ОПЕРЕ «АИДА»

Отец поехал с Соломией в Милан, поначалу они жили у Беллинчони, посоветовавшей молодой певице преподавательницу Фаусту Креспи, у которой Соломия Крушельницкая потом училась частным образом. Галина Огорчак рассказывает, что «в фондах Музея Крушельницкой даже хранится фотокопия расписки Фаусты Креспи, что она за год обучения получила тысячу лир. А это довольно солидная сумма».

В действительности эта чрезвычайная женщина была для Соломии не только учительницей вокала, а, познав талант юной певицы и проникшись ее судьбой, стала для нее близкой приятельницей. В письме к отцу Соломии Амвросию, который хорошо владел итальянским языком, Фауста Креспи пишет: «Как хотелось бы иметь в школе умных и здоровых духом учениц, похожих на мою любимую Соломию. Это было бы для меня утешением. Но, к сожалению, Соломия только одна! До сих пор я еще не видела ни одной девушки, которая хотя бы немного походила на нее! И это действительно так, мой дорогой отец! Соломия не только артистка душой, но и настоящий человек, одаренный всем сверх меры! Что это за замечательное создание!». По-видимому, манеры поведения священнического дома дали свое.

Но есть еще такой момент, что Львовскую консерваторию Соломия окончила как меццо-сопрано, а Фауста Креспи, оценив голос, сказала, что это лирико-драматическое сопрано и что надо переучиваться. Обучение было очень интенсивным и требовало от Соломии незаурядной силы воли и добросовестного ежедневного труда. «Больше всего могу работать над музыкалиями и грамматиками — шесть часов в день, а остальное время остается на чтение и корреспонденцию», — пишет молодая певица из Милана. Соломия интенсивно изучала и языки. Есть документ, который она заполняла уже в старшем возрасте, поступая на работу в советскую консерваторию. В нем она написала, что английский и русский знает хуже, а польский, немецкий, итальянский, испанский и французский знает хорошо.

БЛАГОДАРЯ ТАЛАНТУ СОЛОМИИ КРУШЕЛЬНИЦКОЙ ОПЕРА ПУЧЧИНИ «МАДАМ БАТТЕРФЛЯЙ» ПОЛУЧИЛА НОВУЮ ЖИЗНЬ И УКРАСИЛА АФИШУ ТЕАТРА «ЛА СКАЛА»

Когда Соломия поехала в Милан, а это была осень 1893 года, ей был всего 21 год. Тогда  она положила начало переписке с Михаилом Павликом и Марией Вояковской, будущей женой Михаила Грушевского. Первый стал для нее идейным наставником, поднимая в своих письмах политические и философские темы, а со второй были «разговоры сердечные». «Очевидно, Соломии немного не хватало общения, — говорит Галина Огорчак. — Можно только представить, как она себя чувствовала, оказавшись в среде, где тебя никто не понимает. Но потом ей стало легче, и она писала, что там за один год научилась тому, что во Львове постигала бы десять лет». Если говорить о бытовых вещах, то Соломия сначала не относилась к богатым и ей было очень трудно. Но в переписке упоминается, что она очень хорошо относилась к своему здоровью, откладывала деньги на хорошее питание. Обучение у Фаусты Креспи продолжалось приблизительно семь-восемь месяцев — с осени 1893 по апрель 1894 года. Крушельницкая потом еще возвращалась к занятиям, но точных дат нет.

«Впоследствии Крушельницкая получила приглашение во Львов, — рассказывает Галина Огорчак. — И думаем, что приняла его из финансовых соображений, ведь должен был быть гонорар. Первой партией, которую Соломия спела после возвращения  во Львов, была Маргарита в опере «Фауст» Шарля Гуно. И представление прошло не очень успешно, не очень восприняли Соломию. Очевидно, тех семи месяцев обучения было мало для изменения теституры голоса с меццо-сопрано на сопрано и надо было выучить новые партии на другие роли». Собственно, тогда Соломия Крушельницкая пишет Павлику: «Пусть там гром гремит, а я берусь за работу». Она говорила, что «только работой остановлю все беды и покажу, на что способна русьская душа». Потом в 1895 году она опять выступала во Львове, но уже намного успешнее.

Для нее очень насыщенный был 1895 год, она четыре месяца училась в Вене у профессора Иосифа Генсбахера, потом опять вернулась в Милан, затем дебютировала  на сцене итальянского Кремона, опять вернулась в Милан. Яркие моменты жизни в Милане — это выступления в театре «Ла Скала».

ТЕАТР «ЛА СКАЛА», СОЛОМИЯ И САЛОМЕ

В театре «Ла Скала», построенном еще в XVIII веке, где когда-то выступала Соломия Крушельницкая, сейчас находится музей. Плачу четыре евро и захожу внутрь. На стенах вдоль лестничной клетки — старые пожелтевшие афиши. Одна из них сообщает об опере «Мадам Баттерфляй» Джакомо Пуччини. По-видимому, история о провале первой постановки с Розиной Сторкио в главной роли известна. Уже потом Соломия Крушельницкая «спасала» оперу. Вхожу в зал и спрашиваю у сотрудника — что в музее есть об украинской исполнительнице? На что, возможно, не слишком опытный или новый сотрудник растерянно отвечает: «Соломии Круш... Кого? Ничего о ней нет». Повторяю фамилию «Кру-шель-ниц-кая». Примадонна, которую в свое время называли самой выдающейся певицей мира и которая выступала на этой сцене. Мужчина пожимает плечами, но я все же решаю проверить, есть ли в театре «Ла Скала» что-то о ней. Проходя мимо огромных роскошных залов, увешанных зеркалами, обитых изысканными тканями стен, в последней комнате, где заканчивается экспозиция, таки нахожу — вот оно, бюст Соломии Крушельницкой. Автор скульптуры — Ярослав Скакун. Уже возвращаясь назад, говорю: «Вы знаете, у вас даже есть бюст Соломии Крушельницкой», на что он как-то сконфуженно улыбается, благодарит за внимательность и говорит, что теперь будет знать.

В действительности уже первое выступление певицы на сцене «Ла Скала» в октябре 1904 года в опере «Адриана Лекуврер» Ф. Чилеа было весьма успешным. Но покорила грозную публику La Scala Крушельницкая, выступая в операх Рихарда Штрауса «Саломе» и «Электра» под руководством Артуро Тосканини. Сотрудничество нашей певицы с «дирижером всех времен и народов» началось значительно раньше. «Я выиграла с ним самые тяжелые и важные поля битвы. Вагнер, Каталани, Штраус — вот вехи нашего неутомимого труда и наших побед», — признавалась артистка в одном из своих немногих интервью. Триумфальное выступление Соломии Крушельницкой в театре «Ла Скала» — это как раз «Саломе», 1906 год. Это была итальянская премьера немецкой оперы. Тогда скульптор Фарнези вычеканил медальон с изображением Соломии Крушельницкой в роли Саломе в профиль. Там написано Per ricordo, что значит на память. Это было действительно триумфально, тогда газеты писали, что «Саломе» торжествовала в «Ла Скала» благодаря чарам Крушельницкой и магии Тосканини».

ПОСЛЕ ТРИУМФА ОПЕРЫ (29 МАЯ 1904) ДЖАКОМО ПУЧЧИНИ НАЗВАЛ КРУШЕЛЬНИЦКУЮ «САМОЙ ПРЕКРАСНОЙ И ОЧАРОВАТЕЛЬНОЙ БАТТЕРФЛЯЙ»

Важным вызовом для Саломеи было и исполнение партии Чио-Чио-Сан, на которую Пуччини приглашает именно Соломию Крушельницкую. Уже потом она выступает с этой оперой кроме Италии, в Португалии, Аргентине и Египте. Так, одно время итальянский композитор Джакомо Пуччини подарил певице свой портрет с надписью самой «Прекрасной и самой очаровательной Баттерфляй».

ВОЗВРАЩЕНИЕ

В 1939 году Соломия едет во Львов, чтобы увидеться с близкими, отдохнуть. Как писала ее племянница, Соломия Крушельницкая приехала «с одним чемоданчиком и одной ручной сумкой». Август месяц, в сентябре вошли войска. После 1939 года Соломия уже не вернется в Италию. В Виареджо остался дом,  в котором она с мужем жила 26 лет, а после его смерти еще одна три года. «Потом эту виллу назвали «Саломе», — рассказывает Галина Огорчак. — Она обращалась к советской власти с просьбой выехать и продать это имущество, но получила ответ, что можно продать дом через посольство, нет необходимости выезжать. Официальная версия, что этот дом был продан через советское посольство, за который она получила 18 тысяч рублей или карбованцев. Сумма вроде бы поражает, но, как писала Одарка Бандривская, что за три  тысячи она купила себе одежду, то 18 тысяч за виллу на берегу моря в Италии — это мизерные средства».

Вообще вспоминают, что брак Соломии с итальянским адвокатом, мэром города Чезаре Риччени, был очень хорошим. Говорят, что их дом был центром культурной и художественной жизни в Виареджо,  туда приходили знаменитости — тот же Пуччини. Таким образом, жизнь в Виареджо Соломии была действительно прекрасной. Племянница Соломии Одарка Бандривская была у своей тети в Италии и потом писала, что ей хватало времени на все — на езду на лошадях, на велосипеде, игру в теннис, плаванье и даже на вождение автомобиля. И на музыку, и пение, конечно. Это была насыщенная, полноценная, роскошная жизнь. До 1939 года.