«Мы искренне верим в то, что делаем»

«Свій на свого не здійме руку!/Брат на брата не скаже злого!/Прийме удар, піде на муку/Брат за брата, свій за свого!». Это припев неформального гимна Евромайдана, который на днях записали украинские музыканты и писатели (стихи — Сашка Положинского, музыка — группы Kozak System).

Собственно, о музыкальном образе (и не только!) говорили с Иваном накануне событий, которые сегодня переживаем. Дальше, что называется, из первых уст.

Лариса ИВШИНА: — Очень понравилось выступление Kozak System в рамках Дней украинской культуры в Лондоне. Под вашу музыку танцевали даже те, кто является ровесниками Beatles. И, должна сказать, выглядели они органично.

Иван ЛЕНЬО: — Мы уже фактически объездили весь мир. Вот недавно выступали в Канаде — на Bloor West Village Toronto Ukrainian Festival. Очень много интересных людей пришло. Познакомились с миллиардером-украинцем Евгением Мельником (кстати, он один из самых богатых канадцев). Тот увидел нас на фесте. Потом в первую ночь пришел послушать нас еще в клуб, где остался до четырех утра. Это я говорю к тому, что люди в возрасте от 15 до 70 лет увлекаются тем драйвом, который мы выдаем вживую.

Л.И.: — Следовало бы иметь музыкальную карту Украины — чтобы контактировать с теми, кто «живой» и создает что-то интересное.

И.Л.: — Начнем с того, что на этой карте не будет много исполнителей и групп. У нас нет полноценного шоу-бизнеса, поэтому у нас мало интересных и мощных команд. Соответственно немного музыкальных стилей развиваются. Возьмем, к примеру, панк в какой-то западноевропейской стране. Там в этом стиле играет и успешно концертирует до 300-400 групп. Как результат, проходит большое количество фестивалей, есть очень большие (фестивали open-air) и маленькие (клубы) площадки для выступлений. А у нас в Украине и трех качественных групп не соберется. Почему-то украинская современная культура прошла мимо того же панка, регби, транса, даба, металла. Зато в фаворе — поп. Особенно те поп-исполнители и поп-группы, которых приняли в России.

Чтобы украинская группа стала хедлайнером на мировых сценах, необходимо, чтобы ее клипы показывало европейское МTV. А чтобы тебя показывало европейское MTV, надо делать англоязычные песни. Исполняя песни на английском, ты не сможешь передать настоящий украинский message, теряются какие-то сакральные штуки. Вот пример. Наши друзья, молдоване, непревзойденные Zdob-zi-Zdub пригласили к сотрудничеству немецкого продюсера и записали альбом на английском языке. Однако в этом альбоме лично для меня от привычного Zdob-zi-Zduba осталось что-то такое прилизанное, причесанное, а самое плохое — искусственное! Англоязычный Zdob-zi-Zdub — это как русскоязычная Нина Матвиенко.

Л.И.: — Я не раз видела, как люди соблазнялись для них неорганичным английским, чтобы что-то сообщить миру. Но если сделано талантливо в своей культуре, неужели это не сможет пробить языковые барьеры?

И.Л.: — Есть единственная группа в мире, которая пробила языковые барьеры, о которых вы говорите, и стала мега-звездой как Metallica, Rolling Stones, Muse, Limp Bizkit, R.HC.P... Это Rammstein — немецкая группа, которая поет на немецком языке. Чтобы украинская команда состоялась на таком уровне, надо иметь очень серьезные амбиции и основу — музыкальную, идеологическую, психологическую, а также команду единомышленников-профессионалов. Плюс очень немалые средства для создания такого шоу.

Л.И.: — А культурную?

И.Л.: — У нас в Украине не так много знатоков настоящей аутентичной музыки, чтобы, опираясь на их знания и исследования, можно было иметь такой культурологический фундамент и попробовать замахнуться на продукт мирового масштаба. А из режиссеров-постановщиков, которые бы могли «замутить» такое, я лично не знаю никого. Ну, разве что Влад Троицкий...

Л. И.: — Для того, чтоб быть крутыми и поразить всех, как Мел Гибсон поразил своим «Храбрым сердцем», нам многого не хватает. Но сегодня необходимо на современном языке пересказать наши основные национальные тренды.

И.Л.: — Сейчас мы сотрудничаем с лучшими современными украинскими писателями: Жаданом, Положинским, Издрыком, Лазуткиным, Полежакой, Карпой... Они думают над образом модерновой Украины, которую хотят презентовать и презентуют в Европе. Собственно, в следующий альбом войдет немало композиций на их тексты.

Анна СВЕНТАХ: — Сложно было раскрутить новый бренд с нуля?

И.Л.: — Невероятно. Это очень трудно психологически. Не отпускало то, к чему привыкли, ведь имя, которое создавали, наполняли и мыслили им около 15 лет «без компромиссов». Но я рад, что произошло так, как произошло.  Получив новое имя, мы получили новую жизнь. На нас по-другому стали смотреть. Да и мы по-другому стали видеть. Музыка — это тоже бизнес. Но надо, чтобы этим бизнесом занимались менеджеры, а не сами музыканты. К сожалению, на данном этапе почти все музыканты украинских групп сами занимаются своей промоцией.

А.С.: — Но в создании KOZAK SYSTEM вы могли положиться не только на себя, но и на украинских писателей, музыкантов.

И.Л.: — Наша история с ребрендингом задела многих умных людей, интеллектуалов. Сашко Положинский сразу же согласился, чтобы мы сделали две-три песни на его тексты. Такими же быстрыми на помощь оказались Сергей Жадан, Ирена Карпа, Андрей Середа из группы «Кому Вниз», Дмитрий Лазуткин, Юрко Издрык... Боюсь кого-то забыть. И нам помогали не только писатели и музыканты, но и люди, далекие от музыкального бизнеса.

Надежда ТЫСЯЧНАЯ: — А еще говорят, что украинцам несвойственна солидарность...

И.Л.: — Так говорят те, кто или неглубоко копает, или на себе не чувствовал солидарность. Украинцы — дружный, хороший и солидарный народ. Просто не в большинстве своем.

Н.Т.: — Вы часто выступаете за границей, можете сказать, что знают об Украине? Как распространяется информация о нас, ведь своих культурных центров у нас нет?

И.Л.: — Буду откровенен: знают очень мало. Правда, последние пять лет наблюдаются позитивные тенденции, однако  музыкальные группы, которых знают и любят за границей, можно перечислить на пальцах одной руки. Заставить слушать европейца намного сложнее, чем россиянина, ведь россиянам понятен язык. Поэтому если ты пишешь классные тексты, то ты априори понятен российскому народу и он легко принимает твою музыку, если она еще и талантливая. А вот европейцы воспринимают тебя через вибрации, посыл, энергию, образ.

Н.Т.: — Вибрации, посыл, энергия — в этом секрет успеха Kozak System в европейских (и не только!) странах?

И.Л.: — Возможно, нам лучше других удается передать через музыку сгусток мужской казацкой энергии. А главное — мы искренне верим в то, что делаем. Мы честны. На сцене не отыгрываем и не отрабатываем концерт. Мы «кайфуем». И это передается зрителю.

А.С.: — Вернемся еще к россиянам. Группе «Океан Ельзи» недавно выписали штраф в России за нарушение миграционного законодательства. Не видите ли в этом скрытого смысла, особенно в свете последних событий?

И.Л.: — Думаю, там был скрытый смысл. Команда «Океан Ельзи» концертирует в России уже добрых десять лет, отыграла множество концертов на одних условиях, и вдруг их спрашивают: «Ребята, а у вас есть разрешение на трудовую деятельность в России?». А почему же их не спрашивали об этом раньше? Очевидно, это политическая акция, которая должна была бы дать понять украинцам, дескать, не шутите с ЕС, потому что мы тогда закрутим гайки и на музыкальном уровне тоже. Даже на выступление в клубе надо будет брать разрешение. Но в этом нет ничего плохого. Мы постоянно берем такие разрешения. Для того чтобы выступать в Европе, любая музыкальная команда должна получить визу с правом работы. Это намного сложнее, но нормально.

А.С.: — Как к вам относятся ваши российские поклонники?

И.Л.: — Если вы играете профессионально, вдохновенно и это передается слушателю, то в любой стране вас будут воспринимать адекватно. Исключением может быть только степень реакции, которая зависит от менталитета. Есть нации более сдержанные, они и реагируют сдержанно. Зато у китайцев, японцев и корейцев — очень бурная реакция на музыку. Американцы, канадцы или россияне в этом плане ничем не отличаются от украинцев. Но ни в коем случае команда не должна выходить на сцену с плохим настроением или тем более с неуважением, хотя бы малейшим, к зрителю. Сцена не терпит фальши.

Н.Т.: — А что вы делаете перед выступлением?

И.Л.: — Мы остаемся в одиночестве. Перед самим выходом мы становимся в круг, обнимаемся и стоим ровно столько, сколько нужно для ощущения общности. Таким образом пытаемся почувствовать, все ли у нас в балансе, нет ли где-то пробитой энергетической зоны.

Н.Т.: — Какой рынок творчески вам интереснее — европейский или российский?  

И.Л.: — Нам интересна Европа, так или иначе, потому что она большая и разная. Ездить туда и играть с концертами — значит изучать ментальность каждого народа, познавать привычки, видеть архитектуру, заходить в музеи. Россия нам тоже интересна, но как можно ставить на чаши весов Россию и много стран Европы? Да, Россия — интересна. Я там учился, окончил два курса Воронежской консерватории. У нас много друзей живет в России.

Н.Т.: — Отличается ли прежняя и нынешняя Россия?

И.Л.: — «Да че уж там...» — этим. Теперь этого меньше. У них есть умные люди. Они ценят свое книгоиздание, уделяют много внимания кинематографу. На все надо смотреть объективно, без фильтров. То, что есть там позитивного, — перенимайте, а что у вас есть хорошего — вкладывайте в это энергию и средства.

Одним словом, выступать интересно и там, и там. Однако пропорции — разные.

Вопрос отсутствия украинских музыкантов на европейских площадках предопределен наличием границ, виз, расстояния и негативного имиджа Украины.

Лет десять назад в Чехии нас остановил полицейский. Я спросил его о причине остановки, на что услышал в ответ: «У тебя украинские номерные знаки на автомобиле». Как потом оказалось, в его книге записей нарушителей немало страниц занимали выходцы из города Бучача Тернопольской области. Поэтому у него сложилось представление, какая же это вся страна, если у него из всех нарушителей стран Европы только нарушители из Бучача занимают  полкнижки.

И так в каждой стране было. Даже был момент, когда мы купили свой автобус и оставили его с польскими номерами, чтобы свободно ездить по Европе без этого клейма. Сегодня мы вернулись обратно к украинским номерам. Не потому, что изменилось их отношение, а потому, что нам хочется показать всем, что мы, украинцы, — нормальные. Поэтому эти «торги» относительно того, куда нам — в ЕС или ТС, выглядят для меня абсолютным кощунством и лицемерием. Так или иначе мы являемся европейцами. Если мы вступим в Европу, у нас уменьшится уровень коррупции, мы вынуждены будем жить по европейским законам. Конечно, не все эти законы хороши как для нас, так и для человечества. У них тоже есть свои проблемы, но не элементарные!

Я считаю достаточно циничным вопрос вроде: европейцы, а что вы нам дадите, если мы к вам присоединимся? Мы же не в этой позиции, чтобы шантажировать.

Н.Т.: — Иван, расскажите о вашем сотрудничестве с Тарасом Чубаем.

И.Л.: — Скоро выйдет альбом, который будет называться... Нет, сейчас не скажу. Пока рано.

Но то, что он будет интересный, гарантирую. Нам очень понравилось то, что получилось. Если и вам понравится, будем рады.

Н.Т.: — В Википедии о вас написано, что любите путешествия. ТОР-5 мест — путешествий по Украине от Ивана ЛеНЬО.

И.Л.: — Не представляю жизни без путешествий. В путешествиях, когда мы едем на концерт, я читаю — если, конечно, мчимся по  автобану и за окном неинтересные пейзажи. Если это не автобан, то я смотрю и наслаждаюсь, думаю, какие-то идеи приходят.

А еще я люблю ездить на мотоцикле. Мотоцикл — это как для казака конь. Когда едешь на нем, есть возможность чувствовать еще и палитру запахов. И эта палитра разная. Даже проезжая из Киева до Чернигова 40 км, (но не по дороге, которая ведет через Бровары, а по параллельной, что рядом с Десной), когда ты переезжаешь через Киевское море и едешь через село Хотянивка, — вот там можно почувствовать, во-первых, перепад температуры где-то градусов в восемь (если проезжаешь лес, то становится холоднее), во-вторых, всю палитру запахов: летом — запах скошенной травы, осенью — запах жженых листьев и собранной с огородов ботвы! Это невероятные запахи! Их не почувствуешь в мегаполисе. Наконец, мотоцикл позволяет съехать с главной дороги и поехать, например, по дороге грунтовой.

А еще мы, Kozak System, велосипедисты. Любим вместе на велосипедах отправляться в какие-то интересные и знаковые места. Поскольку езда медленнее, то и впечатления медленнее и глубже в тебя входят. Это особенный кайф!

А топовые места... Это — склоны Днепра в районе села Трипилля, Стайки, Выточив, Грыгоривка. Второе место — Карпаты. Я мог бы разделить Карпаты на буковинские и гуцульские. Они разные, начиная с ментальности людей, которые там живут, заканчивая пейзажами. Третье — Львов. Четвертое — Волынь. Пятое место — Киев, в котором я живу вот уже 20 лет.

Н.Т.: — Иван, вы давно так конструктивно и положительно самонастроились на жизнь? Довженко говорил, что один идет и видит лужу, а другой — в ней звезды.

И.Л.: — Я не отношу себя к тем, кто видит только звезды. Лужи вижу тоже.  Это не моя заслуга, что во всем пытаюсь увидеть позитив. Это — заслуга родителей и родословной.

Я думаю, что каждый из нас, даже те, кто не имеет на уровне ДНК способности к аналитике мира через позитив, может понять одно: добрым быть приятно. Пытаться во всем находить позитив — это просто рационально лучше, чем во всем находить негатив.